Флорис. «Красавица из Луизианы»
Шрифт:
— И меня! Возьмите и меня с собой! Позвольте мне отправиться с вами! — донесся до Батистины чей-то умоляющий голос. Это был шевалье д’Обинье, про которого Батистина совершенно забыла. Она знаком приказала ему сесть в последнюю лодку.
Луна и звезды скрылись за облаками.
— Навелное, сам Господь Бог с нами! А может быть, и челт! — тихонько засмеялся Жанно.
Только еле слышный плеск весел нарушал тишину. Неподалеку покачивались на волнах черные мрачные корабли пиратов. Они угрожающе поскрипывали. Целый вражеский флот! Девушка наклонилась к Жанно и прошептала на ухо своему спасителю несколько слов. Широкая, мощная спина негра заходила ходуном от сдерживаемого смеха.
— Ты
— Нет! Я сама пойду с тобой!
Еле живые от страха, беглецы продолжали скользить по бухте в перегруженных шлюпках, словно привидения.
35
— Эй, вы! Пьяницы! Чертовы свиньи! Просыпайтесь! Наши корабли несет прямо на скалы! — кричал кто-то, с трудом ворочая языком.
Тяжелые удары кованых сапог сыпались на пиратов. Морские разбойники со стонами и охами поднимались, подтягивали штаны, таращили глаза, плохо соображая, что происходит и почему такой шум.
А картина их глазам открылась воистину ужасная: корабли, будто по мановению волшебной палочки разом лишившись якорей, дрейфовали по бухте. Некоторые из них уже перевернулись вверх дном и затонули, другие, с печально поникшими парусами, жалко уткнулись носами в песок, третьи застряли на скалах. Судна, еще державшиеся на плаву, почти все накренились набок и напоминали огромных больших птиц. Один из кораблей погрузился до половины корпуса как раз посреди прохода, и теперь в бухту невозможно было пройти, но невозможно было и выйти из нее.
— Чертовы потаскухи!
— Поганые негры!
— А девки-то! Девки! Нет! Каковы!
— Черт побери!
— Вот дьявольщина!
— Поймать! Догнать! Схватить!
— Она! Это все она! Ее рук дело! — орал Пилон Шери, выбегая из хижины. Его шатало из стороны в сторону, да еще он постоянно хватался за голову. Трясущимися от бешенства руками пират указывал на неотвратимо удалявшуюся «Красавицу из Луизианы», шедшую под всеми парусами к открытому морю.
Батистина, стоявшая на палубе с развевающимися на ветру волосами, разразилась хохотом, поняв, какой ужас охватил оставшихся на острове пиратов. Мстительная радость переполняла ее. Она даже слегка захмелела. В голове у нее пронеслась мысль, что даже если пиратам удастся каким-то чудом схватить их, даже если она сама погибнет, одно сознание того, какую славную шутку она сыграла с этими мерзавцами, послужит ей утешением. Да, действительно, шутка оказалась недурна! Ведь под покровом ночи Жанно и Батистина с помощью Жоржа-Альбера перерезали все якорные канаты! И теперь весь пиратский флот превратился в жалкие обломки! Да и через проход разбойники еще долго не смогут проводить корабли!
Батистина с радостью ощущала у себя под ногами надежную палубу «своего» корабля. Горячая кровь Картуша пульсировала в ее венах.
Стоя на юте, Батистина старалась предугадать любую опасность, чтобы вовремя отвести корабль в сторону. Далеко позади замелькали огни: пираты разожгли фитили и приготовились палить из пушек.
— Внимание! Слева большая скала! — кричала девушка. — А теперь — справа!
— Господи! Всевышний! Помоги твоему бедному Жанно! Плислушайся к его мольбам, доблый Боженька! — смешно и трогательно причитал огромный чернокожий парень, стоявший за штурвалом.
— Смилуйся над нами, Господи! Только бы он не спал сейчас! Только бы он услышал нас! — вопила насмерть перепуганная Дядюшка.
Жорж-Альбер надвинул треуголку себе на глаза. Он предпочел не видеть, как пенятся волны вокруг острых
Должно быть, Жанно очень внимательно следил за тем, как управлялся со штурвалом рулевой на «Красавице», и оказался весьма способным учеником — он ловко обходил все скалы. Возможно, здесь и правда был Божий промысел!
— Эй! А ведь эти мерзавцы стреляют в нас! — хором заорали девицы.
— Заткнитесь, дорогие подружки! Лучше помогите неграм управляться с парусами! — рявкнула Батистина — стоны и причитания девиц вывели ее из себя.
Грохот пушек сотряс бухту: пираты хотели во что бы то ни стало помешать беглецам выйти в Мексиканский залив. Негодяи предпочли бы пустить «Красавицу» на дно вместе с живым грузом, чем снести подобное оскорбление от каких-то девиц и негров, которых они и за людей-то не считали. Ядра свистели над палубой и тяжело плюхались в воду.
Девицы беспрекословно подчинились приказу Батистины. На них благотворно подействовал властный тон девушки, Они на время забыли про все свои страхи и бросились со всех ног помогать неграм управлять парусами. Это было совсем не легким делом, ибо рук для осуществления маневров явно не хватало. Но бывшие рабы, опьяненные воздухом свободы, легко взбирались по вантам и, как опытные матросы, лезли на реи. Эти простые, добрые и честные парни были у себя на родине рыбаками, они знали, любили и почитали морскую стихию. Сейчас их недостаток опыта в обращении со снастями с лихвой компенсировался врожденным знанием и умением. По цвету волн они легко определяли глубину под килем корабля, быстроту течения и скорость ветра. Выручал их сейчас и неистребимый инстинкт самосохранения, который порой заставляет людей творить настоящие чудеса.
Одна только Иностранка осталась сидеть на горе канатов, безучастная ко всему. Она даже открыто насмехалась над Батистиной, бросая на нее наглые и злобные взгляды. Напротив, шевалье д’Обинье, к великому удивлению Батистины, работал не покладая рук вместе со всеми и зачастую давал весьма дельные советы.
«Должно быть, талант мореплавателя развился у Него в то время, когда он нежился в постели Смерти-в-штанах!» — мелькнула у Батистины ехидная мыслишка, когда она увидела, как ловко шевалье вместе с Неграми поднимает бом-брамсель.
— А-а-а-а! — завопил Жорж-Альбер, указывая на беловатый дымок на берегу.
— Право руля, Жанно! — приказала Батистина, верно угадав, куда упадут ядра. Она машинально наклонила голову. Ядра со свистом пронеслись над палубой, некоторые не долетели до цели и плюхнулись в воду за кормой, подняв тучи брызг. Корабль задрожал, но остался на плаву: ни одно ядро не попало в цель.
Девушка заметила, что шевалье д’Обинье подает знаки всем подниматься и вновь браться за работу. Слава Богу, все были целы, никто не ранен!
«А я?.. Боже мой! А я-то кто такая? Какое право я имею осуждать д’Обинье?» — подумала с раскаянием Батистина. Ей стало тяжело дышать. Едкий горячий пот заливал лоб, щипал глаза, тек по спине между лопатками. Она взглянула на Жанно: высоченный негр весь подался вперед, словно всадник на ретивом коне, и без устали повторял свою молитву, ибо сейчас им предстояло преодолеть последнюю гряду рифов.
— Внимание, Жанно! Слева очень сильное течение! Как бы нас не снесло на скалы… — прошептала Батистина пересохшими от волнения губами и положила руку на мощное плечо друга. Тот улыбнулся, и при виде этой белозубой улыбки Батистина утратила всякий страх. Теперь она была уверена в победе. Корабль миновал мыс и вышел в открытое море. На мысу тоже стояли пушки, там бегали и суетились пираты. Батистине даже показалось, что до нее доносится прерывающийся от ярости голос Пилона Шери: