FOL
Шрифт:
Над головой пролетели две стрелы, пущенные снизу, но Иван успел укрыться за выступом скалы. Он выбрал камень поувесистее и, как только над краем скалы появилась голова первого аборигена, со всего маха кинул камень прямо ему в руки. Тот невольно попытался камень поймать, что ему удалось, а дальше вместе с инерцией летящего камня, практически в обнимку с ним, полетел вниз. Его падение сопровождалось жутким воем остальных.
Успешная оборона скалы Иваном, только подстегивала ярость нападающих. Еще две головы аборигенов появились над скалой. В одну такую голову Иван запустил камнем, ко второй бросился с обнаженным мачете. В этот момент раздались сухие щелчки, очень напоминающие выстрелы.
Когда солдаты подошли ближе к скале, Иван с удивлением обнаружил, что они все тоже чернокожие аборигены, только в военной форме. Чернокожий офицер спросил Ивана, нужна ли ему помощь. Иван отказался, привязал к спине труп Шурария, он не хотел оставлять его на растерзание диким зверям, и спустился вниз.
– Вы с Земли? – спросил офицер.
– Да, - ответил Иван, не вдаваясь в подробности.
Преследовать сбежавших аборигенов солдаты не стали. Они помогли Ивану похоронить Шурария, а когда Иван предложил то же самое сделать с убитыми аборигенами, офицер сказал, что как только они уйдут, аборигены вернуться и сделают это в соответствии со своими обычаями.
Офицер кратко объяснил, что их подразделение, это военный патруль, задача которого спасать пришельцев с Земли, если они попадают в руки недружественных северных племен. О том, что Шурария пытают в деревне, им сообщил один из аборигенов этой же деревни. Офицер сожалел, что они немного опоздали и товарищ Ивана погиб.
Иван был уверен, что они сразу пойдут к морю, но офицер повел солдат в сторону гор. Иван удивился, но подумал, что миссия патруля не ограничивается его личным спасением, поэтому без возражений шел туда, куда и все. На привале его хорошо накормили, снабдили фляжкой с водой, выдали панаму защитного цвета на голову. Ивана окружали доброжелательно настроенные к нему люди, причем, хорошо вооруженные для этих мест, поэтому можно было ничего не опасаться.
Между тем они все дальше уходили в горы. Тропический лес остался далеко позади, впереди белели заснеженные вершины, теперь отряд шел извилистой тропой по узкому мрачному ущелью, вдоль небольшого ручья. Примерно через два часа они поднялись на перевал и вдруг с самой верхней его точки, впереди, открылось удивительно синее озеро, по берегам которого расположился настоящий город. Оказалось, что в самом центре горной цепи прячется уютная поросшая лесом долина с большим озером и застроенными каменными домами берегами. В нескольких местах виднелись характерные купола православных церквей.
– Что это? – спросил Иван офицера.
– Литтелбург, - ответил офицер, гордясь произведенным эффектом, - Все, кто первый раз поднимаются на перевал, удивляются и восхищаются увиденным. Я помногу раз бываю здесь, и каждый раз вид на город именно с этого места, производит на меня незабываемое впечатление. Особенно сейчас, когда он освящен вечерним солнцем.
Мало сказать, что Иван был сильно удивлен, он просто не знал, что думать. Когда он жил в Мелькольвбурге, никто и никогда не говорил, что где-то на севере их оазиса есть город, да еще настолько красивый. Наоборот, во время карантина, их куратор Марта, не раз подчеркивала, что Мелькольвбург, единственный
20.Белогорье
Спуск в долину занял еще пару часов. В город Литтелбург Иван вошел в сопровождении солдат патруля, когда полностью стемнело. Улицы освещали электрические фонари, окна домов светились мягким желтым светом. Солдаты проводили Ивана до местной гостиницы, и оставили его там, на попечении чернокожего портье. Впервые за много дней Иван по-настоящему помылся, сменил одежду заключенного на вполне приличный костюм, предоставленный расторопным портье. Ужинать отправился в кафе на первом этаже, где его плотно и вкусно накормили за счет города. Встреча пришельцев с Земли здесь была налажена даже лучше, чем в Мелькольвбурге. Ничего напоминающего карантин там, здесь не было. Иван обратил внимание, что большинство жителей города, которые ужинали в кафе – чернокожие, но встречались и белые лица. Разбираться во всех этих новых проблемах Иван решил завтра с утра. Как только голова коснулась подушки, Иван уснул крепким сном без всяких сновидений.
Утром его разбудил все тот же портье. Было девять часов утра. Нужно было умыться, позавтракать, к десяти часам явиться в местную администрацию для собеседования.
Здание городской администрации Иван нашел без труда, оно находилось на той же улице, что и гостиница, отличалось размерами и характерным знаком – изображением серебряной рыбки над входом. Иван уже заметил эту особенность города, вместо вывесок здесь часто можно было видеть пиктограммы. Чашка, тарелка и нож были изображены над входом в кафе, над парикмахерской - ножницы, над местной администрацией, почему-то серебряная рыбка.
В здании администрации города никакой охраны не было, Иван свободно прошел внутрь и остановился в недоумении, портье не сказал, к кому именно ему нужно обращаться. Увидел проходившего мимо молодого человека, сказал, кто он и, зачем пришел сюда.
– Пойдемте со мной, - кивнул Ивану мужчина и подвел его к внушительной двери, солидных размеров, которую открыл своим ключом, пригласил Ивана следовать за ним. Молодой человек сел в кресло за солидным начальническим столом, представился:
– Я, мэр города Белогорье, Сергей Ахметов.
– Белогорье? – удивился Иван, - Мне сказали, что город называется Литтелбург.
– У города два названия. Одно, Литтелбург, для внешнего пользования. Это название нанесено на карты планеты FOL в Мелькольвбурге, а под названием Белогорье, мы живем здесь. Это знаете, как бывает, когда взрослые язычники крестятся в православной вере, у них появляется два имени. Одно имя языческое, под которым их знают с детства в родных деревнях, и другое имя православное, принятое при крещении. Так и наш город имеет два имени.
– Я тоже православный, - сказал Иван.
– Слава Богу! – кивнул Сергей, - Около 40 лет назад православные жители города Мелькольвбурга не согласные со светской политикой властей, переправились через море, и здесь в уединенной долине основали город. В Мелькольвбурге до сих пор есть четкое разделение на касты: старожилы, пришельцы и аборигены. Все права имеют только старожилы. Пришельцы ограничены в правах. Совершенно бесправны – аборигены. Основатели Белогорья, как христиане, изначально исходили из того, что все люди равны перед Богом. Поэтому оказавшись в диком краю среди враждебных племен, старались применять силу в самых минимальных количествах, только для того, чтобы обеспечить безопасность города и его жителей. Чаще всего воздействовали на аборигенов лаской и любовью.