Фондовый рынок США для начинающих инвесторов

Теплова Тамара Викторовна

Паника на Нью-Йоркской фондовой бирже во время чтения списка обанкротившихся банков, в том числе Jay Cooke & Company. 18 сентября 1873 года

Первый в мире биржевой индекс – Dow Jones Industrial Average (DJIA) – появился в 1896 году и был придуман журналистами Чарльзом Доу, Эдвардом Джонсом и Чарльзом Бергcтрессером. Впервые индекс стал публиковаться в газете The Wall Street Journal. Он отражает тенденции цен на акции крупнейших промышленных компаний США, а опосредованно – и состояние всей экономики. Заметим, что именно динамика цен акций, а не рыночная капитализация компаний (как в большинстве фондовых индексов мира) влияет на изменение индекса. На момент своего создания индекс представлял собой среднее арифметическое цен акций двенадцати компаний: газовых, угольных, сахарных, табачных и так далее (уже сами их названия говорят за себя – это стремительно развивавшиеся отрасли конца 90-х годов XIX века: American Cotton Oil, American Sugar, American Tobacco, Chicago Gas, Distilling and Cattle Feeding, General Electric, Laclede Gas, National Lead, North American, Tennessee Coal Iron and RR, U. S. Leather и United States Rubber).

С 1928

года и по сей день в составе индекса 30 компаний, и уже далеко не все производят промышленные товары. А из первых двенадцати компаний в нынешней версии индекса представлена лишь General Electric, при этом дважды компанию исключали из индекса (в XIX веке и в 1901 году), но с 1907-го она уже постоянно включена в него.

Еще один мастодонт индекса – крупнейшая в мире химическая компания DuPont (основанная в 1802 году парижским химиком Элетером Ирене Дюпоном и занимавшаяся в начале своей деятельности поставкой в Америку пороха).

Впервые индекс Dow Jones пересек рубеж в 100 пунктов лишь через десять лет после своего создания, в 1906 году. На 3 марта 2016 года он приблизился к отметке 17 000 пунктов!

Но динамика его не была гладкой. Во время Великой депрессии индекс упал в десять раз. Номинальный уровень 1928 года был превышен только в 1953-м. Заметим, что в реальном выражении этот уровень составлял не более 65 % от предыдущего максимума. 60-е и 70-е годы также не создавали особых стимулов для роста на фоне затяжной войны во Вьетнаме, скандального Уотергейта, нефтяного кризиса 1973 года и двузначной инфляции конца 1970-х – начала 1980-х. Парадоксально, но в 1982 году индекс Dow Jones был на том же номинальном уровне, что и в 1966-м. Только технологическая революция 90-х и развитие IT-компаний подхлестнули рост фондового рынка, и индекс резко пошел вверх.

График индекса Dow Jones за всю его историю

Падения не препятствовали развитию американской экономики, напротив, за каждым из них следовало бурное развитие новых отраслей, оборот компаний увеличивался, рос внутренний рынок. Биржевая торговля также активно развивалась: так, уже к 1900 году число эмитентов, ценные бумаги которых были допущены к торгам на NYSE, достигло 1200. Активнейшим образом развивался финансовый сектор. Через семь лет, в 1907 году, произошел кризис, известный как банковская паника (Bankers’ Panic, или Knickerbocker Crisis). Предпосылки для этого кризиса были созданы заранее: так, весной 1906 года Сан-Франциско серьезно пострадал от землетрясения, и ликвидность потекла на запад страны. Банк Англии повысил ставки, что вызвало еще больший отток средств из Нью-Йорка. Уже к лету 1906 года акции упали на 18 %, нестабильность сохранялась и зимой 1906–1907 годов. Момент для паники настал осенью 1907-го: из-за неудачных спекуляций акциями United обанкротился брокерский дом Gross & Kleeberg. Третья в Нью-Йорке трастовая компания Knickerbocker Trust Company всего за три часа вынуждена была вернуть вкладчикам 8 млн долл., что стало для нее смертельным ударом. Финансовые компании, и так страдавшие от нехватки ликвидности, оказались в критической ситуации. Они закрывали друг на друга лимиты, перекредитоваться стало попросту нереально, ставки были заоблачными. Покупки ценных бумаг на заемные средства также стали невозможны, брокеры требовали одолженные средства назад. Акции начали падать, а устойчивость остальных банков оказалась под сомнением.

Джон Морган

Ситуацию спасли известный финансист Джон Морган и самый богатый человек США Джон Рокфеллер. Моргана о помощи попросил президент Trust Company of America, понимавший, что необходимо выдержать набег вкладчиков, – а значит, достать ликвидность. Морган быстро оценил активы Trust Company of America и предложил продать их, чтобы расплатиться с вкладчиками. Но этого было недостаточно. Тогда Морган собрал президентов других трастовых компаний на совещание и убедил их предоставить кредиты в размере 8 млн долл., чтобы Trust Company of America могла продержаться хотя бы день. Но ликвидность требовалась всей банковской системе. Федеральное казначейство разместило 25 млн долл. в нью-йоркских банках. Рокфеллер предоставил 10 млн долл. и через агентство Associated Press сообщил всем американцам, что пожертвует половину своего состояния, лишь бы спасти банковскую систему США.

Джон Рокфеллер

Заключительным актом героической саги о спасении биржи от паники стало знаменитое заседание в библиотеке – когда Морган снова устроил совещание банкиров и промышленников по поводу спасения Tennessee Coal, Iron and Railroad Company. В итоге было решено, что корпорация отойдет к U. S. Steel. Ее спасение (а заодно и спасение крупного брокера Moore & Schley, чуть было не разорившегося на займах под залог акций этой компании) действительно помогло погасить панику.

1.3. Финансовый рынок США и финансовые воротилы конца XIX – начала ХХ века в художественной литературе

Перипетии брокеров и миноритарных инвесторов на заре становления фондового рынка США широко представлены в художественной литературе. Живописно показано, как быстро сколачивались состояния и как малейшие ошибки приводили к краху. Прославились описаниями биржевых подъемов и спадов и великие американские писатели, и европейцы, например англичане Сомерсет Моэм и Чарльз Диккенс. Моэм жил в США, вкладывал гонорары от своих книг в американские государственные облигации и даже столкнулся с обманом со стороны брокерской компании.

В романе «Жизнь и приключения Мартина Чезлвита» Чарльз Диккенс описывает перипетии англичанина, который в 40-х годах XIX века решил заняться фермерством в США (на участке земли с многообещающим названием «Эдем», расположенном, как впоследствии выяснилось, в болотах Миссисипи) и сколотить богатство.

Марк Твен известен не только как детский писатель, но и как популяризатор «серебряных» акций во время работы журналистом в городке Вирджиния-Сити на Восточном побережье США. Название его романа «Позолоченный век» стало нарицательным для целого периода первоначального накопления капитала и свободного предпринимательства в американской истории второй половины XIX века. Твен описывает финансовые аферы с земельными участками на заемные деньги, так как традиционно первоначальный капитал связан именно с землей и недвижимостью (заметим, что и в 2000-е годы большинство жителей России связывают свое благосостояние

с наличием «второй квартиры» или дачи, которые рассматриваются как привлекательные инвестиционные объекты). Герои Марка Твена не только используют заемные деньги для выкупа участков, по которым должна пойти железная дорога, но и закладывают эти земли для строительства, используют задолженность перед подрядчиками, выпускают акции и проводят допэмиссии под частично достроенную дорогу при шумной поддержке прессы. Итог аферы печальный, хотя герои смогли обзавестись имуществом и домами.

Романы американского классика Теодора Драйзера «Финансист» и «Титан» посвящены филадельфийскому магнату XIX века Чарльзу Йерксу, который в 1860 году в возрасте 22 лет открыл собственную брокерскую контору и заработал первый капитал, продавая муниципальные и федеральные облигации. В романе этот «барон-разбойник» выведен под именем Фрэнка Каупервуда. История успеха любого олигарха полна приключений и провалов. В жизни Чарльза Йеркса также был период, когда его обвинили в мошенничестве и приговорили к 33 месяцам тюрьмы; он потерял состояние и пережил развод. Эта часть жизни Чарльза Йеркса отражена в почти биографическом романе «Финансист» – экономическом трактате с подробным описанием биржевых махинаций с облигациями и акциями, биржевой паники, на которой главный герой прогорает, и последующего стремительного биржевого подъема, когда герой обогащается. Очень ярко Драйзер описывает роль Government Relations [1] в успехе любого предприятия и особую «мораль финансиста», своеобразно трактующего понятие «кража». При отсутствии антимонопольного законодательства, требований конкурсных государственных закупок и контроля над расходами герои ловко применяют все возможные инструменты перетягивания денежных потоков в свои фирмы: используют большой долг и залог активов по пирамидальной схеме («бесконечной цепи», как названо это в романе), передают подряды на уборку мусора дружественным структурам, размещают средства городской казны на льготных условиях в нужных банках (при том что «людям с улицы» банки не платили процентов за средства на счете), выкупают ценные бумаги у «своих» инвесторов и тому подобное. Драйзер выразительно описывает девиз такого обогащения: «Рука руку моет».

1

Дословно – взаимодействие с органами государственной власти. Также – деятельность специально уполномоченных сотрудников крупных коммерческих структур (GR-менеджеров) по ведению работы компании в политическом окружении. Прим. ред.

Герой романа «Финансист» получил в городской кассе кредит под 2 % годовых и приобрел привлекательный инвестиционный актив – конные трамвайные линии. Бизнес-план мероприятия требовал увеличения протяженности линии и продления лицензии по ее эксплуатации (здесь важны отношения с муниципалитетом), а затем выпуска акций, которые закладывались в «дружественном» банке, чтобы получить новые кредиты и приобрести новые инвестиционные активы. Роман Драйзера очень поучителен, так как показывает, что в период крупных потрясений на рынке (биржевой паники) большой долг, как это часто бывает в истории, губит бизнес. Конкуренты и городские чиновники сочли, что проще не помогать успешному дельцу Фрэнку Каупервуду, а «утопить его» – довести до банкротства (долг перед городским казначейством составлял 500 тыс. долл., огромная сумма по тем временам), скупив по дешевке интересные активы.

В «Титане» – втором романе «трилогии желаний» – Драйзер описывает чикагский период жизни Чарльза Йеркса. Начиная с 1881 года он, уже женатый, торговал акциями и зерном в Чикаго.

Еще один певец становления американского капитализма – Эптон Синклер. Его романы посвящены успехам автомобилестроения («Автомобильный король» описывает Генри Форда), сталелитейного производства и переработки мяса, процветанию финансового сектора (прототипом антигероя «Дельцов» стал Морган). Действие романа «Дельцы» разворачивается осенью 1907 года, в период биржевой паники, итогом которой стало создание системы страхования вкладов и Федеральной резервной системы (ФРС). В романе паника и инструменты ее преодоления описаны иначе, чем в учебниках американской истории и официальной биографии Дж. П. Моргана. Синклер представляет панику, начавшуюся с падения третьего по размеру банка Нью-Йорка, как акт, срежиссированный главным героем Дэном Уотерманом, который благодаря поддержке президента сумел обойти антимонопольное законодательство и поглотил своего конкурента в сталелитейной отрасли. Действительно, Морган в результате такого «удачного спасения» финансовой системы США смог консолидировать в своих руках 35 % всех железных дорог (именно на них и на независимых банках делается акцент в романе) и 70 % сталелитейной промышленности, что согласно действовавшему уже тогда антитрастовому закону было невозможно. Более того, выдавая финансовую помощь по своему усмотрению, Морган обеспечил себе контроль над целым рядом банков и страховых компаний. Эти аферы, по мнению Синклера (или подвиги, как написано в учебниках), породили слушания в Конгрессе США. Дело в том, что банки Моргана и Рокфеллера получили около 50 млн долл. государственных средств и искусственно поставили государство в зависимость от частных банков (фактически выполняя роль центрального банка). В романе главный антигерой для спасения финансовой системы выделил 25 миллионов долларов из «собственных» (точнее – привлеченных из национальных банков) средств под 10 % годовых.

В «Дельцах» подмечены основные черты фондового и финансового рынков, о которых не стоит забывать и сегодняшнему инвестору. Это, во-первых, роль пиар-кампаний, экспертов и журналистов в раскручивании «темных лошадок» (организаций, малоизвестных рыночным инвесторам) и в насаждении покупательной зависимости (наличие второй машины, второго дома, большего потребления и так далее). Во-вторых, зависимость цены акции не только от качества производимых компанией товаров и полученной прибыли, но и от профессионалов финансового рынка (сотрудников брокерских компаний и инвестиционных домов). «Быки» (так на жаргоне называют игроков фондового рынка, которые ставят на повышательный тренд) достаточно агрессивны в продвижении своих идей и зачастую «давят медведей», не подпуская их к массмедиа. В-третьих, наличие эффекта толпы, когда на основе слухов принимаются сиюминутные решения и из-за большого числа непрофессионалов паника может обрушить даже достаточно устойчивую конструкцию. В-четвертых, короткая память инвесторов, которые при грамотно проведенной пиар-акции способны забыть потери и оправдать проходимца, которого уже не раз ловили на махинациях. Пятая особенность – беззащитность миноритарных акционеров, не имеющих доступа к истинной информации и вынужденных «верить сказкам» и фиксировать убытки. Шестая черта – это важность инсайдерской информации для игры на бирже, седьмая – легкость, с которой можно вызвать панические настроения, при огромных сложностях со сдерживанием паники. Как это часто бывает, для прекращения паники требуются усилия государства и деньги налогоплательщиков. Дивиденды (и денежные, и политические) получают единицы.