Фонтан тайн
Шрифт:
Повсюду, куда ни кинь взгляд, царил управляемый хаос. Три дня назад людям сообщили о грозящей им опасности, и они отреагировали вполне естественно. Первоначальный шок сменился недоверием, а потом и отрицанием: нет, этого не может быть – тут ошибка, недоразумение!
На смену отрицанию пришел гнев, который, по счастью, быстро прошел. Направляемый Гейвином, поддерживаемый гарнизоном и поощряемый теми мужчинами и женщинами, которые вызвались стать лидерами и организаторами, народ Акоры сплотился и дружно взялся за дело.
Животные,
Во время суматохи Лайам Кемпбелл подошел к Персефоне. Шотландец хотя выглядел усталым и деловитым, но не терял веселого расположения духа.
– Вы совершенно правы, милая. Смех полезен в любое время. Чудесный денек, не правда ли?
– Да, конечно. Как вам нравится то, что происходит вокруг?
Кемпбелл пожал плечами:
– Я ожидал худшего. Чем дольше я здесь нахожусь, тем больше убеждаюсь, что вы, акоранцы, очень похожи на моих соотечественников. Думаю, в ваших жилах течет шотландская кровь.
– Возможно.
Она села на кучу узлов и обмахнулась рукой. Лайам устроился рядом. Несколько мгновений они молча наблюдали за кипевшей в порту работой.
Наконец Лайам спросил:
– А где Атрейдис?
– Гейвин с гарнизоном. Они руководят движением судов в гавани, эвакуируют жителей дальних ферм и поддерживают общий порядок.
По правде говоря, она почти не видела Гейвина и безуспешно пыталась внушить себе, что к лучшему.
– Можно вас кое о чем спросить? – задал вопрос Лайам.
– Пожалуйста.
– Вы в самом деле думаете, что вулкан скоро начнет извергаться?
– К сожалению, да, – кратко ответила Персефона, решив не вдаваться в подробности.
Шотландец оказался на удивление приятным человеком, но существовали вещи, которые она не могла рассказать даже ему.
– Не знаю, – проговорил Лайам, подавшись вперед и опустив руки на колени. – До того как меня вынесло к вашим берегам, я некоторое время плавал в южных морях. Там очень много вулканов, и они время от времени извергаются, но их извержению предшествует целый ряд предупреждений.
– Каких именно?
– Землетрясения, выбросы пара, иногда – грязевые потоки, вслед за которыми появляются потоки лавы. Конечно, подобные события могут остаться без последствий.
Люди, живущие вблизи вулканов,
– Возможно, они демонстрируют напускное равнодушие, за которым прячется страх.
– Возможно. То же самое происходит с человеком, который свистит, проходя мимо кладбища.
Она удивленно взглянула на Лайама:
– Вы о чем?
– Люди боятся ходить мимо кладбищ и поэтому насвистывают, чтобы взбодриться. – Он на секунду задумался. – Впрочем, насколько я знаю, у вас здесь нет кладбищ.
– Почему же? Некоторые ксеносы изъявляют желание похоронить своих близких. Но я не понимаю, отчего люди боятся мертвецов.
– Я тоже. Ведь мертвецы – те же люди, только ушедшие в мир иной.
– Прекрасная трактовка, Лайам Кемпбелл.
– Спасибо, Персефона. Кстати, у вас красивое имя.
– Моя легендарная тезка приходилась дочерью Деметре, богине плодородия. Аид забрал Персефону в подземный мир, где вынуждал ее проводить несколько месяцев в году.
Лайам помолчал, переваривая услышанное, потом спросил:
– Кто же вас так назвал? Ваша мама? Персефона невольно улыбнулась, уловив в его голосе нотки испуганного удивления.
– Я думаю, ею руководили благие побуждения.
– Почему вы так решили?
– Легендарную Персефону помиловали, ведь первоначально Аид хотел оставить ее в подземном царстве навсегда.
– Но она освободилась не полностью?
– Нет. Ей пришлось смириться с такой жизнью. Более того, она начала находить в ней иположительные стороны…
Персефона осеклась. Она еще никогда и ни с кем не говорила о подобных вещах, и сейчас ей казалось странным, что ее вывел на такой разговор шотландец. Однако с его помощью она поняла нечто такое, чего не понимала раньше.
Что имела в виду мама, называя ее так? И почему она растила ее почти в полной изоляции от остального мира? Волей-неволей Персефона научилась рассчитывать только на себя и преодолевать практически любые препятствия, что воспитало в ней уверенность в собственных силах. Она не просто выживала, но и находила красоту и удовольствие в каждом дне.
Теперь же, когда она столкнулась с миром людей и, главное, познакомилась с человеком, который поколебал все ее представления о жизни, в ней открылись какие-то новые, еще не задействованные чувства и переживания. Она с трудом верила в то, что происходило в ее душе…
– Что случилось, милая? – участливо спросил Лайам.
– Нет, ничего. Простите, я, кажется, задумалась.
– Вы устали. Вам нужно отдохнуть.
Он прав, но она не могла уйти спать, бросив все дела. На пристань вышли люди, одетые в синие робы, – те самые астрономы, которых она видела несколько дней назад, ужиная вместе с Гейвином на крыше дворца. Они с крайней осторожностью несли большие, тщательно завернутые предметы.