Фонтан жизни

Калашник Сергей Николаевич

– Камеры для заключенных не снабжаются необходимым количеством посадочных мест, – улыбнулся генерал, – поэтому присаживайтесь, где посчитаете нужным.

Ответ был не впопад, но уж таков генерал Виллис.

Вошедшие осмотрели камеру и по предложению генерала уселись рядом со мной на лежак. Только теперь я заметил, что они были с небольшими металлическими чемоданчиками,

которые они не выпускали из рук. «Драгоценности там у них что ли?» – мелькнуло в голове.

– Этот человек, – генерал указал на меня, – побывал в плену у зельцев, и как видите имел счастливую возможность вернуться. Естественно его персона привлекла наше внимание. С показаниями псилографа я думаю, вы уже ознакомлены…

Трое ученых синхронно замахали головами.

– Затем выяснилось, что этот человек был продан в Военно-Космическое училище организацией «Человек в розницу».

– Другими словами он уже подвергался воздействию псилографа? – поинтересовалась девушка.

– По-видимому, – осторожно сказал генерал.

– То есть, как, по-видимому? – продолжала задавать вопросы девушка.

– Нам это доподлинно не известно, – генерал покосился на меня, некоторое время сомневался говорить ему очередную фразу или нет, и все же решился. – В компании «Человек в розницу» в прошлом году был пожар, и вся информация о тех, кто проходил у них до прошлого года, бесследно уничтожена…

– А на центральном сервере тоже ничего? – продолжала допытываться девушка.

– Ничего, – развел руками генерал. – Серверная компании «Человек в розницу» сгорала вместе с документами. А в центральную сеть, как вы понимаете, такую информацию никто не сольет!

– Все понятно, – вновь вступил в разговор мужчина с бородкой, – вам необходимо вскрыть все ячейки памяти замороженные псилографом?

Я слушал этот разговор не внимательно. Сложно сказать какие мысли меня занимали в тот момент, но то, что все происходящее я воспринимал как кошмарный сон – это точно. Правда краем сознания я уловил, что все это походит на какой-то спектакль. Может быть, поэтому я не сразу понял, что генерал с полковником уже были знакомы с учеными в белых комбинезонах. Хотя бы

то, что они не поздоровались и не представились, говорило об этом. Я даже не заметил, что разговор идет обо мне, как о третьем лице – как будто меня здесь нет. Это я понял позже, когда я остался один и смог проанализировать происходившее.

– Совершенно верно, – сказал генерал.

– И вы, конечно, будете присутствовать при нашей работе? – не то спросил, не то утвердил мужчина с бородкой.

– Конечно, – все тем же тоном сказал Виллис.

Эта небольшая беседа окончательно утвердила меня в том, что подобные операции не впервой как для генерала, так и для ученых. После сказанных слов я постарался сосредоточится.

– И так начнем, – констатировал до сих пор молчавший мужчина с чисто выбритым лицом, острым носом и как оказалось очень проницательными глазами. – Как вас зовут?

– Серж Дюрон, – отрекомендовался я.

Наконец-то на меня обратили внимание!

– Как вы себя чувствуете?

– Я, конечно, извиняюсь, может быть это не мое дело, – аккуратно начал я, – но вас-то как зовут?

Вместе сосредоточенностью ко мне начало возвращаться чувство юмора, потому я и начал иронизировать.

– Это не имеет значения, – отрезала женщина. – Наша задача вскрыть Ваши ячейки памяти, Ваша задача помочь нам.

– Не очень-то вы любезны, – слегка возразил я. – Вот психологи древности были более лояльными….

Я даже резко замолчал от неожиданности собственных слов. Черт возьми, откуда мне известно какими были психологи древности? По-видимому, я замолчал слишком резко. Это заметили все присутствующие.

– Очень хорошо, – оживился человек с бородкой. – И какими же были психологи древности?

– Я… я не знаю.

Я действительно этого не знал, по крайней мере, не помнил…

– Так вот молодой человек, – продолжила женщина, только уже намного мягче, чем раньше, – если не знаете, то и не указывайте нам что делать. А вот вспомнить, откуда это вы знаете, мы вам поможем.

В ее словах была слышна тавтология, но я ее понял.

Конец ознакомительного фрагмента.