Форк 1941
Шрифт:
Пропускная способность подобного «цветного решения» была невелика даже на заре домашних персоналок, но то, что задумали мы – «монохромный текстовой дисплей» – было, по нашей оценке, вполне реализуемым в ближайшие годы.
Замечу, что именно этот учебник, при всей его поверхностности, помог нам расшифровать и осознать в процессе работы над М-1 некоторые понятия и логику работы архитектурных узлов электронно-вычислительных машин, слабо осознаваемые мной, прогером из 2018-го. А материалы по эмуляции, в первую очередь, электронные журналы спектрумистов xUSSR из конца 80-х и начала 90-х дали обширные схемотехнические заделы на будущее. 100500 раз вознёс хвалу Силе:-) за свой интерес
Вторым аспектом стали сведения по «ферритовым колечкам». Кроме того, что такой этап был, изначально я о них и не знал ничего. Зато Брук и Лебедев, размышляя о памяти для М-1, как оказалось, отыскали ещё ранее сведения и о памяти на ЭЛТ и на ферритах. Весьма полезные, между прочим.
Статьи из 57-го, 63-го и 69-года. Снова выручила электронная «подшивка» ТМ!
Номера годов и месяцев были мне, чесавшему репу «ну что же это такое память на ферритах?» продемонстрированы с предельно довольными улыбками и я вгрызся в соответствующие pdf-чики. Чует моё сердце, лет через десять точно выучу эту «подшивку» наизусть…
А я всё восхищался ранее – как так они быстро сразу раскололи вопрос с памятью для М-1, организованной на ЭЛТ! До сего момента ведь держали интригу… оказывается, они уже знали направление заранее, хитрецы… едва только дорвались до «подшивки» журнала из будущего…
В одной из этих статей и выплыло незнакомое мне ранее понятие, связанное с ферритами. «Куб памяти»… Да! Да! Да! Памяти в 16К, и, может быть… даже в 64К быть! В ближайшие годы… ну, я так надеюсь… сильно-сильно. Почти так же, как о девушке мечтаю.
Сведения о магнитных сердечниках были поднесены на блюдечке Иоффе, как человеку, координирующему усилия промышленности для нужд ВТ.
С вопросом – «вот на это… когда мы можем рассчитывать?»
Изучает вопрос и думает пока:-)
Руководитель Абвер-1 Ганс Пикенброк и один из его подчинённых (да, тот самый Курт, что обратил внимание руководства на первые сведения о новом отделе ГУГБ НКВД)
– … Вы превосходный специалист. Собрать вместе всё воедино. Какой потрясающий у Вас ум!
Тот, к кому обращался начальник Абвер-1, с достоинством принял похвалу, и открыл свой портфель, вытащив какой-то, как понял Ганс по буквам на кириллице на обложке, большевистский журнал.
Старый служака, похоже, припас ещё один сюрприз напоследок.
– Что это, Курт? – не сдержал нетерпения Пикенброк, предвкушая ещё один элемент мозаики.
– Конрад Цузе, о выводах которого мы сейчас начали говорить, и которого я привлёк в качестве эксперта по оценке показаний захваченного русского специалиста из Минска – УЖЕ знает об том молодом чекисте – инициаторе создания вычислительной машины несколько дней! Моё обращение обрадовало Конрада и он, узнав какой помощи мы от него ждём, сразу же при мне, просмотрев захваченное описание к той вычислительной машине, на которой готовился работать не успевший уехать в эвакуацию специалист их Минска, порадовал меня известной ему новой информацией. Имеющей прямое отношение к неясному для нас вопросу.
Вот из этого официального советского популярного технического журнала, который ему передал один из его знакомых – находящийся в отпуске по ранению офицер-зенитчик люфтваффе, который тот подобрал на улице в Минске, где журнал валялся среди кучи учебной литературы, выброшенный взрывом из библиотеки школы, попавшей под авиабомбардировку, Конрад выглядел многое!
Подчинённый открыл
– Статья в журнале содержит лишь общие принципы будуще перспективной расчётной техники, изъятая у русского специалиста книга с общим описанием возможностей и работы на вычислительной машине содержит намного больше информации. Но тут, в журнале, есть фото главного создателя машины, именно того сотрудника 8-го отдела! Не очень чёткое и в профиль, но всё же…
Глаза заместителя Канариса стали похожи на блюдца.
Он буквально выхватил журнал из рук и какое-то время разглядывал отпечатанное на не самой качественной бумаге фото. После чего стал слушать дальше подробности тех выводов, которые подчинённый услышал от приглашённого эксперта о показаниях захваченного в Минске русского.
Самолично угостив Курта ароматным кофе и бельгийскими шоколадными конфетами, Пикенброк ненадолго задумался.
Мозаика почти сложилась. Как и, похоже, окончательно разъяснилась загадка со странным названием нового отдела ГУГБ НКВД. «Информационный» отдел.
Конечно, оставалось неясным, сразу ли инициатива о создании вычислительных машин родилась в ведомстве наркома Берии, в котором кто-то очень высокопоставленный отметил инициативу своего молодого и талантливого сотрудника или чекисты просто привлекли в свою структуру того, соблазнив какими-то своими большевистскими благами.
Особенно Ганс зацепился за переданные Куртом слова эксперта о том, что данные машины могут изрядно помочь не только в сложных расчётах при конструировании техники, но и, потенциально применимы, например в криптографии. Странное сопутствующее собственное название номерного отдела ГУГБ – «информационный» обретало всё больше и больше смысла. Вот только куда приткнуть сведения о том, что след происхождения брошюр в РККА с весьма подробными и точными сведениями о вермахте, люфтваффе и кригсмарине тянется в этот отдел? Они там анализируют и сопоставляют всю имеющуюся информацию?
Пикенброк перебрал факты:
Первое – замешкавшийся по каким-то своим семейным причинам с эвакуацией русский учёный, задержанный полевой жандармерией в Минске про попытке выбраться на восток. Кто-то сообразительный на месте, поняв, что здесь что-то необычное, отправил его в Берлин.
Второе – рассказ пленного о новой вычислительной технике. И о учёбе с коллегами на том семинаре, где их обучали работе на действующем и крайне эффективном прототипе вычислительной машины. С прозвучавшим обещанием о том, что осенью или к начале зимы лучшие научные учреждения СССР получат уже серийную технику. Что говорило о том, что дело планируется у большевиков на широкую ногу и они видят в нём немалые перспективы.
Третье – самое главное – хорошо припугнутый русский, всячески демонстрировавший готовность к сотрудничеству, напел о том, что на семинаре среди участников был разговор о том, что проект вычислительной техники курирует высшее руководство НКВД и инициатор работ, которого пленный лично не видел, является главным инженером в одном из отделов ГУГБ.
И четвёртое, избавившее от последних сомнений и позволившее все верно идентифицировать. Эксперт, занимавшийся аналогичной темой в Фатерлянде и которому его знакомый – раненый в кровавых боях за Минск офицер-зенитчик, знавший русский язык и осведомлённый о том, что герр Цузе занимается разработкой подобных машин, преподнёс журнал со статьёй. Возможно, тогда НКВД и «наложило лапу» на проект? Хотя… отдел был образован ранее… впрочем, действительно, это не так неважно.