Формула чуда. П Т У им. А.В. Чумака
Шрифт:
– Я как раз перед этим видела Марину Светозаровну, – в галдеже студенток послышалось что-то настораживающее. – И она прям гладила этот стенд. А там свет вырубило, мы от фойе далеко уйти не успели, обратно пошли. Вот тогда все и случилось…
До этого Кристине как-то не доводилось слышать отчество Марины, она видела в расписании только заурядную фамилию с инициалами. Светозаровна! Это ж надо! Но другой Марины у них не было. Кристина обратилась в слух, но так и не услышала больше ничего стоящего, только обычные мистические бредни:
– Мне кажется, человек она несчастный,
Кристина с трудом дождалась, когда закончится «окно» и студенты отправятся на следующую пару. И с не меньшим трудом запретила себе ускорять шаг, направляясь в учительскую.
И не даром – Марина вошла туда сразу перед ней, как всегда, дополняя свой нескладный образ кипой документов, казавшихся в ее руках такими же растрепанными и красивыми только потенциально.
Вначале Кристина хотела придумать какой-нибудь план, но, поглядев на соседку, плюнула на это и пошла напролом, благо, в кабинете они находились одни.
– Марин, неприятный разговор.
Светозаровна вздрогнула, положила на стол свои бумажки и уставилась на Кристину широко открытыми глазищами. Жуть!
– Тут студентки болтали, будто ты гладила стенд. Тот, который вчера едва Гульнару не прибил. Не хочу всего повторять… – Кристина замялась, едва не переборщив с прямотой.
«Ведь рассуждения про отрицательную энергию – такая же глупость, как дохлые кошки», – вертелось на языке.
– Неприятно это слышать, – закончила она.
Марина в это время менялась в лице, от бледной немощи до серой, тонущей, испуганной. Кристина пожалела, что начала этот разговор. Зачем ей это вообще сдалось? Пусть болтают, что хотят! Про ректора-оборотня, цвет глаз которого меняется в зависимости от фаз луны, про Светочку, колдующую над дохлыми кошками, и про Марину, заряжающую вещи убийственной энергией.
– А действительно. Я там вчера была. Подумать только! Он же на меня свалиться мог! Кристин, представляешь, у меня из головы прям вылетело, я расписание там переделанное повесила, а как стенд упал, даже не вспомнила, что подходила к нему! А ведь он тяжелый, костей не соберешь, половицу аж проломил!.. – голос Марины набирал оборот с каждым словом, грозя превратиться в кликушеский вой.
– Марин, успокойся, а? Ничего же не случилось.
– Так может мне еще там плохо стало, а я не сразу поняла? Вдруг там геопатогенная зона? Надо узнать историю этого здания. Здесь вполне могло произойти убийство…
– Ну хватит! Что ты как маленькая? – Кристина встряхнула собеседницу за плечи. – У тебя был шок от случившегося, это нормально. Никакой мистики! Пойдем, подышим свежим воздухом.
– А как же… – Марина со страхом оглянулась на бумажки, словно те могли кинуться вдогонку и растерзать.
Вот же трудоголичка несчастная! Или нет? Может, она в самом деле чего-то боится? В конце концов, о ней известно даже меньше, чем о Светочке.
– Никуда они не денутся! Ты – учитель. И ты принимаешь решения сама. Захочешь – начнешь с ними возиться только через две недели! Пойдем!
И Кристина решительно потащила
Час на природе пролетел незаметно, но плодотворно. Здоровые краски вернулись на лицо Марины, она начала улыбаться и даже неловко шутить. Кристина старательно делала вид, что шутки смешные и очень понятные, а сама размышляла, кто мог так ее запугать. А главное, для чего? До устройства на работу в ПТУ или уже здесь?
Так и не решившись задать эти вопросы, Кристина вместе с приятельницей вернулась к учительской, где их поджидала недовольная Кашалотиха.
– Девочки, вы бы ключи кому-то передавали, если уходите. Я в кабинет из-за вас попасть не могу.
Марина залепетала было оправдания, но Кристина это пресекла, как бы невзначай сжав плечо соседки и сладко пропев:
– Конечно, Алина Степановна! В следующий раз мы непременно побеспокоим вас на лекции, чтобы отдать вам ключи, а потом еще раз, чтобы забрать их минут через пятнадцать.
Кашалотиха не сразу осознала услышанное, а потом ей показалось несолидным отгавкиваться – Кристина к тому времени успела открыть дверь и подмигнуть Марине. Но, кажется, в спину ей тихо донеслось что-то на «с». То ли «стерва», то ли что похуже. Кристина не возражала.
– Ой! Что это? – всплеснула руками Марина. – Ключ ведь был у нас?
На столе Кристины стояла коробка, упакованная в блестящую фольгу и перевязанная пышным золотым бантом. Поверх лежала одна, но большая чайная роза, к которой золотой ниткой крепилась карточка с одним-единственным напечатанным словом «Кристине».
– От кого это?
– Не знаю… – она повертела карточку и принялась распаковывать подарок.
Когда на свет показался чайник, чугунный, невероятно красивый, с зеленым напылением и восточным узором, сердце девушки растаяло.
Дориан. Конечно, чайник подарил Дориан. Кто, кроме него? У кого еще мог найтись запасной ключ от их бастиона? Да и о его любви к чаю было всем известно.
Кристина погрузилась в эйфорию, с которой на удивление органично переплетались бытовые мысли типа «даже хорошо, что чайник чугунный, на века, не разобьется… а на коробке написано, что чугун дольше удерживает тепло», или «хранился ли подарок у него в запасе, и это просто извинение за вчерашнее, или он заказал его специально для меня?»
Но самое приятное, что Кашалотиха стояла рядом и злобно кривилась, тоже уверенная в личности дарителя. Если раньше они друг друга просто недолюбливали, то теперь, поймав полный ненависти взгляд колючих глазок, Кристина поняла, что нажила кровного врага.
Глава 5. Трудные детки. Часть 1
У девчонки были острые худые плечи, крашеные в радикальный черный волосы и нахальный взгляд. Гриндерсы, драные джинсы, бритые виски, косая челка на пол-лица, руки в карманах – вид независимый и дерзкий. Но Кристина достаточно проработала со студентами и по напряженной спине, жесткой линии губ, сжатых, чтобы не дрожали, вздернутому подбородку смогла понять – девушка на пределе, еще немного, и сорвется.