Формула действия
Шрифт:
Представим себе проблему несколько конкретнее.
Но если не обманет то, что у меня внутри, окружающих нечего бояться.
Хотя это звучит как-то странно, да? Но пути назад уже нет.
Начиная с определенного момента жизни каждый в ответе за то, что он делает.
Все вполне логично и естественно.
Каждый человек таков, какой он есть. Только у одних есть какой-то предел, а у других – нет.
Сказанное держит меня гораздо сильнее, чем то, что я делаю или о чем молчу.
Появился какой-то «новый
К сожалению, я не знаю, где найти причины этого. На что они похожи – тоже не знаю.
Однако скажу откровенно: по-другому продвигаться вперед нельзя.
Мне надоела моя нерешительность.
О том, как ничтожен человек, можно судить по тому, как много он старается приобрести, чтобы скрыть свою ничтожность.
Не лучше ли идти вперед чуть медленней и не терять ориентации. Не знаю. Я не вижу другого выхода.
Мне страшно. Не покидает ощущение, что я способен совершить что-нибудь такое, до чего еще никто не додумался. Что-то совершенно нечеловеческое. Может быть, сейчас именно я это и делаю?
Знаю, что это требует сверхчеловеческой откровенности.
Иногда мне кажется, что я вспоминаю то, чего не было. Поверить словам невозможно. Я не знаю большего заблуждения людей, чем их способность различать добро и зло. Жизнь – только провокация.
Отвратительное состояние, навалившееся на меня утром, не проходило. Я ни на минуту не мог ни на чем сосредоточиться.
Мне необходимо рассказать о себе все, что я знаю. Я очень спешу рассказать о себе. Я не знаю, сколько времени у меня осталось.
22
Я должен был остановиться. Опять заболела голова. Головные боли в последнее время стали чаще.
Я понимаю людей, которым нравится убивать. Я их не виню. Они так живут. Пытаются защититься от всего. От жизни. От смерти.
Я смотрел на людей почти в упор.
Все происходило словно не со мной. Не помню, о чем я думал. Я не хотел быть благоразумным. И мне сразу стало спокойнее на душе, будто я возвратился в те дни, когда всему было простое объяснение. Реальность сузилась, как всегда бывает, когда силы истощаются, а до конца еще далеко.
Я оставался на своем посту еще минут десять.
Рассуждая, я обрекаю себя на поражение. Я не хочу сомневаться.
Претворился в реальность один из моих снов. И все. И этого было достаточно. Быстро и непонятно. Сам виноват, дурачок.
Моя рассеянность быстро исчезла – я начинал сосредотачиваться. Я даже не испытывал волнения.
Я резал кожу шеи строго по срединной линии от середины щитовидного хряща вниз на шесть-семь сантиметров. Я ничего особенного не чувствовал. Как это просто, подумал я. Может быть,
Идиотизм какой-то, подумал я и тут же понял, что намерен совершить еще более идиотский поступок. Разве у меня был выбор? Просто спокойно размышлял о том, что мне нужно вычеркнуть его из списка живущих.
Я вскрыл трахею остроконечным скальпелем. Простая логика. Что и требовалось доказать. Не в моей власти добиваться в этом случае чего-либо силой. Но это было сильно. Очень сильно. Даже я прибалдел от такого крутого нестандарта.
Почему я должен вспоминать все это? Для меня важны все подробности. Спокойно, говорил я, спокойно. Не надо терять голову. Этим делу не поможешь. Так же по желобоватому зонду рассек и третью фасцию шеи. Какое это блаженство. Ты понимаешь, почему? Кроме того, разве это решение не было самым логичным из возможных?
Сделав все это, я обнаружил, что чувствую себя немного получше. Торопиться было незачем. Все очевидно. Я точно знал, что там увижу. Только действие, опережающее мысль могло спасти от мучительных колебаний.
Я чувствовал, что живу. Кто может устоять перед таким искушением? Я потрогал его безжизненную оболочку, и это успокоило меня.
23
Сначала изложим факты.
Я решил сделать полную продольную стернотомию. Теперь мои мысли зашевелились в определенном направлении. Рассек по срединной линии вдоль всей грудины кожу, фасцию и надкостницу. Я сделал то, что был обязан сделать.
Со стороны рукоятки и мечевидного отростка позади грудины сделал туннель. Рассек грудину долотом. В конце концов люди совершают вещи и похуже. Я чувствую себя гораздо лучше, чем было все последнее время. Может быть, я уже начинаю выкарабкиваться.
Смотреть на это неприятно. Однако в данном случае попытка стоит того, чтобы ее предпринять. Останавливал кровь, втирая воск с парафином. С технической точки зрения, если здесь вообще уместны подобные слова, можно сказать, что все длилось дольше, чем следовало. Но я не особенно осторожничаю. Я – человек без лишних сложностей.
Происходящее никогда не зависело от меня. Мне не удавалось остановиться. Никто никогда не останавливается.
Ни чувства вины, ни мыслей о трагичности происходящего. Только облегчение. Когда добираешься до конца все остальное не имеет значения. Я научился получать ответы, не задавая никому вопросов.
Одно движение – и крик не вырвался наружу.
Я засмеялся – немного неуклюже.
Труп смотрел на меня немигающим взглядом – словно хотел угадать мои мысли. Впрочем, какое это имеет значение?