Формула любви, или О бедном диэре замолвите слово
Шрифт:
– Более чем, – подтвердил слуга. – Только что прискакали дозорные от крепостных стен. Туда пришло войско светлых эльфов и дроу и обложили город.
– Эльфы? – удивился диэр, недоуменно сдвинув брови. – Дроу?! Но у нас с ними дружеские отношения и существуют определенные союзные договоры?
– Простите, ваша светлость, за плохую новость, – виновато повесил голову Марвель, – но они требуют предоставить им вашу жену! И немедленно! У них прошел слух, что вы с ней плохо обращаетесь…
Ладомир покосился на меня, а я сделала вид, что
– …И поскольку ваша жена спасла жизнь наследнику дроу…
– Какому наследнику? – стремительно подскочила я. – Ни с каким наследником я не знакома, в порочащей связи не состояла, не была, не замечена!
– Ты можешь идти, Асоль, – вспомнил Ладомир о застывшей у ног одалиске. – И, пожалуйста, больше не думай. Дамам это вредно. Со мной все в порядке.
– Да, ваша светлость, – прошептала разочарованная девушка и упорхнула в нахально стащенной простыне. Небось потом будет как трофеем хвастаться.
– Магриэль, – осторожно ссадил меня с колен и встал князь, – наследник дроу, причем у него мама из правящей семьи светлых эльфов. – Вздохнул. – Почему, ты думаешь, я самолично сопровождал вас в вашей авантюре?
– А казался таким приличным мужчиной, – смертельно обиделась я на друга. – Вот и верь после этого эльфам!
– А еще этот мерзавец, – заледенел Ладомир, вспомнив наши приключения, – хотел на тебе жениться!
– Это был его главный и единственный плохой поступок в жизни! – почему-то бросилась я на защиту Маголика. – У него случилось временное помрачение рассудка!
– Которое продолжается до сих пор, – снисходительно кивнул князь, соглашаясь. – Крепко его приложило! – Повернулся к слуге. – Марвель, я что-то должен еще знать?
– Да, – еще ниже склонился тот. – Магриэль не просто требует предоставить вашу жену, он хочет расторжения вашего брака на основании того, что брак был заключен насильственно, под давлением обстоятельств. И вообще, наследник желает, чтобы ваша жена стала его женой…
Ладомир сжал кулаки, замерцал и исчез.
– Упс! – спрыгнула я с кресла и потрогала лапой место, где он только что стоял. – Любопытно…
– Ну я пойду? – почему-то поинтересовался у меня Марвель. Я махнула лапой в знак позволения, и он удалился, постоянно оглядываясь на меня через плечо и хмуря брови.
Всю оставшуюся ночь я продрыхла на кровати, чутко прислушиваясь ко всем шорохам. Утром мне принесли на завтрак молоко и запеченную говядину. Я поела и пошла обследовать покои князя.
В обед меня накормили молоком и рыбой. И покои мне надоели. Я с тоской пялилась в окно.
На ужин сервировали курицу и уже осточертевшее молоко. А, еще свежую кошачью мяту, огурцы и огуречную траву. Огурцы я отвергла – с молоком они не сочетаются, кошачья мята меня не брала, зато трава неожиданно пришлась мне по вкусу. Хоть какая-то зелень и пикантная нота в однообразном рационе.
Вид из окна опротивел, вылизывать себя не понравилось, и я весь вечер слонялась по
– Леля! – внезапно появился рядом со мной Дилан, чем заставил меня выгнуться от испуга и зашипеть. – Нам нужна твоя помощь!
– Почему? – настороженно прижала я к голове уши. – И что случилось?
– Ни дроу, ни эльфы, – растерянно потер рукой лоб Демиург, – не хотят внимать никаким доводам и прислушаться к гласу здравого рассудка.
– Естественно, – села я, глазея на него снизу вверх. – Где вы видели у Маголика рассудок? Ему даже понятие такое неведомо.
– Так вот, – присел рядом со мной на корточки блондин, – во избежание войны мы уломали этих упрямцев посетить организованный бал, где ты с ними встретишься и уговоришь не делать опрометчивых поступков. Иначе весь этот мир может полететь в тартарары. Пока сохраняется равновесие между расами…
– Я не против, – быстро перебила Дилана, прервав его пространные разглагольствования, – только как вы себе это представляете? Я же кошка, и, кроме вас и Ладомира, меня никто не понимает.
– Это уже мои проблемы, – заявил Демиург, подхватывая меня на руки и переносясь в темный сад. – Главное, что ты согласна.
– А сюда-то зачем? – вырвалась я из его объятий и начала поспешно принюхиваться. В нос шибало какой-то противной вонью, доселе мне незнакомой. – Чем это пахнет так противно?
– Мышами, – вытащил заныканный в кустах громадный мешок блондин. – Сейчас мы с тобой будем делать сказку! – И достал клетку с лабораторными белыми мышками.
С мышами?! Брр! Он издевается?
Я проворно выгнула спину и зашипела.
Во второй клетке оказалась толстая, жирная и неповоротливая крыса с длинными усами-вибриссами, настоящий раскормленный пасюк размером с молочного поросенка.
Час от часу не легче! Я начала плеваться, не забывая шипеть.
За всей этой гадостью последовала громадная тыква, водруженная на открытое пространство.
Тут я не выдержала. Пока Дилан снова копался в мешке, мужественно преодолевая отвращение, я открыла обе клетки и избавилась от грызунов, освобождая себя от их запаха и желания второй раз поужинать. Я отказывалась запихивать в пасть этих антисанитарных аппетитных мышей – потом бы сама себе этого не простила. А так буду жалеть только об упущенной возможности… семи возможностях.
Покончив с освободительной деятельностью, я подошла к тыкве, чтобы обнюхать и понять…
– И как вы все это на себе носите! – вполголоса выругался Дилан, одергивая наряд волшебницы.
Я подняла на него глаза и застыла. Изо рта вывалились наружу саблезубые клыки и проткнули тыкву насквозь.
Стоящий передо мной блондин поправлял подол пышного вычурного платья. Я присмотрелась: из глубокого декольте торчали золотистые волоски. Сейчас мужчина прилаживал на голову парик с высоким конусообразным головным убором, увенчанным звездой.