Формула любви (Повести и пьесы для театра и кино)
Шрифт:
Рука Мюнхгаузена перевела стрелки часов на двенадцать. Появился довольный Томас с подносом:
— Господин барон!
Мюнхгаузен резко обернулся и гневно произнес:
— Что ты орешь ночью?
— Разве уже ночь? — изумился Томас.
— Ночь.
— И давно?
— С вечера. Посмотри на часы.
— Ого!
— Что еще?
Томас перешел на зловещий шепот:
— Я хотел сказать: утка готова.
— Отпусти ее. Пусть летает.
Мюнхгаузен устало прислонился к стене и закрыл глаза.
Томас с некоторым сомнением
Наблюдающий за домом Рамкопф от неожиданности едва не свалился с дерева.
Из окна дома, хлопая крыльями, вылетела дикая утка и скрылась за развесистыми кронами деревьев.
Рамкопф выскочил из кустов и подбежал к дому барона. Окно по-прежнему было распахнуто, и из него по стене спускалась веревочная лестница.
Рамкопф огляделся и быстро полез по лестнице вверх. Убедившись, что его никто не видит, перебрался в дом. Озираясь и пробираясь на цыпочках, он сделал несколько осторожных движений. Взгляд его упал на секретер. Перед ним лежал лист бумаги, на котором было что-то начертано. Рамкопф быстро схватил бумагу, спрятал в нагрудный карман. Послышались чьи-то шаги. Он вздрогнул. Метнулся к окну. Перемахнул через подоконник.
Через несколько мгновений он уже был в седле и мчался галопом в сторону леса…
— Нельзя!.. Нельзя так сидеть и ждать! Ведь в конце концов он обвенчается с этой девкой! — кричал Феофил Мюнхгаузен, с пафосом заламывая руки.
— Успокойся, Фео! — Баронесса ринулась через гостиную к двери. — Что можно сделать? Сегодня должен приехать бургомистр. Он был в канцелярии герцога…
— Что могут решить чиновники, мама! — взвизгнул Феофил и бросился вдогонку. — Надо действовать самим!
Баронесса стремительно вышла из гостиной. У балюстрады ее встретил лакей:
— Господин Рамкопф.
Генрих Рамкопф стоял внизу у парадной лестницы. По его взгляду баронесса поняла, что есть важная новость.
Они бросились навстречу друг другу.
Рамкопф вынул из нагрудного кармана лист и протянул баронессе. Она быстро пробежала его глазами. Потом взглянула на Рамкопфа:
— Браво, Генрих! Это ценная улика.
Он поцеловал ей руку. Приблизился к ее губам. И тотчас сверху закричал Феофил:
— Господин Рамкопф, вы друг нашей семьи, вы много делаете для нас. Сделайте еще один шаг!
— Все, что в моих силах! — любезно отозвался Рамкопф. Феофил сбежал вниз по лестнице:
— Вызовите отца на дуэль!
— Ни в коем случае! — побледнел Рамкопф.
— Но почему?
— Во-первых, он меня убьет, — начал объяснять Рамкопф. — Во-вторых…
— И первого достаточно, — перебила его баронесса. — Успокойся, Фео!
— Я не могу успокоиться, мама! — Феофил заметался по дому, сжимая кулаки. — Все мои несчастья из-за него! Мне уже девятнадцать, а я всего лишь корнет, и никакой перспективы… Даже на маневры меня не допустили. Полковник заявил, что он отказывается
— Чем она тебе мешает? — в свою очередь вспылила баронесса.
— Она меня бесит! — взвизгнул Феофил и схватил шпагу. — Изрубить ее на куски!
— Не смей! — баронесса бросилась к сыну. — Он утверждает, что это работа Рембрандта.
— Чушь собачья! Вранье!
— Конечно, вранье! — согласилась баронесса. — Но аукционеры предлагают за нее двадцать тысяч.
— Так продайте, — посоветовал Рамкопф.
— Продать — значит признать, что это правда. В дверях появился лакей:
— Господин бургомистр.
— Наконец-то! — облегченно вздохнула баронесса. Бургомистр был явно растерян.
— Добрый день, господа! — Он приложился к ручке баронессы. — Вы, как всегда, очаровательны. Рамкопф, вы чудесно выглядите. Как дела, корнет? Вижу, что хорошо.
— Судя по обилию комплиментов, вы вернулись с плохой новостью, — прервала его баронесса.
Бургомистр пожал плечами:
— Судья считает, что, к сожалению, пока нет достаточных оснований для конфискации поместья барона и передачи его под опеку наследника.
— Нет оснований! — возмутился Рамкопф. — Человек разрушил семью, выгнал жену с ребенком.
— Каким ребенком?! — возмутился Феофил. — Я — офицер.
— Выгнал жену с офицером! — продолжал с пафосом Рамкопф.
— Насколько я знаю, они сами ушли, — возразил бургомистр.
— Да! — подтвердила баронесса. — Но кто может жить с таким человеком?
— Видите, фрау Марта — может.
— Но ведь она — любовница! — воскликнул Рамкопф. — Господа, давайте уточним! Имеешь любовницу — на здоровье! Все имеют любовниц. Но нельзя же допускать, чтобы на них женились. Это аморально!
— Господин бургомистр, я прошу вас меня сопровождать! — решительно воскликнула баронесса. — Я немедленно отправляюсь к его величеству герцогу Георгу вместе с моим адвокатом, — она взглянула на Рамкопфа.
Баронесса рванулась к выходу, за ней все остальные.
— Немедленно заложить лошадей!
— Карета готова! — крикнул кучер. Бургомистр догнал ее возле открытого экипажа:
— Умоляю вас, баронесса, я не хотел огорчать вас сразу.
— Что?
— Его величество герцог удовлетворил прошение барона о разводе.
Наступила секундная пауза.
— Не может быть…
Побледневшую баронессу поддержал подоспевший Рамкопф.
— К сожалению, это факт, — вздохнул бургомистр. — Это даже больше, чем факт, — так оно и было на самом деле. Последнее время наш обожаемый герцог находится в некоторой конфронтации с нашей обожаемой герцогиней. Будучи в некотором нервном перевозбуждении, герцог вдруг схватил и подписал несколько прошений о разводе со словами: «На волю! Всех — на волю!» Теперь, если духовная консистория утвердит это решение, барон может жениться во второй раз!