Формула счастья – рецепт беды

Бабкин Борис Николаевич

– Послушайте, мадам, – шагнул он к Элле, – может, объясните, что происходит? Точнее, понятно, – усмехнулся он. – Только не ясно, при чем здесь Женя.

– Здравствуй, Евгений. – В комнату вошел Юдин.

– Валерий Леонидович! – обрадовался Женя и шагнул к нему. – А вы что здесь делаете?

– Я здесь, чтобы успокоить тебя. Все будет хорошо. Понимаешь, Женя, есть люди, которые заинтересовались твоими опытами.

– Понятно, – вздохнул юноша. – Вот, значит, к чему все это. А зачем нужно было похищать Настю? – Он посмотрел в глаза Юдину. – Расстраивать ее маму? Вы не могли

приехать ко мне и все объяснить?

Юдин с удивлением глядел на своего бывшего студента. Что-то незнакомое было в его поведении. Он как будто видел другого человека, и ему стало страшно. Он был уверен, что застанет Евгения на грани нервного срыва. А перед ним стоял почти спокойный молодой человек и говорил ровно, без свойственного ему в прошлом надрыва.

«Это не он», – подумал Юдин.

– Послушайте, – Женя повернулся к Элле, – если вам от меня что-то нужно, я все сделаю, но сначала вы отпустите Настю, ее маму и Якова Борисовича. И пока я не буду уверен, что они в полной безопасности, ничего не скажу и даже более того: постараюсь привлечь к нам внимание. Убивать вам меня невыгодно. А сейчас ответьте на вопрос: где Настя?

– Она сейчас будет здесь, – ответила Орехова.

– А вы мама Татьяны, – присмотревшись, уверенно проговорил Женя. – Она пыталась выманить меня в Красноярск. Я хочу видеть Настю. У вас осталось три минуты, потом я буду кричать. Если разволновать меня, я начну нервничать и ничего не смогу вспомнить. Вы это знаете, иначе профессора Юдина здесь не было бы.

– А я считала тебя совсем другим, – рассмеялась Орехова. – Ты, значит, обманул Илью. – Она перевела взгляд на Юдина.

– Извините. Я вас не понимаю. Какого Илью? И в чем я вообще кого-то обманул?

Ли и двое китайцев втолкнули в комнату Настю, из ванной вывели Лидию Павловну.

– Доченька! – Мать бросилась к Насте.

«Не справиться. Да и начать опасно, – думал Яков, – убьют всех. Вот, значит, что такое «Формула счастья» – наркотик. Гений ты мой! – Он смерил взглядом Женю. – И какого хрена молчал? Когда я слышал, не поверил. А выходит, так оно и есть. И студентов тех убрали, и заведующего лабораторией. Моих парней тоже. Меня скорее всего уберут, – вздохнул он. – И их тоже. – Он посмотрел на дочь и мать. Но хрен вы угадали. – Он покосился на стоявшего рядом китайца. – Быть убиенным я не согласен. Одного я за собой утащу. Кончать при Женьке не будут: или его увезут, или нас. Значит, их останется меньше. Это шанс, и я его не упущу. К тому же внешне на супермена я никак не тяну. Да и на способного оказать сопротивление тоже. Надеюсь, Лидия Павловна не расскажет, что я в Чечне воевал».

– Напоминаю, – тихо заговорил Женя, – я сделаю все, что вы хотите, если буду уверен в безопасности Насти, Лидии Павловны и Якова Борисовича. Сейчас они уйдут и, когда будут уверены, что вы не сможете причинить им вред, позвонят. В милицию они не обратятся, потому что будут опасаться за мою жизнь. Я уверен, что со мной все будет хорошо, – для Саниных и Марковского проговорил он. – Поэтому не волнуйтесь и просто уходите.

– Подождите. – Элла достала сотовый и хотела набрать номер.

Яков сбил на пол Настю и ее мать. Подцепив

ногой пятку Евгения, уронил и его. В китайцев и Орехову стреляли из пистолетов с глушителями Марков, Рудин и еще двое. Марковский схватил выпавший из руки Ли пистолет и увидел выскочившего из ванной парня с «узи» в руках.

«Тоже с глушителем», – оценил Яков чуть слышные хлопки автоматной очереди.

Китаец направил автомат на Женю.

– Ты ко мне, – требовательно проговорил он.

Женя посмотрел на лежащих Саниных и Марковского.

– Простите, – вздохнул он, – я не виноват.

– Ко мне! – нетерпеливо повторил китаец.

Евгений медленно пошел к нему. Яков мысленно выматерился. Он не мог стрелять наверняка, боялся попасть в Женю.

– Ты пойдешь со мной. – Китаец набросил Жене на голову матерчатый мешочек. – И тогда все будут… – Покачнувшись, он упал.

Яков вскочил и увидел двоих русских с пистолетами.

– Не геройствуй, Марковский, – посоветовал один, – и будешь жить.

Батыр бросил Насте наручники.

– Девушка, застегните их на руках Якова Борисовича, – велел он, – и на руках своей матери. Вы поедете с нами и вернетесь живой и здоровой. Никто не пострадает, если вы будете вести себя так, как вам говорят.

* * *

– Все готово, – доложил в сотовый Гремучая Змея. – Они наверху.

– Ты знаешь, что делать, – послышался в ответ голос Черного Буйвола.

– Да.

– Ты должен пожертвовать помощниками-гяурами. – Гремучая Змея посмотрел в сторону двух молодых мужчин славянской внешности. – Во славу и могущество Аллаха, – проговорил он.

– Но сам не пострадай и уйди.

– Выходят, – негромко сказал заглянувший в комнату третий.

Батыр, пропустив двоих, кивнул Жене и Насте:

– Вперед. И ради Бога, на пытайтесь привлечь внимание. Тогда погибнете и вы, и твоя мама, и Марковский.

– Не бойся, – прошептал Женя, – все должно кончиться хорошо. Не бойся. Ты мне очень нравишься. – Он покраснел.

– Ты мне тоже, – тихо ответила она.

– Пошли, влюбленные, – усмехнулся Батыр.

Они спустились на четвертый этаж. Первой шла Настя, а за ней Женя, когда дверь внезапно открылась и его рывком вдернули в квартиру. Парни, отбросив Настю, бросились к двери. Батыр мощным ударом ноги не дал ей закрыться. Парни ворвались в квартиру. Хлопнул выстрел, раздался приглушенный вскрик. Из квартиры вылетел Женя. Мешок на голове не позволял ему видеть, он наткнулся на перила. Батыр ухватил его за плечи и отбросил назад.

– В машину его! – крикнул он выскочившим из квартиры помощникам. – И на место сбора. Я их придержу. Девчонку оставьте. – Он выстрелил в появившегося парня с ножом.

Двое потащили Женю вниз. Сильный удар в живот сложил Настю пополам. Из квартиры выбежали Гремучая Змея и худощавый бородач и вскочили в лифт.

– Да сделайте что-нибудь, Яша! – закричала Лидия Павловна. – Вы же сол…

– Сейчас главное делать, что нам приказали, – остановил ее Яков. – И тогда ваша дочь и Женя останутся живы. «Формула счастья». – Он покачал головой.