Формула удачи
Шрифт:
— Искусство требует риска, — простонал травмированный я.
— Браво, Витёк!!! Молоток!!! — Мои хулиганистые школьные кореша хлопали руками и топали ногами.
В общем, дальше ничего не помню. Черный провал. Память вырубилась, ведь организм человека заточен на выживание любой ценой. Мой мозг зафиксировал только следующее.
Я вернулся за кулису помятый, но с пестрым букетом астр.
— Это тебе, — Я машинально протянул цветы
— За что? Я же тебе все выступление испортила!
— Наоборот. Отличная интермедия получилась.
— А что такое лысый кактус? — Гордая Ира все-таки спросила с издевкой.
— Огурец, — ответил я.
— Ну и гад же ты, Витек! — с ненавистью выпалила Фея. — Все ты знаешь! Все у тебя получается!! Тупая скучища!! Не нужен мне твой веник!!!
— Нет! Не все!!! — Я выкрикнул, схватив ее за локоть. — Я не знаю, как найти в Инете одну фигню.
— Правда? Не загибаешь? — Она посмотрела на меня с подозрительностью шерифа из вестерна.
— Зуб на операцию отдаю! — Я браво чиркнул ногтем по резцу.
— Ладно, пойдем ко мне, неумеха! — Ира сказала покровительственным тоном и полетела вперед, небрежно помахивая букетом. — И чтоб ты делал без меня, Витек?! — Она победно бросила через плечо.
— Ох, и не говори, Попова! — Я, безмерно довольный, притворно-тяжко вздохнул, еле поспевая за длинноногой подружкой…
Между двух мачо
Влюбилась я поздно. В двадцать пять лет. «Гормоны бесятся, а Германа все нет!» — посмеивалась я сама над собой, пока Светка не познакомила меня с Генри. Он был лидером рок-группы «Рожи». Несерьезная аббревиатура в расшифрованном виде звучала вполне прилично: «Рок-н-ролл жив!»
Лицом, гривой и размерами Генри напоминал Элвиса Пресли, ходил чуть в раскорячку — «моряк в развалочку сошел на берег» — заразительно смеялся и плевал на все, что имело хоть отдаленное отношение к препятствию или проблеме. Рубаха-парень уже тридцать лет жил бессмысленно и празднично, как елка, увешанная вместо игрушек юными красотками.
Матримониальных шансов у меня не было никаких, но тянуло к нему магнитно. И в конце концов я рискнула попробовать прием «Кошмарная наколка». Я неожиданно приклеилась к бас-гитаре Роману (20 лет). Тот запал на меня после первого поощрительного взгляда. В подвальной студии очарованный мальчик посвятил мне хит Робби Уильямса «У
Мой мачо на секунду отвлекся от поглощения пустой воркотни баскетболистки Милы и посмотрел вопросительно: дескать, что же ты делаешь? Отбиваешь парня у собственной наперсницы Светки, а еще педагог!
Я скорчила глупую физиономию: ничего не знаю — курица хромая. И захохотала громче усилителя. Так у нас и пошло: я не обращала на Генри никакого внимания, а он все чаще хмурил высокий лоб: «Странная баба эта Галя — набросилась на ребенка, как Бобик на ливер, когда рядом испускает флюиды мужик потоварней, то есть я!» Бедная Мила уже была вынуждена запускать коготки в его челюсть и поворачивать мордашку-избушку к себе передом, а к моей спине затылком.
До первого дня пикапной атаки я резвилась в бомжевом прикиде: водолазка, джинсы и кроссовки. Голова обросшая, как у хиппи, лицо пресноватое, косметики — по мазочку на глазик. Неухоженная и нехоленая училка.
Волшебно перевоплотившись, я сидела на скамье бульвара. Солнце, запахи цветов сквозь выхлопные газы. На мне модная короткая стрижка «Новая волна», цвет волос — огненный и рыжий в полоску. Помада и лак на ногтях с бриллиантовым блеском, тушь на ресницах, конечно, Maxfactor. Топ из хлопка с откровенным V-образным вырезом, микроюбочка, босоножки на десятисантиметровых каблучках со шнуровкой. Кругом на мне набивной пестрый рисунок, имитирующий неравномерную покраску материала вручную. Меня можно одновременно рассматривать и как произведение талантливого художника, и как сексапильную женщину, решившуюся гульнуть вместо скучной работенки.
Пройти по аллее и не заметить меня невозможно. Картины с аукциона Кристи’с у нас еще на скамейках не валяются.
Генри всегда топает на репетицию в Хохловский переулок по бульвару, и всегда опаздывает на десять минут, словно оперная примадонна.
— Гала!!! Я тебя еле узнал!
Генри остановился перед авангардистским произведением искусства в моем исполнении. Он удивленно вытаращил карие шарики глаз. Как они только не посыпались на дорожку!
— Привет, — лениво произнесла я, слегка пошевелила пальчиками в колечках с нефритом, александритом и изумрудиком. — Сдвинься, ты мне солнце заслонил.
Впервые он назвал меня по имени. Причем сказал «Гала». Так Сальвадор Дали обращался к своей русской музе. Кстати, внешне она мне сильно проигрывает.
Конец ознакомительного фрагмента.