Форс-ажурные обстоятельства
Шрифт:
– Сначала в палату! – прикрывая ладонью рот, прошептала Наташка, другой рукой нащупывая в кармане бутылку с эфиром. Доверив ее Арсению, она выудила белую тряпку, не иначе как из того же набора списанной спецодежды. Велев нам отвернуться и не дышать, смочила лоскут эфиром и тут же сунула его в полиэтиленовый пакетик. Арсений старательно завернул крышку флакона.
– Так, готово! Топаем в санблок. Если там не будет носилок, возьмем из коридора каталку. За медицинской картой вернусь потом.
– Не надо карту, – шепнул Арсений. – Лишний риск. Миша поедет в хорошую клинику. Там его и обследуют. И носилки не надо. Лучше что-нибудь на колесах.
Специфический
– Надо немедленно вызвать врача! – заявила подруга. Арсений слабо запротестовал, указывая на одежду.
– Сейчас отпустит. Только бы добраться до первого этажа. Свет, выключите свет, не надо привлекать внимание.
Пять минут, в течение которых мы со страхом ждали либо улучшения, либо ухудшения состояния Арсения, показались часом. И несказанно обрадовались его внятному заявлению, что он здоров как бык. Помнится, это уже слышали.
Не вняв нашим рекомендациям полежать еще пару минут, Арсений поднялся и, немного пошатываясь, пошел вперед.
Честно говоря, я плохо помню, как мы покинули отделение. Была какая-то суета с каталкой, так и не достигшая ушей спящей медсестры. Помогал нам больной, вышедший из палаты в коридор. Бедняга пытался хоть чем-то занять себя после очередного проигрыша бессоннице.
На каталке мы беспрепятственно спустили Арсения вниз. Все время боялись, что лифт застрянет. Позднее Наташка уверяла, что за одеждой бородача под лестницу носилась именно я. И именно я проявила редкостную сноровку в смене формы одежды нашего «хирурга». Не помню! Зато хорошо запомнилось, как Наташка отчитывала молоденькую медсестру за то, что сердечнику Бородину позволили гулять по помещению приемной без присмотра. Никто даже не хватился его, в то время как несчастный почти в бессознательном состоянии валялся в неработающем женском туалете.
К тому моменту Арсению опять похужело. Даже губы посинели. Наташка медленно и внятно втолковывала ему, что с Мишуриком ничего плохого случиться не могло. Просто он удрал от преступников без посторонней помощи. Завтра все подробненько выясним. А сегодня Арсений в какой-то мере заменит Мишурика и переночует здесь, в больнице. Днем мы его заберем.
Арсений не возражал.
Покидали мы приемный покой в жутком состоянии. Даже не стали переодеваться. Выехав из ворот больницы, одновременно вспомнили, что где-то поблизости должен находится соратник Арсения. Причем с машиной, на которой и должны были увезти в безопасное место похищенного с нашей помощью Мишурика.
Мы дважды медленно объехали вокруг довольно большой территории больницы. Припаркованных машин хватало, но все они были пусты.
2
Утром я встала довольно легко. И тут же поставила на зарядку мобильник, обругав себя за разгильдяйство. Следовало сделать это с вечера. За те несколько часов, что удалось поспать, драматизм вчерашней ночной поездки несколько поблек, поскольку в подметки не годился тем кошмарам, которые одолевали во время сна. Именно этим и объясняется та легкость, с которой меня сорвало с койки на полчаса раньше установленного будильником срока. Закрывать глаза и вновь вживаться в сновидения не было никакого желания.
Димка прямо с порога налетел, как шквальный ветер. Порывисто обхватил меня, приветствуя, чмокнул в район уха и отставил в сторону, чтобы не мешала дальнейшему пролету. Уже из спальни, где он торопливо собирал на работу все необходимое, на меня посыпался град вопросов: «Как дела? Кто звонил? Будет ли завтрак? Где дети? Какого черта его ежедневник валяется не на своем месте? Почему у меня был отключен мобильник и зачем на его подушке валяется белый медицинский халат?»
Надо же быть таким любознательным! Я решила ответить только на один, главный, вопрос – объявлением: «Завтрак на столе!» И перешла на встречные:
– Димулечка, как там бабулечка?
Он так разговорился! В том плане, что обремененная большой семьей подруга матери, кажется, впала в маразм, ибо уже считает нашу дачу своим постоянным местом обитания. Во всяком случае, в ее лексиконе частенько проскакивают слова «у меня здесь…». С чем-то подобным постоянно сталкивается одна из героинь Дарьи Донцовой. Только у нас все более запущено – активно и без спроса поедаются наши соленья, варенья. А «бабулечка» только виновато улыбается, ссылаясь на то, что пока зятю Лесеньки не удалось подыскать приемлемый по цене домик в деревне. А зачем ему его искать? Между прочим, к ним еще друзья с двумя маленькими детьми приехали. И теперь наш общий милый домик превратился в ужасный содомик! Лично Дмитрию Николаевичу пришлось ночевать в бане. Дошло до того, что соседи по даче решили: Ефимовы продали дачу семье Олеси Викторовны, а она из милости разрешила пожить на ней до конца дачного сезона нашей Марии Ивановне с кошками.
– Димуля, нам надо помочь беженцам! – я обрадовалась тому, что разговор ушел в противоположное от его вопросов направление.
– Под «беженцами» ты, конечно, уже имеешь в виду нас? Плесни мне еще чайку, только немного. Полчашечки хватит.
Я осторожно налила чай, погладила мужа по макушке и вздохнула:
– Придется подключиться к поискам подходящего варианта. Сегодня же позвоню в риэлтерскую фирму. Пожалуй, стоит потратиться на оплату их услуг, зато снова обретем свою дачу.
– Это я лопухнулся, – покаялся Димка. – Не надо было идти на поводу у матери. Не думал, что две недели растянутся отсюда до завтра.
– Перестань себя казнить. Только представь себе, что бы получилось, разреши мы им временное проживание в нашей квартире. Сразу полегчает. Ну, я готова!
– Я тоже! Довезите до метро. Опаздываю. Всю ночь не спала, кошмары снились. Всем доброе утро! Под него, кстати, я и уснула, – бодро отрапортовала от двери Наташка, отцепляя от ручки двери зацепившуюся сумку. – Ефимов, не захлебнись! Мне только до ближайшей станции метрополитена. – Подруга притихла, открыла дверь в коридор, прислушалась и «взорвалась» с новой силой: – Ой, у меня дома телефон марширует! Забыла на зарядке.