Форт Заря - 2

Матвеев Дмитрий Николаевич

Григорьев, опустившись на траву, уже не торопясь, перезаряжал свой штуцер. Женя махнул рукой остальным и последовал его примеру. От туши ветерок нес жуткое зловоние, к которому примешивался знакомый уже химический запах.

– Точно.

Подошли эфиопы и Клаус. Зеуде был в восторге.

– Масса Юджин великий воин! Он убил зверя!

Пожалуй, если дать ему копье и набедренную повязку, он запросто сплясал бы вокруг туши пещерника ритуальный танец.

Наконец, все успокоились и пошли смотреть добычу. На первый взгляд, это была обычная универсальная локалка. В первом помещении было все, как обычно: тяжелая добротная мебель, запасы продуктов и инструмента, тысяча всяких бытовых мелочей. Пожалуй, этого вполне

хватит Худжи, чтобы прожить до следующей осени. Ну, может, что-то придется докинуть. Например, семян. А где же Клаус? Он пошел в "гараж" посмотреть технику и пропал. Женя двинулся следом. Швейцарец стоял там, прислонившись к стене, и лицо его сияло от восхищения, граничащего с благоговением. Женя переступил порог, повернул голову и обмер. Солидно и спокойно, отсвечивая матовыми боками в пустынном камуфляже, стоял немецкий полугусеничный бронетранспортер SdKfz 250/9. Из открытой сверху башенки торчали стволы 20-мм автоматической пушки KwK 38 L/55 и пулемета MG-34. Вот это круть! Да ради такого приза можно было бы завалить не одного, а целую дюжину пещерников! Все. Шведы вместе с эфиопами могут тихо курить в сторонке. Теперь Женя станет королем этих мест! И если они понимают только грубую силу, то вот им сила, которую они ни за что не смогут игнорировать. Дело за малым: доставить броневик в форт. Только даже со всеми своими гусеницами он по лесу не проедет. А рубить пятнадцатикилометровую просеку - это займет не меньше полутора-двух месяцев. Конечно, Сотников, узнав о находке, пришлет людей, но тоже не лишку. Но главное - это то, что сперва нужно разобраться с эфиопами. А броневичок очень бы в этом помог. Ладно. Надо идти договариваться с Зеуде о разделе имущества. Тот, поди, тоже сейчас охреневает от свалившегося с неба изобилия.

– Что, Клаус, нравится машинка?

– Не то слово, Ойген! Да я... Да на ней... Да это же...

– Вижу, вижу. Не переживай, это наш трофей, никому не отдам. Но придется тогда выезжать на нем патрулировать сибирский тракт, иначе Сотников его в Сибирь заставит перегнать.

– О чем речь, Ойген! Да я всю Зусулку на нем патрулировать буду!

– Ладно, договоримся. Давай, пока что, запрем ворота изнутри на всякий случай. А ты полезай с пулеметом на чердак, покарауль окрестности. Да и там тоже пошукать стоит. Помнится, год назад я на таком же чердаке новенькую бенельку нашел, да еще с мешком патронов.

– Jawohl!

Клаус, весь сияющий от восторга и не имеющий иной возможности выразить свои чувства, лихо отдал честь, щелкнул каблуками берцев и полетел выполнять распоряжение. Вскоре с чердака уже спускали футляр с помповым ружьем и мешок патронов, а Женя подошел к Зеуде.

– Я вижу, ты доволен содержимым склада.

– Да, Юджин. Это большое богатство. Но ты, я вижу, тоже что-то нашел.

– Да. В той половине дома стоит бронированный автомобиль. Не думаю, что ты сможешь его использовать для вспашки полей или постройки домов. В качестве своей доли я хочу забрать его и все полагающиеся к нему принадлежности. Этот дом и все прочее, что в нем есть остаются во владении Гуджи. Так же, как и земли на половину дня пути отсюда. Я думаю, это будет справедливо.

Тут Зеуде вдруг резко превратился из бедного вождя бедного племени в богатого и тороватого собственника.

– Те вещи, которые ты дал нам в форте тоже пойдут в счет твоей машины.

Пришлось торговаться. Благо, в этом искусстве Женя руку поднабил за год общения с эфиопами. В конце концов, соглашение было достигнуто. И когда уже ударили по рукам, он напомнил:

– Не забывай, Зеуде, что Гуджи стали владеть этим домом, его содержимым и окрестными землями только потому, что я им это позволил. Если ты не будешь вести со мной дела честно, найдется другое племя, которое будет радо здесь поселиться. А раз тебе нет нужды немедленно строить дома, пусть твои люди начинают рубить

просеку к форту. Мне нужны дороги, которые будут связывать все поселки на моей земле.

Зеуде проникся.

– Я услышал тебя, Юджин. Гуджи будут тщательно соблюдать наш договор. А сейчас я пошлю людей, которые приведут сюда остальных.

Но не успел он отдать приказ, как в лесу рядом с ними простучала короткая автоматная очередь и голос на амхарском прокричал:

– Этот дом и все его содержимое объявляется собственностью короля Аддис-Абебы. Я даю две минуты на то, чтобы покинуть его с пустыми руками и тогда я сохраню вам жизнь.

Оба-на! Появились претенденты на броневичок! Так шиш им!

– Иваныч, свяжись с группой поддержки и с фортом. Пусть ребята делятся на пары и заходят этим крокодилам с флангов. Фима же наверняка со своим луком? У него есть прекрасная возможность поиграть в индейцев.

– Клаус, что видно сверху?

– Я вижу троих, они на границе леса, в двухстах метрах. Скорее всего, есть еще кто-то.

– Подожди, пока не начнут двигаться к дому.

– Зеуде, кто у тебя лучший стрелок?

– Вот он, Алему.
– вождь указал на молодого парня с винтовкой в руке.

– На чердак ко второму окну, нужно следить за подступами.

Хорошо, что догадался изнутри запереть ворота. Есть только один вход, и его можно будет контролировать. Плохо, что нет окон, обзор только на две стороны. Надо дверь открыть и навалить какой-никакой заслон. Хоть ту же лавку поперек прохода.

– Зеуде, давай строить оборону, если не хочешь потерять все свое имущество.

Вчетвером подтащили лавку к двери и положили на бок. Поверх накидали мешки с крупой и сахаром. Не особо хорошо, но все же хоть какая-то защита. Григорьев отложил в сторону штуцер и взялся за винтовку. Проверил магазин, снял чехол с оптического прицела. Лег за баррикаду, рядом разложил запасные обоймы. Женя приготовил свой "SturmGewehr", достал из рюкзака и распихал по карманам магазины, расстегнул кобуру и проверил, как вынимается "Люгер". Иваныч будет отстреливать дальние цели, а он - работать по ближним.

Снова раздался крик из леса:

– Вы не подчинились требованиям короля! Вы все будете убиты!

Тут только Женя сообразил: раз обращаются на амхарском, значит думают, что локалку захватили эфиопы. Значит, о нем ничего не известно и эта толпа просто шла мимо и прибежала на выстрелы. Что ж, для них будет хороший сюрприз.

– Зеуде, скажи своему Алему, пусть стреляет в каждого, кого увидит на поляне.

– Да, Юджин.

– Теперь поищи в барахле зеркала. Нам нужно видеть стены, чтобы никто незаметно не подкрался.

– Командир, они пошли, - раздался в гарнитуре голос Клауса.

– Отлично. Как отойдут от леса метров на пятьдесят, вали всех.

Через полминуты с чердака раздались короткие пулеметные очереди, а со стороны леса - крики умирающих. Одновременно с этим сухо треснула винтовка Алему, затем еще раз. Раздался еще один крик.

– Минус два, - доложил Клаус.

– Один враг мертв - крикнул с чердака эфиоп.

Из леса больше никто не выходил, зато вокруг окошек залетали пули. Пробить толстую бревенчатую стену они не могли, но густо втыкались вокруг окошек.

– Клаус, отодвинься пока от окна, смотри сбоку, а то еще зацепит ненароком.

– Понял.

Зашипела рация. Гриша Смыков.

– Командир, мы с Фимой на позиции, Илья и Жора будут на месте через пять минут.

– Принял. Начинайте, не ждите. Пусть Фима оторвется со своим луком, ты его пострахуй, да посмотри, чтобы не увлекался. На поляну к локалке не выходите, чтобы мы сами вас не подстрелили.

– Добро.

Подошел Зеуде, притащил поднос из нержавейки. Женя осторожно высунул его слева, оглядел правую часть стены, затем перешел на другую сторону проема, осмотрел левую. Все пока чисто. Зашевелился Григорьев.