Форт Заря
Шрифт:
Эта скороговорка внезапно стала раздражать.
— Есть негры. С обрезами. — резко ответил Женя. — Хочешь, покажу трупы?
— Трупы?
Шурик успел уже прийти в себя, на щеки вернулся румянец, но тут он снова стремительно побледнел. Да так, что даже при скромном освещении бросалось в глаза. Он покосился на ружье, стоящее рядом с Женей, и, видимо, что-то сообразил.
— Ну да, у них и отобрал. Вон, пусть Ольга тебе расскажет, как дело было. Ну, хорош сидеть. Уже вечер, а нужно тушку прикопать. Хватай, Шурик, лопату, пойдем тигру хоронить.
Закончили с делами уже в сумерках. Обходиться фонарями и без того было не слишком удобно, а сейчас стало и вовсе невозможно. Но были же керосиновые лампы! И устроены они оказались не
— Ты сейчас наверняка прольешь, все завоняешь, а нам здесь спать! И вообще, посмотри тару поменьше — каждый раз флягу не натаскаешься, да и удобнее будет.
Сопротивляться не было никакой возможности, но и делать лишние движения категорически не хотелось. Нет, умом Женя понимал, что Ольга права. Но с другой стороны — вот ведь женщины! Столько нервов — негробандиты, звери, а она чуть оправилась и давай чистоту блюсти. Ну да куда денешься — нашел жестяной бидон с лейкой, с помощью Шурика отлил в него керосину из фляги, зажег лампы и прикрутил фитили, чтобы не коптили. Три семилинейные лампы хоть и тускловато, но приемлемо освещали комнату.
На стеллажах нашлись надувные матрасы, одеяла и даже простыни. Женя, едва добравшись до постели, буквально рухнул на нее. Казалось бы, после такого количества событий, переживаний и такого объема физической работы Женя должен был уснуть мгновенно. Но он вот уже с четверть часа крутился под одеялом, а сон все не шел. В голове, словно в странном кинематографе, прокручивались эпизоды прошедших дней: Черное лицо, превращающееся в красную кашу, оскаленная клыкастая пасть, кричащая Снежана, плачущая Ольга, испуганный Шурик… Сказал бы кто раньше, что он, Женя, всего за пару-тройку дней натворит таких делов — категорически не поверил бы. Да и в то, что он вдруг стал пусть мелким, но начальником, было трудно поверить. Но факт налицо: даже эта тупая… блондинка признала его право отдавать приказы. С одной стороны, это приятно грело самолюбие. Но ведь это же еще и ответственность! Случись что, все будут смотреть на него и ждать команды, решения, а он и за себя-то не всегда решить может, не то, что за других. Это пугало. Это же выходит, что если он чего-то не додумает, не доделает, кого-нибудь схарчит тигр. Или поймает негр. Бр-р-р! А кто другой в этих условиях может стать командиром? Снежана, Шурик? Да не смешите! Ольга? Вполне возможно, но она этого не сделает. Почему? Потому, что есть он. Похоже, он опять попал. И уже не дернуться, и не отвертеться. Вот завтра утром все сядут за стол и от него будут ждать плана, конкретных указаний, что делать дальше. А у него такого плана нет. А значит, надо думать.
Сидеть просто так на месте не получится. Запасы продуктов не бесконечны, да и спокойной жизни, скорее всего, не будет. Кто знает, откуда пришли эти негры и сколько их там еще осталось. Обязательно будут шляться, и хорошо, если мимо. А что, если на том клочке бумаги нарисован как раз этот дом? Значит, ходить будут точно. Кладовочка-то знатная, желающие отобрать запросто найдутся. Пару бы крепких мужиков, умеющих хорошо стрелять… Да где их взять! Но и бросать такое место просто так не хочется. Куда идти пока неизвестно. Ночевать в палатке в глухом лесу, когда тут такие киски бродят — невеликое удовольствие. Значит, пока можно, придется оставаться здесь и разведывать окрестности. Нужно сходить посмотреть, куда ведет дорога. И еще: если это все-таки тот самый дом, который нарисован на плане, то глянуть бы, что там под крестом у дерева с раздвоенной верхушкой.
Теперь об оружии. Сколько у них патронов? Утром был сорок один, На махайрода ушло пять штук, стало быть, осталось тридцать шесть. Учитывая ожидаемый расход, весьма негусто. И все-таки несколько штук придется потратить на учебу. Нужно, чтобы Ольга и Шурик хоть по разу попробовали выстрелить. Наверняка пригодится. Да и ему надо мало-мальски вспомнить навыки. Что-то еще он упустил… Вот! Вторая комната и чердак! Может, там еще что-нибудь есть. Итак, программа на завтра: первое — осмотр неосмотренного. Второе — учебные стрельбы, третье —
День 4
Утро началось с того, что Ольга погнала всех мужчин умываться. Женя, разумеется, прекрасно обошелся бы и без этого, но спорить с решительно настроенной женщиной было ему не по силам. Топать спросонья к ручью ужасно не хотелось, хотя в итоге и пришлось. «Надо бы умывальник повесить. Вроде, один такой был в куче барахла», — подумал он. — «И еще подобрать пару канистр, чтобы в доме запас воды был. А, собственно, у меня же теперь подчиненные есть. Вот пусть и тренируются, пока я на разведку пойду». Снежана с утра немного поскандалила — сперва из-за раннего, как она посчитала, подъема, потом — из-за принудительного похода к ручью, но, учуяв запах еды, тут же забыла все свои капризы.
После завтрака Женя озвучил программу на день и принялся за ее выполнение. Во второй половине дома был гараж, и он тоже не пустовал. Но содержимое его скорее озадачило, чем обрадовало. Понятно, три единицы техники лишними не будут. Но вот что за техника! Велосипед «ЗиФ», тяжелый, с жестким кожаным неудобным седлом. В точности такой, какой достался в наследство от деда. Кондовый и дубовый. Правду сказать, крепкий ужасно. Ну так еще бы — стальная рама, железные обода, деталей минимум, ломаться почти что нечему. Про мотоцикл «Ковровец», как написано в инструкции, модель К-125, он только слышал — мол, был такой. А вот про чудо советского военпрома, «брезентовый запорожец» ЛуАЗ 967М, Женя недавно, с неделю назад, даже смотрел передачу по телевизору. Машинка была забавной: разрабатывалась как транспортер переднего края, для доставки боеприпасов и вывоза раненых. Можно было даже опустить рулевую колонку и спинку водительского сиденья и рулить лежа. Можно даже пересекать водные преграды. Вот только неудобная — жуть. И для водителей, и для пассажиров. Ко всему этому великолепию прилагались запчасти, инструменты, инструкции и пять бочек бензина. Офигеть!
Женя ползал среди железок никак не меньше получаса. Потом позвал Ольгу.
— Смотри, все надписи по-русски, техника вся советская. Как специально для нас приготовлено.
— Я тебе больше скажу: все продукты — отечественные, ярлыки на одежде — все на русском. Даже вино — и то откуда-то из-под Краснодара. Как будто специально для нас подбирали.
— Хочешь сказать, такой русский набор? Национальный комплект?
— Именно.
— Вообще-то ты, наверное, права. Но тогда получается, что этот домик со всем содержимым нам специально подставили?
— Хм-м…
— И тигра тоже. Мол, сможешь справиться — получай домик со всем содержимым.
— И негров тоже подослал этот «кто-то»? Интересно, кто это так прикалывается?
— Да кто ж его знает. Но ведь как-то мы здесь оказались, ведь не сами собой. И вообще, это пока что теория.
— Ну да, теория, — отозвалась Ольга и, задумавшись, умолкла.
Лестницы в хозяйстве не обнаружилось, поэтому совместными усилиями под чердачный лаз подтащили стол, на стол водрузили табурет, а взгромоздившись на табурет, Женя легко пролез наверх. Не прошло и минуты, как в проеме лаза показалось его довольное лицо.
— Принимайте груз! — крикнул он, — Давайте, аккуратненько.
После чего сверху были спущен рюкзак «Ермак», набитый патронами. Патроны пересчитали — 50 пачек по 10 штук. Половина пулевых, половина картечных. Вот это находка! Этого запаса вполне хватит на сотню тигров. Живем!
Стрелять Женя не умел. То есть, почти не умел. Когда-то в детстве бегал с пацанами в тир пулять из воздушки-переломки, потом в школе стрелял из мелкашки ТОЗ-8, даже сравнительно неплохо — выбивал из десяти выстрелов больше восьмидесяти очков. В старших классах разбирал и собирал автомат Калашникова и даже пострелял на сборах. Девять патронов, три одиночных выстрела и три очереди по два патрона. На этом оружейное образование заканчивалось. В армии Женя не служил. Теперь пришло время восполнить этот пробел. Тренироваться есть чем и есть из чего, на патроны можно не скупиться.