Форточка с видом на одиночество (сборник)
Шрифт:
– Хорошо, я скажу. Как там Миша? Я что-то давно его не видела.
– Не переживай, ты много не потеряла. Отпустил усы и бороду в форме навесного замка. Взял у мамы с папой все самое худшее, как активированный уголь. Так ты пойдешь за рибой?
На соседнем балконе появился старик-армянин с папиросой в руке, в линялой майке и семейных трусах – это Ашот Артемович.
– Белла Абрамовна, вы знаете, как я вас уважаю, я готов снять перед вами шляпу, – в свойственном ему церемониальном духе начал Ашот Артемович, – но зачем же так орать?
Но с Беллой Абрамовной такие штучки не проходили:
– Ашот, не знаю,
Максим сидел в кресле в часах, трусах и носках. Все остальное сушилось на балконе.
– Теперь давай снимем стресс, – Катя, прихрамывая, подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку запотевшей водки.
– Все, в зоомагазин я уже опоздал, – посмотрев на часы, сказал Максим. – Ты не знаешь, где в это время можно купить хомячка?
– Издеваешься?
– Я сыну обещал на день рождения.
– Дети – это святое. Что-нибудь придумаем, – уверенно сказала Катя.
Однажды наступает пора откровений. Факты собственной жизни нанизываются на нитку, как четки. Один, другой, третий и в качестве вывода – банальность. Типа: «никому нельзя доверять», «человек одинок», «все женщины – суки»…
«В другой раз буду умнее», – говоришь себе. И в следующий раз все происходит так же, как в предыдущие. Потому что она входит в твою жизнь, разбрасывает какие-то слова, не говоря уже о междометьях. Заполняет жилую площадь каким-то нервно-паралитическим парфюмом. Расплескивает улыбки. И какой-то, как бы случайно слетевший жест вдруг разбивает вдребезги все выстраданные и тщательно расставленные по своим местам банальности.
И уже сам горным маралом в брачный период выделяешь терпкий мускус. И уже не ищешь лопатками, как загнанный зверь, спасительные стены, надежный угол, чтобы держать оборону, а доверчиво поворачиваешься спиной. Она входит в тебя незаметно, через позвоночный столб и становится частью тебя. Ты прислушиваешься к себе, а слышишь ее голос:
– О чем ты думаешь?
– Ни о чем.
– Так я и знала.
– А что я должен был сказать?
– Обо мне.
Олег и его одноклассник – интеллигентного вида молодой человек в круглых очках, с усами и бородкой и вправду в форме навесного замка – Михаил в это же время тоже пили водку. А что? Такие совпадения порой случаются в жизни. Вокруг царил беспорядок. В мойке – Эверест грязной посуды, все вещи на кухне были как будто специально перемешаны, чтобы никто не догадался, где они находились прежде.
– Знаешь, что самое ужасное? – спросил Олег. И сам ответил: – Не то, что она тратит все деньги, которые я зарабатываю и которых последнее время хронически не хватает. Страшно не то, что она целыми днями бродит неизвестно где и с кем… Не то, что она ничего не делает дома и я живу в бардаке… И даже не то, что она мне изменила. Весь ужас в том, с кем она мне изменила! Был бы это кто-то из наших знакомых, какой-нибудь приличный человек, я бы понял. Но она изменила мне с сантехником! С грязным, вонючим сантехником!
– С сантехником? – поразившись, переспросил Михаил.
– Это изначально был венчурный проект, – игнорируя вопросы собеседника, продолжал Олег. – Знаешь, сколько я в нее инвестировал? Ты знаешь, я понял: из всех женщин самая дорогая для
– Ты надеялся, она тебе прибыль будет приносить?
– Я вот думаю, как можно было жениться на женщине с сороковым размером обуви? Если кто-то попадает под каблук, то я попал под кованый сапожище. И теща все время шумит, как холодильник. Ну, будем здоровы!
Внезапно на глазах Олега появились слезы. То ли не в то горло пошло, то ли еще что. И все вокруг вдруг сделалось акварельным. То ли от слез, то ли от выпитого.
– Вот, – сказал он, вытирая глаза ладонями, – витаминов себе купил.
– Ну, чего ты? – жалостливо спросил Михаил.
– Бери, Мишаня, закусывай витаминчиками. – Олег протянул баночку другу. – Думал, поможет. Думал, мне просто витаминов не хватает, понимаешь? Какого-нибудь, – читал он мелкие ускользающие буквы на этикетке, – тиамина хлорида, например? А будь у меня в достатке этого самого тиамина хлорида, и все бы в жизни моей стало хорошо. – Он прижал к груди баночку с витаминами, как что-то очень дорогое. – Как все-таки бездарно я его растратил! Бездумно, легкомысленно. Жил, можно сказать, одним днем, не задумывался о будущем. А он – раз – и закончился, – Олег еще раз всмотрелся в этикетку. – Тиамин этот, б… хлорид. Как будто и не бывало! И с деньгами, между прочим, у меня та же история… Как только у меня возникли проблемы с деньгами, все пошло наперекосяк. Я ей сразу стал неинтересен. Она мне, Мишаня, с сантехником изменила. С грязным, вонючим сантехником, – Олег изо всех сил стукнул кулаком по столу.
– Может, это какой-то очень богатый сантехник? – выдвинул предположение Михаил и осекся. – Извини, я что-то не то сказал. Это потому, что ты слишком умный, а в жизни все просто. В жизни все устроено по принципу сливного бочка.
– Например? – удивился Олег.
– Например, нельзя слить одну и ту же воду дважды.
– Да, ты прав. Пора сливать воду. Господи, я же знаю ее с первого класса! Я всегда все просчитываю на десять шагов вперед… И так вляпаться! – Олег резко разлил по рюмкам томившуюся на дне бутылки водку.
– Желающих «вляпаться» в Катю Форапонову было очень много. Честно тебе сказать, я бы и сам с удовольствием «вляпался», – мечтательно произнес Михаил. – Но я знаю цену настоящей мужской дружбе. Женщина друга – для меня не женщина, – с кавказским акцентом добавил он.
– Мишаня, вот если бы с тобой, я бы понял. А то с грязным, вонючим сантехником!
В узком коридоре своей двухкомнатной хрущевки, дрожа всем телом, пятилась, отступая назад, Ирина Владимировна. На нее надвигался двадцатисемилетний мачо в кожаных штанах и куртке.
– Я никогда этого не делала, – говорила она срывающимся голосом.
– Совсем никогда? – нагло ухмыляясь, интересовался мачо.
– Совсем. Почему это вас так удивляет?.. Нет, вы меня неправильно поняли. Это я делала. – От волнения она совсем запуталась. – Я никогда не делала этого за деньги.
– За деньги это делаю я.
– В том смысле, что я должна буду за это заплатить.
– Перестаньте, разве это деньги? Это все равно, что бесплатно.
– Для вас, может, это и не деньги. А для меня – ползарплаты, – Ирина Владимировна почувствовала за спиной стену. Отступать было некуда.