Форточка, ветер

Шевченко Ганна

Про Филипповну

У Филипповны сумка с дырой,прохудившийся шарф и калоши,кардигана немодный покрой,аметисты на старенькой броши.То на кладбище ходит пешком,носит мужу конфеты с печеньем,то лежит, обвязавшись платком,занимается самолеченьем.Были б дети, пекла б пироги,молодилась, за внуком смотрела,а теперь под глазами кругии тяжёлое, сонное тело.Потому что пришли холода,одиночество, осень, простуда,потому

что уже никогда,никого, ничего, ниоткуда.

«День убывает, такое бывает…»

День убывает, такое бывает,звёзды горят в темноте,осени только ещё не хватаетэтой вселенской тщете.Возле подъезда таджики хохочут,гравий под ноги кладут,утром прохожие быстро затопчутих жизнерадостный труд,вдавят ботинками плоские шуткив новый пахучий асфальт.А над Подольском которые суткизвёзды горят и горят.

«Тополь стоит за окном…»

Тополь стоит за окном,ветками машет,тихая музыка, лёгкий озноб,температура.На холодильнике разных лекарстввскрытые пачки,уединение, байковый плед,чай из мелиссы.Декоративный карниз,форточка, ветер.Тополь стоит за окном,ветками машет.Тихая музыка, лёгкий озноб,температура.Уединение, байковый плед,чай из мелиссы.Ваза в углу на окне,ветка рябины,декоративный карниз,форточка, ветер.

«В фартуке ситцевом, длинном…»

В фартуке ситцевом, длинном,немолодая на вид,рядом с плитою «Дарина»женщина с ложкой стоит.Пар воспаряет, как птица,в грозной своей красоте,в белой кастрюле томитсясуп из куриных частей.Запах душистого перцаедко щекочет в носу,варится, варится сердце,тихо вращается суп.Женщиной быть жутковато –кухня страшнее войны.Вздёрнуто тело прихватабез доказательств вины.

«Сегодня утром выпал снег…»

Сегодня утром выпал снег;последняя листва,сорвавшись с голых тополей,на землю улегласьи там лежит, врастая в лёд,темнея и дрожа,на колком утреннем ветру;хочу, чтоб ты любилменя, пока дрожит листваи первый снег идёт,пока темнеют на снегуследы кошачьих лапи птица краешком крылакасается ветвей;хочу, чтобы ты меня любил,всё прочее давноуже случилось –выпал снег,осыпалась листва.

Мой холодильник Дима

Это невыносимо –неопытен, годовал,мой холодильник ДимаКатей меня назвал.В окнах творится осень,плавают облака,видимо, губы просяткапельку

кипятка.Может быть, в магазине,где он приобретён,пластик или резинабыли со всех сторон.Да и сейчас не лучше –вспорот живот тунца,в камере сбились в кучубройлерные сердца.Дима, держись, я тожемаюсь своей зимой,как мы с тобой похожи,господи боже мой.

Домохозяйкин блюз

Когда зажигаешь на кухне свет, становится ясно,где лежат салфетки, где брошено полотенце.Можно запрыгать от радости, можно запеть чуть слышнодомохозяйкин блюз под шумок кастрюльный.сколько воды из крана течёт под каменьсколько воздушных масс над плитой клубитсясколько огня под старой сковородоюсколько земли в цветочных горшках твердеетНе боишься уже, что кто-то крадётся сзади,и совсем не пугает тот, кто в углу за дверью.Потому что темнота – это теперь не страшно,потому что тьма – это когда лампочка перегорела.

«Просыпаемся рано, детей одеваем…»

Просыпаемся рано, детей одеваем,на бегу выпиваем свой утренний чай,из подъезда выходим, в перчатку зевая,мой хороший ребёнок, не озорничай.Вот Серёжина мама, вот Катина мама,вот Макар завершает детей череду,показалась Кариночка между домами,не реви, я сегодня пораньше приду.В полвосьмого темно. Освещают дорогуфонари: им привычен наш утренний бег,и ложатся, помалу рождая тревогу,скоротечные тени на выпавший снег.Мы идём под прицелом бесшумной винтовки,нас ведёт через темень небесный спецназ,и становится страшно, досадно, неловко,почему-то становится жалко всех нас.

Купание красной старухи

Не придёт она к обеду,у неё смертельный вид.По закону Архимедатело в жидкости лежит.Выцветает обстановка,постепенно гаснет свет.Нервы. Сердце. Остановка.Всё. Приехали. Привет.Погружается, раздета,обронивши тела клеть, –по закону Архимедакто-то должен умереть.Но душа её неслышно,уподобясь журавлю,поднимается над крышей,чертит в воздухе петлю.

«Сидел на камне человек, я помню, он сказал…»

Сидел на камне человек, я помню, он сказал,что этот город, этот дом, гостиница, вокзал,химчистка, школа, магазин, деревья, детский сад,дорога с вилками столбов и мэрии фасад,плотина, небо над землей и даже облака –всё это, в общем-то, ещё не создано пока,а только кажется тому, кто вышел на балкон,от ветра сжался, запахнул истёртый балахон,тому, кто думает, что бог – огонь или рыбак,тому, кто смотрит на пустырь, не замечая, каксидит на камне человек, тот самый, что сказал:всё это – фенечка, пустяк, не верь своим глазам,другой, хороший бог, в другом, нешуточном раютебе подарит всю любовь, всю ненависть свою.