Фотограф
Шрифт:
Конец своей неожиданно длинной речи я совсем уже промямлила себе под нос, но Егор, как оказалось, всё услышал.
– Приходите завтра в 11. В студии никого не будет, кроме нас. Выходной день… Так что вам нечего будет стесняться, – я взглянула на него и поняла, что он говорит серьезно. – Есть у меня одна идейка, которая поможет вам. Фотосессия на кухне. Что скажете, Мила?
– На кухне? – удивленно переспросила я.
– Именно, – кивнул Егор. – Что-то очень привычное и в то же время таящее в себе массу возможностей для чувственности.
–
Он склонился ко мне и прошептал на ухо, опаляя своим горячим дыханием:
– Приходите. Я буду ждать вас, – и уже выпрямившись добавил. – Не провожайте.
Не прощаясь, он вышел из кухни, и вскоре раздался щелчок замка двери.
Я осталась одна, с недоумением глядя на две чашки чая, остывающие на столе. Уж не мираж ли это был?
И я что, действительно призналась незнакомому мужчине в том, что мне недостаёт чувственности?
Егор
Я прохаживался по кухонной фотозоне, прикидывая в голове кадры и думая о девушке в сером.
Милая Мила… если только она не прикидывалась овечкой. Многие и до неё играли в скромность и застенчивость – зная, что ангелочки, так нравятся мужчинам. Особенно те из них, которые в постели умели превращаться в дьяволиц. С пухлыми наивными губками, делающими восхитительный минет. Или с целомудренно скрытой одеждой попой, предпочитающей анал.
Я ухмыльнулся про себя. Мила и анал – вообще не звучало, но это пока что. В тихом омуте водятся свингеры, и я рядом с ней могу вообще оказаться дилетантом.
Впрочем, это было маловероятно, судя по ее поведению в целом. Особенно в магазине интимных товаров. Возможно, что у девушки в сером и впрямь были конкретные проблемы. Что ж, тогда я помогу ей так, как умею.
Вообще-то, оба варианта мне нравились. Мила-обманщица обещала качественный секс, а Мила-стесняшка обещала секс эмоциональный. Правда, не сегодня и не завтра. Ладно, ждать я тоже умел. Взять хотя бы Снежку – уж на что скромницей в школе была, да и брат ее вечно опекал. Но я подождал – и вот она уже расхаживала в одном белье по моей студии, с готовностью спуская трусики и раздвигая передо мной свои длинные ножки. Правда, всегда обижалась, когда я не предлагал ей участие в тех фотопроектах, наподобие пятничного. Но в самом деле! Увидеть Снежану ещё и там было бы уже перебором. Я за разнообразие, я говорил?
В 11 часов пунктуальная девушка в сером – да-да, снова в сером! – зашла в студию. Я ждал ее на пустом ресепшн и приветливо улыбнулся.
– Добрый день. Рад, что вы пришли.
Черт знает почему, но мне нравилось называть ее на “вы”. Никогда не страдал ничем подобным, сразу переходил на “ты” и на “возьми глубже”. Но вот с Милой было иначе.
– Здравствуйте, – прошептала она, замирая на месте и неловко переплетая пальцы.
– Прошу за мной, – пригласил я и пошёл в подготовленную фотозону.
Кухня изгибалась буквой “П” и имела дополнительный островок для готовки. Тёплое
Девушка же разглядывала кухню с каким-то обреченным видом, словно место своей казни.
– Не нравится? – спросил я.
Это было важно. Профессиональные модели могли изобразить что угодно, а вот обычные люди были слишком зависимы от окружающего интерьера. Если что-то было не так, то это было видно на фотографиях, как бы люди ни прятали свои эмоции.
– Нет, просто… я не уверена, что стоит всё это… что я смогу…
Она запуталась в словах и покраснела.
– Не попробуете – не узнаете, – выдал я глупейшую истину и махнул рукой в сторону гримерки. – Переоденьтесь там, пожалуйста.
– Переодеться? – смущенно переспросила Мила. – Но я ничего с собой не брала.
– Я знаю, – усмехнулся я. – Одежда ждёт вас там.
По недоверчивому взгляду Милы я вдруг понял, о чем она, вероятно, подумала, и рассмеялся:
– Не бойтесь, всё новое. Не с той пятничной фотосессии.
Девушка в сером только сильнее вспыхнула:
– Да я и не думала…
Не договорив, она скрылась в гримерке. Посмеиваясь, я принялся проверять настройки фотоаппарата, а заодно делал ставки сам с собой – выйдет ли она в приготовленной одежде или в своей?
Разумеется, я выиграл – она вышла в своём сером свитере и в серой же юбке до пола.
– Ай-яй-яй, – покачал я головой. – Что вы собираетесь готовить на этой кухне, Мила? Постный салат или восхитительный десерт?
– Но я думала, – замялась девушка. – Я думала, вы мне скажете, что делать.
– Я и сказал: “переоденьтесь”, – заметил я и тут же добавил. – Ваша одежда подошла бы для других кадров. Более официальных. Но мы здесь с вами не за этим, верно? – Мила кивнула, поджав губы, и я продолжил. – Эти фотографии не увидит никто кроме вас. И даже вы сами можете на них не смотреть. Важнее то, как будет проходить фотосессия, понимаете? Важно, что это кухня, на которой вы ни разу не были. Что вас фотографирую я, которого вы не знаете. Важно, чтобы на вас была одежда, к которой вы не привыкли. Это детали, но они играют большую роль, и если вы по-прежнему хотите получить что-то… что-то особенное, то нужно и делать что-то особенное.
Мила постояла пару секунд, раздумывая, и, когда я уже думал, что она от всего откажется, она вдруг стянула свой свитер через голову. Кажется, я выдохнул слишком шумно. Мила осталась в футболке, которую я для неё приготовил, – светло-серая и в целом подходящая по размеру, она была явно маловата ей в груди. Что ж, не надо было носить при мне мешковатую одежду! Иначе я купил бы верный размер.
Из-за проблем в груди футболка задиралась, обнажая хорошенькую талию. Это выглядело сексуально, и я одобрительно кивнул смущенной девушке: