Фотография для прошлого
Шрифт:
Хотя, может быть, я просто скучная. Не знаю, что нужно делать и говорить, постоянно молчу, слушаю, делаю какие-то глупости, бездействую, теряя все, что только можно. Я настоящая противоположность таким, как Николас и Рус.
Я замкнутая, тревожная, одинокая, депрессивная, впечатлительная, люблю драматизироваться, ныть, плакать, страдать, ненавижу людей, общество и весь мир. А ещё у меня эмоциональная тупость. Мне слишком сложно выражать свои эмоции. Мне слишком сложно жить в этом ничтожном мире.
Придумать бы свой собственный и спрятаться там. Но…
Я иду по просёлочной дороге,
Ноги уже давно привыкли к такому путешествию, однако, от мозолей меня никто не избавлял. Новые кроссовки, которые я взяла в заброшенном магазине, натирают, и идти становится с каждым шагом всё труднее и труднее, но я не останавливаюсь.
Погода ухудшается – небо затягивается тучами, а воздух становится таким плотным, что даже страшно. Наверное, скоро начнётся дождь или, что ещё хуже, гроза. Мне нужно найти какое-нибудь безопасное место, чтобы переждать её, иначе попаду под ливень и заболею, а из-за этого моё путешествие растянется ещё на какое-то время.
Я вздрагиваю от сильного ветра, чувствуя, как по телу скользят мурашки, морщусь, когда меня передёргивает от дрожи, и ускоряюсь. Замечаю впереди какие-то строения и направляюсь прямо к ним. Надеюсь, что там нет бандитов, иначе мне не поздоровиться. Не хочется лишаться своих вещей, а ещё больше не хочется расставаться со своей жизнью.
Но сейчас мои мысли только о предстоящем дожде, так что уже не важно, есть там кто или нет. Я всегда смогу скрыться в лесу, если постройки заняты. К тому же я умею незаметно приближаться к людям, меня часто за это ненавидят и упрекают, но что поделать, если я такая, какая есть. Я даже в школе была невидимкой. Страшной, загнанной в угол мышью. Поверить не могу, что я вообще смогла выжить и превратиться в то, чем я сейчас являюсь.
На самом деле у меня завышенная самооценка на счёт своей внешности, и это меня постоянно раздражает. Я редко ухаживаю за собой: мои волосы всегда распущены, минимум косметики, никаких скрабов и кремов, простая одежда, которую я занашиваю, надевая каждый день. Я просто не понимаю людей, которые следят за своей красотой. Я люблю себя такой, какая я есть, а заморачиваться на счёт своей внешности я начинаю только в тот момент, когда у меня появляется парень.
А большую часть своей жизни у меня нет того, ради которого можно было бы выглядеть красивой.
Я добираюсь до построек как раз в тот момент, когда первые капли дождя разбиваются о моё тело. Они холодные и неприятные. Я успеваю спрятаться под крышей – ливень обрушивается на землю, словно показывая свою мощь. Я сглатываю и осматриваюсь – это небольшой сарай, здесь нет ничего, кроме сена. Наверное, недалеко отсюда есть ферма. Ничего не будет, если я здесь передохну и подожду, пока дождь закончится. Всё равно идти больше некуда.
Я вздыхаю – тело словно чувствует, что я скоро позволю ему отдохнуть, – кости начинают ныть лёгкой болью, а голова тяжелеет. Я достаю плед и создаю себе небольшое местечко
Я стаскиваю с себя одежду: кофту, футболку, джинсы, кроссовки и даже нижнее бельё, а потом направляюсь к выходу. Не знаю, когда ещё у меня появится возможность смыть с себя грязь. Даже не помню, когда в последний раз я была в душе…
Я медлю, осматриваясь и почему-то думая, что за мной могут наблюдать, а потом плюю на всех и всё и решительно выскакиваю на открытое пространство. Я зажмуриваюсь, когда вода охватывает моё тело, и даже вскрикиваю. Холодно. Чертовски холодно!
Волосы мгновенно намокают, тело покрывается мурашками, но я продолжаю стоять на одном месте и смывать с себя пот и грязь. Скольжу руками по коже, представляя, что я стою дома в душевой кабинке, а вода не ледяная, а горячая, и что у меня в руках губка, пропитанная гелем с шоколадным запахом. Я поднимаю голову и подставляю лицо потоку воды – вот оно, наслаждение.
Как же я скучаю по дому, по душу, по домашней еде, которую готовит моя мама, по причитаниям отца, который постоянно пилит всех подряд, думая, что он во всём мире самый умный, по собаке, которую я оставила в Лос-Анджелесе, по запаху выпечки и тёплой постели. А ещё по Русу. Я действительно по нему скучаю, пускай после нашего расставания и прошёл почти год. Наверное, он единственный, кого я действительно любила. И до сих пор люблю…
К горлу подкатывает комок – оно сжимается, словно его сдавливают невидимые руки. Я начинаю плакать. Плакать от беспомощности и потери, от сожаления и огорчений, от боли, от страданий и одиночества. Я плачу – мои слёзы смываются дождём и растворяются в каплях, словно сахар.
Мне становится настолько холодно, что начинают стучать зубы, поэтому я поспешно ухожу с улицы и прячусь под крышей. Быстро выжимаю волосы, вытираю тело одной из грязных футболок, а потом одеваюсь. Волосы закутываю в полотенце, которое прихватила на всякий случай в магазине, где брала кроссовки.
Я ложусь в своё гнёздышко и кутаюсь в плед. Теперь можно немного поспать, пока у меня есть возможность. Я ведь не знаю, когда в следующий раз у меня появится такой шанс…
Глава 8. Сейчас
Я просыпаюсь от шума – чужие голоса врываются в мой сон и вытаскивают меня из него настолько быстро, что даже становится страшно. Сердце стучит, и я замираю, затаив дыхание. Дождь продолжает разбиваться о крышу амбара, но уже не так сильно, как это было в самом начале; ветер шумит, а мне так тепло в моём гнёздышке, что даже не хочется шевелиться. Сколько я спала? Час? Два? Сутки?
Я приподнимаю голову и прислушиваюсь – мужские голоса доносятся откуда-то с улицы, но я точно понимаю, что они направляются к амбару. Ещё несколько секунд, и дверь откроется. Меня они заметят не сразу, но, в конце концов, это неизбежно. Никто не знает, кто они. Бандиты или владельцы этого амбара. Но, если посудить, зачем хозяевам приходить сюда во время дождя? За сеном? Оно промокнет, пока его будут переносить, а кроме соломы здесь нет ничего нужного. Я не хочу рисковать ни вещами, ни жизнью.