Фраер вору не товарищ !
Шрифт:
– Как это вернуться?
– удивился Тарасенко.
– С чего вы это взяли?
– Вскрытие показало, что мог вернуться, - убедительно сказал Самохин.
Тарасенко удивленно вытаращил глаза. Что-то у него такой причинно-следственный ряд никак не выстраивался. Даже если поднапрячь ассоциативное мышление, связать вскрытие трупа с возвращением вора никак не удается. Самохин пришел ему на помощь.
– Наша Елена прекрасная установила, что Суркову нанесли два удара по голове. И второй удар был намного сильнее первого. Он и оказался смертельным. Причем удары наносили с разницей почти
– Помню...
– А через час после этого кто-то пришел опять и нанес второй удар. Наш бедный Сурков так влетел в стену, что сразу и откинул, так сказать, копыта. Так вот, я думаю, что второй удар нанес кто-то другой, посильнее Волкова.
– Кто же это мог быть, Аркадий Михалыч?
– Кто?
– Самохин задумался, продолжая разглядывать люськины вещи.
– Я вот тоже думаю, кто. Наверное, амбал какой-нибудь. Качок или боксер. Вроде этого заместителя, которого мы в кювете нашли. Как вот только он на полном ходу из машины вылетел, непонятно? Махров, что ли, помог. Ну, это мы ещё выясним. Вот он, мне кажется, мог Суркова завалить.
– А он-то откуда в этой квартире взялся?
– Как откуда? Он ведь подручный Махрова. А Махров с Каретниковой были в дружеских отношениях. В таких дружеских, что он за ней по всему городу гонялся. Наверняка они к ней на квартиру заезжали, когда в ней Сурков находился. Ну, а такому чувалку, как этот заместитель, нашего хилого Суркова завалить, как нечего делать. Мог одним щелбаном убить. У него палец, как моя рука.
Самохин посмотрел на свою худую и жилистую руку, повернул ладонью вверх, сжал в кулак, махнул слегка.
Тарасенко что-то себе соображал. Наконец пришло озарение.
– Значит, выходит, Волков Суркова не убивал?
– Выходит, не убивал...
– вздохнул полковник.
– Не только никого не убивал, но ещё и нам помог - ведь они с Каретниковой сдали нам банду.
Глава 33
Водила воткнул свою "копейку" в ряд припаркованных машин на подъездной площадке перед зданием вокзала, заглушил движок. Люська протянула ему очередной стольник.
– Спасибо, дядя!
– Не за что...
– Дед, не глядя, одним движением сунул его в карман. Если надо ещё куда съездить, говорите.
Он ждал, когда пассажиры покинут салон. Но они что-то засиделись и не торопились выходить. Тогда он обернулся. Андрей и Люська внимательно рассматривали территорию, прилегающую к зданию вокзала.
Там сновали пассажиры с чемоданами, торчали возле машин таксисты, болтались праздные зеваки, бомжи лазили по урнам, тетка продавала пирожки, молодой парень - торговец разложил на столике ворох газет. Ни одного мента или стриженного парня с проницательным взглядом, изучающего обстановку.
– Ну что, вылезаем?
– поинтересовался водила.
– Еще одна просьба, отец, - сказал Андрей.
– Последняя.
– Куда ехать?
– Никуда.
– Андрей посмотрел на Люську. Она согласно кивнула.
– Как ты понял, у нас возникли временные проблемы с органами. Так что лишний
Люська вынула из кармана куртки несколько сотенных купюр, протянула ему.
– Ну, ребята, час от часу не легче!
– Водила покачал головой и взял деньги.
– Ладно, давайте схожу. В какую хоть сторону ехать хотите?
– Без разницы. Главное, как можно дальше. И чтобы места в одном купе. Паспорт у тебя есть?
– Есть, есть, - водила вытащил из-под сиденья стальную загогулину, нацепил на руль, щелкнул замком.
– Не бойся, отец, не угоним, - усмехнулся Андрей.
– Привычка, - бросил водила, вылез из машины и быстро зашагал к зданию вокзала.
Андрей посмотрел Люське в глаза, прижал к себе, улыбнулся.
– Все будет хорошо, Люся. Они сейчас ломают дверь. Наверное, думают, что мы занялись любовью и не слышим их звонков. А дверь стальная - просто так не откроешь. В общем, пока провозятся, мы уже будем далеко.
– Спасибо, успокоил...
– вздохнула Люська.
– Ну и наелась я с тобой приключений, Андрюха. До конца жизни хватит.
Андрей прижал её к себе.
– Главное, выбраться отсюда живыми. А там все устроится. Просто нужно время. Они здесь между собой разберутся, кто кого за что убил, и угомоняться. И тогда мы вернемся. Через полгода, через год. Про нас тут уже все забудут.
Люська покачала головой.
– Не забудут. На тебе висит убийство этого подонка. И они будут до конца жизни тебя искать. Рано или поздно найдут. И тогда попробуй доказать, что это не ты его долбанул. Да-а, оказалось, что у него в башке были не опилки, а стекло. Один удар и посыпались мелкие осколки.
Андрей вздохнул.
– Кто же знал, что у него в башке. Этот парень сказал: его двумя ударами кончили. А я-то один раз ударил! Может, кто-то ещё его долбанул хорошенько после меня.
– Кто?
Андрей пожал плечами.
– Ладно, Люсь, не унывай. Пускай ищут, если найдут. А мы возьмем, и не вернемся. На этом городе свет клином не сошелся. Есть и другие.
– Такие же дерьмовые, как и этот!
– с сарказмом сказала Люська.
– И везде свои махровы есть. И свои самохины. Так что спокойно тебе не дадут жить нигде. Если ты думаешь, что о тебе никто не узнает, и ты сможешь спокойно наслаждаться жизнью в Тьму-Тараканске, то ты просто наивняк. Тобой сразу заинтересуются. Кто ты и откуда? И что можно с тебя взять. Если с тебя взять уже нечего, тебя выбросят на свалку, как вот этого бомжа.
Какой-то голодранец подошел к машине, зачем-то заглянул в салон. Люська состроила ему зверскую рожу. Бомж отпрянул, обиженно отвернулся, что-то проворчал и почапал от машины к зданию вокзала.
– Наверное, где-то можно жить, - вздохнул Андрей.
– Только вместе. Вдвоем. Одному нет. Если никому не нужен - ты погиб. И главное, не воровать. Это я знаю точно. На сколько наворуешь, на столько и потеряешь. Только потери будут измеряться другими категориями. Украл тысячу, потерял покой. Украл сто тысяч, потерял свободу. Украл миллион, потерял жизнь. Я проверял по рассказам тех, кто сидел со мной. Закономерность железная.