Фраер вору не товарищ !
Шрифт:
– Кто это?
– Тот, снизу.
Звонок ударил ещё раз.
– Думай быстрее, - сказал Андрей.
– На раздумье одна секунда.
– Ладно, все, едем!
– выдохнула она.
– Что дальше?
– Дальше вот что!
– Андрей вскочил с дивана, оглядел комнату, быстро проскользнул в спальню, открыл шкаф и отодвинул висящие там платья. Можешь открывать. Да, если он про меня опять будет спрашивать, скажи, что я сегодня ещё не появлялся.
– Он скрылся внутри шкафа, прикрыл дверцу.
Люська пошла в прихожую, посмотрела в глазок и
– Вы что-нибудь забыли, гражданин капитан?
– выдавила она.
– Нет. Просто старый посадил меня в подъезде, но там грязно и противно. Нельзя ли мне устроить засаду прямо у вас? Нам очень хочется встретиться с этим студентом. Может, он нам расскажет что-нибудь про ночной налет.
– Не знаю я никакого студента!
– рявкнула Люська.
– Возможно. Но я думаю, он хорошо знает вас. И вполне может сюда прийти. Надо же, чтобы кто-нибудь вас от него защитил.
Не дожидаясь приглашения, он взял её за руку. Люська брезгливо отдернула её и освободила проход. Воспользовавшись этим, он протиснулся между ней и дверью, по-хозяйски прошел в комнату и плюхнулся на диван. Ей пришлось закрыть дверь. Она двинулась следом за ним, застыла на пороге комнаты.
– Вы что, так и будете здесь сидеть?
– А вас это сильно смущает? Если вам надо переодеться, я отвернусь.
– Мне скоро уходить. Работы невпроворот. Вы думаете, манекенщицы только по подиуму шлындрают? Они ещё и работают, между прочим. Так что вам придется отсюда вытряхиваться.
– Посижу хоть немного.
– Он похлопал диван рядом с собой.
– Да вы тоже присядьте. И не волнуйтесь. Давайте поговорим по душам.
– Наговорились уже. С души воротит.
Люська нехотя опустилась на подлокотник кресла, не зная, чего ждать от вероломного мента. То, что он так нагло ввалился в квартиру, уже ничего хорошего не предвещало. Обычно входят без приглашения только представители закона или те, кто с законом не в ладах. И те и другие действуют примерно одинаково.
Сурков вольготно развалился на диване, задрал ногу на ногу, самодовольно ухмыльнулся.
– Так кто же все-таки звонил в милицию, а, Людмила Витальевна?
– Понятия не имею, - буркнула Люська.
– А мы ведь установим, кто звонил. Обязательно установим. И тогда вам придется давать показания в другом месте. А бывает так, что иногда там бьют. И даже крепкие мужчины рассказывают то, чего никогда и не было. Где уж вам выдержать, такой молодой, хрупкой и красивой женщине.
– На понт берешь, мент, - зло проворчала Люська.
Сурков перестал улыбаться, вдруг изменив тон, сказал грубо и резко:
– Это ты будешь Махрову объяснять, кто тебя на понт берет! Мне ведь известно, кто был организатором на самом деле. Он, поди, сейчас рвет и мечет, не зная, кто ему сюрприз приготовил. А это, оказывается, ты приготовила!
– Да пошел ты, ментяра!
– Люська со злостью
– Не запугаешь! Плевала я на него! Он мне ничего не сделает. А тебе сделает, если сейчас отсюда не свалишь.
– Ну чего ты такая злая, а?
– Сурков придвинулся к ней поближе, положил руку ей на колено, стал двигать к телу, погладил ляжку.
– Я ведь к тебе с самыми добрыми намерениями. Мы с тобой можем легко договориться. И поладить. И никто не будет в обиде. Для тебя это будет легко и безболезненно.
Люська удивленно смотрела на него.
– Ты чего хочешь-то?
– Сама должна понимать, не маленькая.
Люська сбила его руку, вскочила с кресла, отпрыгнула в сторону.
– Я сейчас Самохину позвоню, он мне телефон оставил.
Сурков громко засмеялся, поднялся с дивана, не спеша двинулся на нее.
– Это я ему позвоню и скажу, что ты во всем созналась и готова нам все рассказать про своего студента. Кто он, откуда взялся и зачем полез в квартиру Груздя. Ведь это он - организатор кражи, так? Он. Значит, и спрос будет с него, а не с Махрова. Усекла? Впрочем, если ты настаиваешь, я не буду ему звонить. Будь покладистой и все! Никто не узнает о нашей встрече. Ни Самохин, ни Бурый.
Люська пятилась задом, пока не уперлась в стену. Он наступал на нее, подошел вплотную, нагло смотря в глаза.
– Не много ли ты хочешь?
– прохрипела она.
– В самый раз, - усмехнулся Сурков.
– По проступку и оплата. За свои ошибки ведь надо расплачиваться. Разве не так? Чем серьезней ошибка, тем тяжелей расплата.
– Скажи это самому себе...
– прошипела Люська.
Он рывком распахнул ей халат, сорвал его, провел руками по голым плечам, подхватил груди, сжал в ладонях. Она дернула ногой, хотела попасть ему коленкой по яйцам, но промахнулась, он вовремя среагировал и подставил бок. Она уперлась в него руками, попробовала оттолкнуть.
– Убери лапы, ублюдок!
– Ну, что ты, первый раз замужем, что ли?
– уговаривал он, сдавливая её в объятиях.
Андрей приоткрыл дверцу шкафа и услышал, что в комнате происходит какая-то непонятная возня. Он бесшумно выбрался из шкафа, выглянул в коридор, прислушался.
Люська яростно сопротивлялась, но Сурков разорвал ей трусы, отбросил их в сторону. Она стала отбиваться руками и ногами. Это только подзадорило его. Сопротивление жертвы ещё больше возбуждает. Он расстегнул пиджак, рубашку, прижался к ней голым животом, одной рукой начал расстегивать брюки.
– Гад, мерзавец, подонок!
– рычала она.
– Не сопротивляйся, девочка, хуже будет, - шипел он.
– Ты же не хочешь насилия? Зачем тебе синяки на теле? Как ты потом с ними полезешь на сцену, а?
Вдруг Люська не выдержала и крикнула:
– Андрей!
Он прыгнул на них неожиданно и хищно. Сурков обернулся, выпустил Люську, потянулся к наплечной кобуре, но не успел даже расстегнуть её. Сильнейший удар в челюсть заставил его отлететь в угол. Он ударился головой о стену и отключился, осев на пол, как мешок.