Фрагменты
Шрифт:
С ружьем в руках она выскользнула за дверь, миновала вестибюль и выбежала в город.
Кира посмотрела на Сэмма.
— Люди?
— Я не знаю.
— Тогда давай выясним.
Они в спешке закончили собирать вещи, затем, морщась от боли в измученных мышцах, закрепили на спинах лошадей последние предметы своего снаряжения и покинули отель. Ночью прошел дождь, и из-за этого город стал еще более опасным: с крыш капала кислота, в трещинах дорожного покрытия расцвели, подобно опухолям, скрученные, незнакомые цветы, которые, как губки, впитывали яд и болезненно
Кира и Сэмм двигались в направлении лучшего ориентира, который смогли найти — высокого темного здания, которое, судя по всему, высилось в более или менее нужной стороне. По мере того как день клонился к вечеру, путники начали подозревать, что черный небоскреб на самом деле может оказаться комплексом ПараДжен — это был одинокий прижавшийся к горам шпиль, манящий их к себе.
Сэмм и Кира двигались как можно скорее, выжимая из лошадей последние силы, но, когда снова наступила ночь, они достигли лишь окраин Арвады. Здесь город был столь же пустым и опаленным кислотой, как в других местах.
— Мы не можем просто остановиться, — сказала Кира. — Это ведь прямо там. — Она указала на черный шпиль и горы вдали, которые теперь были так близко, что возвышались над путниками. — Я не могу просто разбить лагерь на ночь, когда то, что мы ищем, уже так близко, всего лишь... Мы должны продолжать идти.
— Мы едва можем видеть, — ответил Сэмм, бросив взгляд на миллиард уличных фонарей, бесполезных в мире без электричества. — Уже темно, лошади выбились из сил, а такая плотная облачность обещает дождь.
Кира с досадой застонала и, сжав кулаки, обернулась по кругу, ища что-то, что могло бы решить ее проблему. Она увидела продуктовый магазин и потянула к нему Бобо.
— Вот. Мы оставим лошадей здесь и пойдем пешком.
В комнате отдыха в задней части магазина они расседлали лошадей, налили в пластиковый таз столько бутилированной воды, сколько смогли выделить, и закрыли дверь, чтобы животные не сбежали.
Кира также опустошила почти весь свой рюкзак, взяв с собой только необходимое: воду, плотное брезентовое полотно для защиты и разряженный компьютерный экран со всей информацией, которую они загрузили в информационном центре Чикаго; она не хотела нигде его оставлять. Сэмм взял свою винтовку и несколько обойм, и Кира поняла, что ей стоит сделать то же самое. Подготовленные, они выскользнули в ночь. Небо расчистилось, и в свете звезд город казался невыразительным и бесцветным.
Арвада был менее промышленным, чем районы, через которые они прошли ранее, хотя из-за этого он, казалось, угнетал еще сильнее: вместо выбеленных зданий, путников окружали сухие и пыльные парки и жилые улицы, полные осевших домов и чахлых скрученных деревьев.
Сэмм казался скорее обеспокоенным, чем нетерпеливым, однако его настроение изменилось, когда они с Кирой вышли к широкому чистому озеру — не просто пресному, но чистому в буквальном смысле, совершенно нетронутому ядами и химикатами, которые отравляли все водоемы, виденные путниками за последний месяц.
Со стороны гор дул легкий
Что здесь происходит?
Противоположный берег озера был зеленым. Путники не видели этого, но ощущали в воздухе аромат и чувствовали под ногами мягкую податливость здоровой травы. Каким-то образом, против всякой логики, у подножия горы находился островок неотравленной растительности, протянувшийся от ограды, которая отмечала границу заповедника «Роки-Флэтс».
Кира нахмурилась и осторожно подошла к ограде, которая была старой и ржавой, однако земли за ней — плодородными и покрытыми зеленью, даже в темноте. Оазис жизни, цветущий посреди пустоши. Черный шпиль поднимался вверх, подобно порезу на небе. За деревьями мелькали огоньки, и Кира на всякий случай подняла винтовку.
Сэмм кивнул направо, и как можно тише они прошли вдоль ограды, проскальзывая через здоровую траву и кустарник, которые окружали загадочный комплекс. Вскоре они оказались у широких ворот, открытых и пустых. Кира и Сэмм наблюдали за ними из теней почти десять минут и лишь затем убедились, что вход и в самом деле никто не охраняет. Густая растительность вокруг основания ворот заставила Киру подозревать, что створки уже много лет не закрывали.
— Кто-нибудь здесь живет? — прошептала Кира.
— Я... — Сэмм, казалось, не мог подобрать слов. — Я не имею ни малейшего понятия.
— Здесь поблизости есть застава? — спросила Кира. — Что-то вроде... партиалской базы или...
— Я бы сказал, если бы что-нибудь об этом знал.
— Но кто еще это может быть?
Они смотрели на открытые ворота, пытаясь набраться смелости, чтобы войти.
— Мы так и не нашли Херон, — сказал Сэмм. — Может быть, она там, а может, скрывается, поджидая нас.
— Есть только один способ это выяснить.
Кира ползла вперед с оружием наготове. Она не собиралась медлить, только не теперь, когда они были так близки, даже если это было партиалское поселение. Через мгновение Сэмм, судя по всему, согласился и последовал за ней.
Они миновали ограду и вошли в невероятный рай за ней. Трепещущая растительная жизнь вокруг заставила Киру испытать благоговение. Они снова увидели свет — огни, теперь Кира в этом не сомневалась, но это были не дымящие пожары города, а небольшие и контролируемые очаги, как и говорила Херон. Лагерные костры. Кира и Сэмм крались через темноту и скоро услышали местных обитателей.
Голоса. Счастливые голоса, смех, пение и посреди всего этого — еще один звук, услышать когда-нибудь который Кира уже и не надеялась. Забыв об осторожности, она бросилась бежать и, когда увидела их, рухнула на колени. Эмоции овладели ею настолько, что она не могла ни бежать, ни говорить, ни даже думать.
Дети.
На поляне плясало и трещало пламя костра, окруженного низкими зданиями и группой танцующих людей. Среди этих людей также танцевали дети — от младенцев до почти подростков.