Фракс и гонки колесниц
Шрифт:
– Насколько преуспела в поисках Служба общественной охраны?
– Я не сообщал им о краже.
Я вскинул одну бровь. Обращение в Службу охраны - вполне естественный поступок, если, конечно, в деле нет кое-каких деликатных моментов, которые Марсий не хотел предавать гласности. Надо сказать, что этого я и ожидал. Люди, как правило, обращаются ко мне лишь в тех случаях, когда у них нет иного выбора.
– Я не известил Службу общественной охраны потому, что у меня имеются весьма веские основания подозревать в краже свою супругу.
– Вашу супругу?
Сенатор вдруг забеспокоился и напомнил мне
Ливень стучал в оконные ставни, заглушая все другие уличные шумы. Единственное достоинство сезона горячих дождей состоит в том, что потоп заставляет сидеть дома горластых малолеток, заполонивших нашу округу.
– Некоторое время назад мы поняли, что стали друг другу чужими, но решили не разъезжаться, поскольку это нас обоих не устраивало. Уверен, что ты меня понимаешь.
Я прекрасно его понимал. В столь безнравственном городе, как Турай, где все продается и покупается, мораль политических деятелей по-прежнему ценится среди обывателей. Если сенатор вовлечен в скандальный бракоразводный процесс, его карьера оказывается под угрозой, и он практически лишается шансов карабкаться выше - от сенатора к префекту, от префекта к претору, от претора к заместителю консула и, наконец, к самому консулу. Поэтому все политики, чтобы не попасть на страницы скандальных листков, стремятся замести личные проблемы под ковер. Их жены охотно на это идут. Они таким образом сохраняют богатство и положение в обществе, остаются замужними дамами и не рискуют вновь очутиться на ярмарке свободных женщин.
– Итак, почему же она решила вас обокрасть?
– Моя супруга очень часто испытывает острую нужду в деньгах.
– Разве вы не оплачиваете ей содержание?
– Оплачиваю. Но только не “диво”.
Точно. Только не “диво”. В его словах был смысл. С тех пор как открылись торговые пути с югом, в Турай хлынул поток этого мощного наркотика, полностью преобразившего население города. Попрошайки, моряки, юные подмастерья и ученики, шлюхи, случайные путники и молодые аристократы - одним словом, все те, кто раньше успокаивал нервную систему легким фазисом, теперь на целые дни погружались в яркие сны, навеваемые “дивом”. “Диво” стоит очень дорого и вызывает быстрое привыкание. Приняв дозу, человек становится счастливым, как эльф на дереве. Но спустившись с этого дерева, он сразу начинает ощущать себя очень скверно. Наркоманы, проводящие часть своей жизни в сладких объятиях “дива”, все остальное время тратят на то, чтобы разжиться бабками на новую дозу.
После того, как “диво” овладело Тураем, преступность в городе достигла новых вершин. По многим улицам из-за риска ограбления стало опасно ходить. И не только в темное время суток. Город загнивал на глазах. Бедняки впадали в отчаяние, богачи разлагались окончательно. Уже недалек тот день, когда король Ниожа Ламакус обрушится на Турай с севера и сметет нас с лица земли.
– Насколько серьезно она пристрастилась к наркотику?
– Очень серьезно. Она пыталась бросить, но… - Сенатор воздел руки к потолку и, помолчав немного, продолжил: -
– И в итоге ваша жена продала часть семейных ценностей, чтобы удовлетворить свое пагубное пристрастие?
– Да, видимо, так.
Я откинулся на спинку стула и извлек из ящика стола палочку фазиса, не забыв угостить и сенатора. Но тот вежливо отказался. Этот легкий наркотик все ещё находится под запретом, но после появления “дива” власти стали смотреть на него сквозь пальцы. Я зажег палочку и с удовольствием затянулся.
– Итак, что именно вы от меня хотите?
– Верни мои вещи. И в первую очередь картину. И сделай это, не извещая Службу охраны и не привлекая внимания скандальных листков.
Сенатор прямо, как мужчина мужчине, сказал, что на него давят традиционалисты, требуя, чтобы он в будущем году выставил свою кандидатуру на пост префекта. Ему уже пятьдесят, сказал он, и наступило время начинать настоящую политическую карьеру. Герой войны, любимец короля и народа, он имел все шансы победить на выборах, если его имя, конечно, не окажется в центре громкого скандала. Могущественная оппозиционная партия популяров во главе с сенатором Лодием никогда не гнушалась облить своих противников потоком помоев.
Я немного помолчал, обдумывая предложение бывшего командира. Принять его означало отправиться за город, что сулило серьезные неприятности, поскольку земля за городской чертой превратилась в сплошное болото. Но в остальном работа выглядела достаточно привлекательно. В дело не были вовлечены мощные преступные группировки. Мне не угрожали смертью безумные колдуны. Надо было всего лишь выяснить, что жена Марсия сделала с вещами, и вернуть их законному владельцу. Это в моих силах. Мне нужны были деньги, и я принял предложение.
Сенатор поделился со мной всеми необходимыми подробностями и поднялся со стула. Уже у самого порога он повернулся и сказал:
– До меня дошла весть, что ты просадил кучу денег на бегах?
Я недовольно скривился. Я, конечно, понимал, что перед этим визитом сенатор изучил всю мою подноготную, но, согласитесь, кому приятно, когда о твоем проигрыше на бегах становится известно всему миру.
– Я могу дать тебе хорошую подсказку для выигрыша на предстоящих бегах памяти Тураса.
Гонки, известные как Мемориал Тураса, событие в мире спорта весьма заметное, и я весь стал внимание.
– Я выставляю свою квадригу, - сказал сенатор.
– Она именуется “Штурм цитадели”. Моя колесница должна выиграть.
Я разочарованно откинулся на спинку стула. Эта подсказка меня вовсе не вдохновила.
– И вы утверждаете, что ваша квадрига должна выиграть Мемориал Тураса? У вас действительно хорошие лошади, сенатор. Но в этом году, простите меня, в гонках примет участие колесница эльфов, именуемая “Лунная река”. Все знают, что “Лунная река” и победит. На неё даже бессмысленно ставить. Вы в лучшем случае только вернете свои деньги.