Франциск Сананго
Шрифт:
Лиля насторожилась. Мало того, что на ее террасе сидит Дракон, так теперь он еще и заманивает ее в какую-то авантюру!
– А ты… ты будешь со мной в этом путешествии?
– И буду, и нет, – уклончиво протянул он.
«Наверное, он говорит про смерть. Ну и отлично! К чертям такую жизнь!», – подумала Лиля.
– Я готова… – дрогнувшим голосом ответила она. – Что мне надо сделать?
– Для начала расслабься, – хмыкнул Дракон. – Давай-ка мы с тобой выпьем по стопочке! Я наш фирменный ликер из дома прихватил. Мама передала.
3.
Жестом фокусника Дракон извлек из футляра хрустальную бутылку. В ней было что-то темно-золотистое.
– Это что, коньяк? Или гречишный мед?
– Гречишный, ага. Гречишный мед наших высот! – весело отозвался Дракон. – Предпочитаю пить его из тонкого фарфора. Неси-ка сюда ваш японский сервиз.
Пока Лиля рыскала по шкафам, в ее голове то и дело вспыхивали вопросы: «Что за послание? Откуда он знает про сервиз? И если он сам такой древний, то, интересно, какова его мама?».
– С мамой скоро познакомишься, – заверил ее Дракон, когда Лиля, наконец, вернулась на террасу, победоносно держа в руках бархатную зеленую коробку. Дракон откупорил бутылку, поднес ее к пасти, что-то нежно туда пробормотал, дунул, свистнул – и принялся неспешно разливать густой напиток по чашечкам.
«А ведь на чашке его портрет! Как будто с него писали. Вот бы Саша это видел!», – изумилась Лиля.
– Предупреждаю, мед наш горьковат. Вкус для тебе непривычный, но, ничего, справишься. Салют! – торжественно рявкнул «Дедушка», приглашая ее чокнуться с ним. Затем он элегантно зачерпнул языком содержимое, и по его чешуе снова побежала радужная рябь.
Лиля сделала маленький глоток. Вкус и правда был странный… слишком странный. Последовав примеру Дракона, она проглотила содержимое залпом.
Около получаса они сидели молча. Уже стемнело, и Лиля наблюдала, как сквозь Дракона просвечивают огоньки кораблей. Застрекотали цикады. Этот стрекот постепенно нарастал, пока не заполнил все пространство, переходя в гул высоковольтных проводов. По ее телу побежал электрический ток. Не прошло и нескольких секунд, как он сковал ее тело настолько, что она не могла даже повернуть головы.
Дракон глубоко вдохнул, что-то тихо пророкотал на выдохе, и запел. Сначала он пел медленно. Его голос был таким высоким, что, казалось, не может исходить из этого большого чешуйчатого тела; потом преобразился в мягкий баритон и зазвучал так, будто успокаивал ее, как ребенка, выманивая наружу ее потаенные чувства, уговаривая их проявиться. Когда Дракон перешел на бас, его песня зазвучала как громкие повелительные заклинания, а затем снова взлетела в фальцет. С каждой секундой Лиля все сильнее чувствовала, как эта песня, словно огненный скальпель, рассекает окутавший ее туман.
Лиля не заметила, как силуэт Дракона исчез, и она оказалась окружена разноцветными огнями, которые сияли
Дракон издал протяжный, высокий звук, и огоньки сложились в Змею, сияющую всеми цветами радуги. Змея вихрем устремилась к Лиле и ворвалась в точку между ее бровей.
«Привет, Мама!», – услышала она голос Дракона.
«Где мама? А, главное, где он сам?». Лиля сфокусировала взгляд и увидела его. Дракон подмигнул ей и тут же устремился вверх, оставив за собой след, подобный хвосту кометы. Песня становилась все громче и настойчивее. Она подхватила Лилю и увлекла ее по этой сияющей тропе.
«Как на американских горках. Только сейчас мне почему-то совсем не страшно», – удивилась она.
Полет прекратился так же внезапно, как и начался.
Перед ней было огромное дерево. Его крона раскинулась так широко, что распространялась далеко за пределы ее поля зрения. При этом Лиля не могла не заметить, что пределы эти значительно расширились.
От Дерева исходил ясный золотистый свет. Он был пронизан музыкой, и все вокруг – листья, птицы, цветы– двигалось ей в такт. У ветвей кружились полупрозрачные существа. Некоторые из них напоминали тех, чьи образы она уже встречала: ангелы, мифические звери всех цветов и размеров – большие, как горы, и маленькие, как песчинки. Но были здесь и те, кого она не то что никогда не видела, но и вообразить не могла. Змеи с головами леопардов носились по воздуху, как петарды; русалки с большими, узорчатыми крыльями покачивались на ветвях. Вараны с головами гномов деловито шныряли между корнями, полируя их своими ирокезами.
Лиля опустила взгляд и обнаружила, что сидит на огромной ветке. У ее ног цвел пышный белый лотос. От легкого бриза его лепестки затрепетали, и она расслышала: «Привет, милая».
– Привет! Я так рада тебя здесь видеть! Ты – единственное знакомое мне лицо. Все остальные прекрасны, но они такие странные! Скажи, пожалуйста, где я?
– Ты в саду Дерева Света, – прошелестел Лотос. – Добро пожаловать!
– Привет! – раздалось с другой стороны.
Перед ней стояло небольшое деревце, похожее на Грунта из «Стражей Галактики», только вместо головы на его угловатом теле было большое квадратное зеркало.
– Надо же, Лотос с тобой заговорил! – трескучим подростковым голосом сказал Зеркальный Грунт. – Обычно он так занят своими делами, что слова из него не вытянешь, – вдохнул он. – А мне было бы очень интересно с ним поболтать!
– Какими делами? – Лиля снова посмотрела на Лотос. Казалось, никаких дел он не делал. Он просто рос.
– Его работа – вытягивать грязь из нижних миров и превращать ее в белоснежный цветок. Это его способ поддерживать свет Дерева. По сути, работа у нас у всех одна, только специальности разные.