Франция. Большой исторический путеводитель
Шрифт:
Как бы то ни было, самосожжения не последовало, Аттила сумел с боем уйти за Дунай. Сколько в том страшном побоище пало людей - мы не знаем. Но неспроста же такое тревожное вино родится в Шампани.
Новой встречи ждать пришлось недолго. Аттила начал готовить новый поход осенью того же 451 г., а по весне 452 г. горными альпийскими тропами двинулся прямо на Италию.
Положение было отчаянное. Коалиции, собранной Аэцием, уже не было. Можно было бы снова призвать аквитанских вестготов, но
Аттила окружил Аквилею. Город не сдался, оказал упорное сопротивление. Хан разрушил его до основания. Настала очередь Милана.
И тут произошло то, что современники объясняли заступничеством святых апостолов Петра и Павла, да и нам трудно еще чем-то объяснить. У Милана гуннов встретили посланцы из Рима: папа Лев I, только что заслуживший огромный авторитет на Халкидонском соборе, и два сенатора. Вряд ли Аттилу смягчили поднесенные ими дары - нашли кого удивить. Но папа стал долго и красноречиво уговаривать гунна, и тот неожиданно повернул свою армию обратно, в Паннонию (в Ватикане можно видеть фреску Рафаэля, посвященную этим событиям - папа Лев встречает Аттилу).
Бич не хлестнул, однако никакого договора подписано не было. Аттила не отказался от своих притязаний на сестру императора Гонорию и намеревался еще вернуться к этому вопросу. Пока же его планы были связаны с Восточной империей.
И вот еще одна захватывающая и страшная тайна истории. Среди забот о новом походе хан сыграл свадьбу с молодой и прекрасной германкой Ильдико. Наутро после брачной ночи молодого нашли мертвым. Скорее всего, инсульт. Но не могла не поползти молва, что германка его отравила. А большинство русских людей уверенно скажет - опился.
Гунны похоронили вождя, положив его сразу в три гроба: золотой, серебряный и железный. Железом он добыл славу своему народу, серебром и золотом осыпал его. Было это в 453 г. Аттила был повелителем гуннов в течение 19 лет.
После смерти великого вождя его сыновья устроили грызню за отцовский престол, но достойного, чтобы утвердиться на нем, сплотить вокруг себя беспокойные орды не нашлось, и гунны разбрелись кто куда по Европе и Азии. Зримых следов от них не осталось, только ученые спорят, кто они были, монголоиды или не очень, но однозначного ответа не находят. Да еще в Первую мировую войну пропаганда Антанты обзывала немцев гуннами - видно, выкопав из старых книг факты тесного якшанья восточных германцев с означенным этносом.
В Риме в 454 г. произошло событие пугающе омерзительное. Валентиниан собственноручно, по-бандитски внезапно зарезал Аэция - чтобы спокойнее было за свой престол. Спокойнее не стало, правда, источники опять расходятся. Одни утверждают, что его сразу растерзала охрана полководца, другие - что это произошло полгода спустя на Марсовом поле.
Должно быть, весной 455 г. старому волчине королю Гензериху не надо было долго размышлять, жители какого берега всех виновнее перед Господом, куда вопьются клыки его морского набега.
«В гавань заходили корабли». В гавань Остии зашли корабли вандалов. Теперь Рим был полностью беззащитен, а что в нем учинили гости из Африки - чтобы не напрягать
Вестготы Алариха по крайней мере больше всего были озабочены добычей и женщинами, а эти еще и крушили все подряд, не жалея сил, целых две недели.
Дальше - последнее двадцатилетие Западной Римской империи. Только она уже даже формально была не римской - императоры окончательно перебрались в Равенну.
Вполне освоившись в тогдашней постантичной культурной среде, главнокомандующие-германцы сажали на престол своих ставленников из местных, а иногда и своих сыновей от браков с патрицианками. Иногда возникала конкуренция - кому сажать.
Что с того, что их кандидаты на престол были все больше ребята какие-то бесцветные - правили все равно кукловоды, а кукол в случае чего отбрасывали без всякого сожаления.
Аквитанские вестготские короли сначала объявили о своем контроле над всей имперской частью Галлии, а потом еще и стали наседать на новую итальянскую границу (впрочем, это уже больше напоминало межгерманскую усобицу).
Развязка наступила в 476 г. Владыкой числился сын главнокомандующего Ореста - юный Ромул Августул («Августул» - это «маленький Август», «Августишка» - так его прозвали в насмешку. По насмешке и вошел в историю). Солдаты римской армии, на тот момент поголовно разноплеменные германцы, потребовали у Ореста треть итальянской земли, чтобы на нее смогли перебраться их соотечественники. Тот отказал. В ответ, как повелось - мятеж, Ореста убили. Власть захватил один из его заместителей Флавий Одоакр. Требования солдат насчет земли он удовлетворил, а поскольку был человек добрый, Ромула Августула пощадил. Отправил его на жительство в Кампанию, где ему отвели виллу, которой в разные времена владели великие римляне Лукулл и Марий.
Насчет дальнейшего Одоакр придерживался той точки зрения, что соблюдение проформы в виде обязательного наличия частиц древней римской крови в императорских жилах уже ни к чему, да и вообще вся эта игра в империю порядком надоела. Поэтому сам воссел на престол в Равенне и стал править, как германский конунг.
Знаки императорской власти, в том числе пурпурную тогу, отослал в Константинополь тамошнему восточному императору (басилевсу). Ну, отослал и отослал. По большому счету - чего особенного. За будничными заботами этого никто и не заметил. Сколько их еще будет, великих империй!
ОТ ГАЛЛИИ К ФРАНЦИИ
НАЧАЛО МЕРОВИНГОВ
Большей частью того, что будет рассказано в этой главе, мы обязаны Григорию Турскому - историку VI в., епископу города Тура. Если бы не его «История франков», для нас это были бы темные века французской истории, о которых мы могли бы судить только по отрывочным сведениям других авторов да по догадкам позднейших историков.