Француженки не крадут шоколад
Шрифт:
И на сей раз он не забудет о гармонии.
Сильван размышлял, какими запахами ему хочется дать ей насладиться, какими вкусами насытиться на пути соблазнения. И все нужные склянки, «пистоли» и мешочки уже выстроились перед ним на мраморной столешнице.
Но она так и не пришла.
Он провел ночь в одиночестве. Его терзали мысли о капитуляции, о признании того, что она не придет, и о возвращении домой. А потом Сильвана охватило волнение. Вдруг он упустит шанс и не дождется ее появления? Вдруг она явится через пять минут после его ухода? И он вновь облачался в поварскую куртку и ждал.
Но она так и не пришла.
Глава 17
– Вы
Он окинул взглядом грязные кастрюли, рассыпанные специи, свежие конфеты, поблескивающие в формочках великолепными, почти черными каплями, еще не успевшими застыть. Осенний утренний свет, проникая через большие окна, поблескивал на стенах над ними.
– Где же вы почерпнули вдохновение?
– На самом деле сегодня мне не хотелось бы ни с кем говорить, – ответил Сильван. – Прошу прощения.
Паскаль посмотрел на шефа и уже открыл рот, чтобы спросить, все ли с ним в порядке, но тот предупреждающе поднял руку:
– Ни о чем. Извини.
Очередной пытливый взгляд, но Паскаль, уважая шоколадного ma^itre [111] , понимал, что Сильван заслужил право тайной жизни в своей волшебной пещере, и тактично промолчал.
111
Мэтр (фр.).
Оставив шефа в покое, Паскаль, встречая остальных приходящих сотрудников, намекнул им, чтобы они не докучали хозяину. Даже задержал Франсин, когда она направилась к Сильвану с сообщением о новых звонках с просьбами об интервью.
Сильван закончил процесс охлаждения конфет, приготовленных им на исходе ночи, и решил, что необходимо хоть чем-то оправдать обманутые ожидания. Вновь вернувшись в мир les petites dames blanches [112] , он взял один из пакетиков, которые они использовали для доставки конфет на банкеты или свадебные пиршества. Завязал его фирменной ленточкой и вышел из лаборатории, чтобы перехватить одного из служащих, контролирующих доступ в магазин очередных покупателей.
112
Маленькие женские привидения (фр.).
Да, очередь выстроилась с самого утра. Прибыли все те, кому полюбилась история Похитительницы Шоколада. Он отозвал сотрудника в сторонку, подальше от чужих ушей.
– Не могли бы вы доставить это на противоположную сторону улицы и оставить у одной двери? На шестом этаже. Не знаю номера квартиры, но ее окна выходят в нашу сторону. Вот вам входной код…
Кэйд проспала целое утро. Проснувшись, она скривилась от запаха курева – напоминание о вчерашней вечеринке, – ощущая разочарование. Приняв душ и одевшись, она немного посидела за новым ноутбуком, налаживая работу своей электронной почты. На французском, поскольку не сообразила, как переключить на компьютере выставленный по умолчанию язык. Обычно для подобных дел Кэйд пользовалась услугами персонала технического отдела.
В итоге она разобралась с сообщениями с помощью мобильного телефона, получив также послание от компьютерщика о доставке ей к вечеру нового англоязычного компьютера.
Вскоре голод побудил ее выйти из квартиры. Даже она
Вдохновленная общением со студентами и сознавая, что Похитительнице Шоколада следовало бы придерживаться особого стиля в одежде, Кэйд натянула узорчатые ажурные легинсы и обтягивающую серую трикотажную тунику, короче той кожаной куртки, что накинула сверху. Высокие кожаные сапоги и крупные вызывающие серьги с лазуритом довершили ансамбль, а волосы Кэйд скрутила на макушке, чтобы выставить на обозрение серьги.
Захлопывая за собой дверь квартиры, она почувствовала под пальцами какой-то неожиданный предмет. На дверной ручке покачивался скромный бумажный пакетик, перевязанный фирменной ленточкой с уменьшенной копией торговой марки «Сильван Маркиз».
Кэйд вздрогнула. Волна возбуждения прокатилась по телу, словно она увидела его перед собой.
Взяв пакетик, Кэйд долго вертела его в руках, а затем осторожно открыла. Конфетка замечательная! Такого варианта она еще не видела в его ассортименте. Легкую произвольность округлой формы подчеркивала волнистая поверхность с задиристым завитком на самом верху, придававшим конфетке яркий образ ручной, а не конвейерной отделки. Шоколадная обливка казалась совершенно черной, или настолько близкой к черному цвету, что иной оттенок не различался в тусклом освещении лестничной клетки.
Кэйд долго взирала на маленькую каплю. Может, она отравлена? Смерть от конфеты Сильвана Маркиза – как романтично! Кэйд осмелилась поднести конфетку ко рту, ощутила губами ее гладкость, зубы встретили легчайшее сопротивление внешней оболочки.
Кэйд ощутила горечь. Но какую восхитительную горечь! Темную, тайную, магическую, с почти неуловимым привкусом сладости. Так вот каково томление на вкус! Под легким нажимом ее зубов тихо сломалось шоколадное облачение, вскрыв приятнейшую, нежнейшую и мягчайшую горечь, когда либо таявшую на ее языке. Таяние оставило чистейшее послевкусие, лишь с намеком на коричный оттенок, ускользающее, словно обещание сказки. Мгновенное ошеломление от горечи сменилось расплавленным горьким соблазном. Никогда в жизни она не думала, что нечто горькое может обернуться столь соблазнительной и сладостной новизной.
Пристально взглянув на оставшуюся в руке половинку конфеты, Кэйд заметила четкий след своих зубов на начинке, такого же темного цвета, как оболочка.
Выйдя на улицу, она сразу увидела Сильвана – в джинсах и куртке он стоял перед входом в лабораторию и, похоже, давал импровизированное интервью нескольким журналистам с фотоаппаратами, микрофонами и видеокамерами.
– …безумное отчаяние. – Он пожал плечами. – Я понимаю ее безрассудную тягу к хорошему шоколаду.
Сейчас Сильван выглядел трогательной жертвой – растрепанные волосы, небритый, с покрасневшими от бессонной ночи глазами. В общем, вид, знакомый ей по собственным бдениям из-за срочной проблемы, возникшей на их фабрике. Однако привлекательный! Кэйд не сомневалась, что на фото в газете он получится отлично: изнуренный нападками на него отвратительной многонациональной корпорации, но все же поддерживающий идеал французской сексапильности.
Кэйд лихорадочно соображала, как улучшить свой имидж на тех снимках, но поняла, что сейчас ее репутация изрядно подпорчена. Вне зависимости от того, будет ли она выглядеть хорошо или плохо, сильной или слабой, ей все равно суждена всесокрушительная роль злодейки. Кэйд попыталась вернуться в дом, пока журналисты не заметили ее, но предательская дверь успела захлопнуться.
Для набора кода могло понадобиться несколько секунд. Если они увидят, как она ускользает обратно в свою квартиру, и устроят осаду, то неизвестно, сколько ей там придется отсиживаться. Ее ждет провал, если придется запереться в своей парижской квартире, не смея высунуть носа на улицу и поддерживая в себе вялую жизнь поеданием «Плиток Кори».