Французская магия

Бессарабов Николай

Близнецы, в обнимку с девушками, одними из первых ввалились в гостиную Гриффиндора, тут же бросив украдкой в огонь Дурманящий порошок, вызывавший периодические приступы смеха у всех, кто вдохнул почти неощутимый аромат.

— П-р-р-адолжим. — Фред, поцеловав Лаванду, вытащил из дивана еще одну бутылку.

Рон, Джордж, Симус и Томас присоединились к компании, подставив стаканы под струю пенящегося напитка.

— А где наш Невилл? — Вдруг спросил наиболее трезвый Симус, обведя взглядом гостиную. — Где наш доблестный предводитель?

Невилла

не оказалось ни в гостиной, ни в спальне.

Если бы Грейнджер не ушла сразу же по возвращении спать, окончательно разругавшись с Роном, то ответственная староста факультета тут же известила бы МакГонагалл об отсутствующем ученике, да и выпить в свое удовольствие старшекурсники не сумели бы после нотаций, которые наверняка прочитала бы староста. Но она ушла в свою комнату, запершись изнутри. А второму старосте, с блаженной улыбкой смакующему огневиски, уже было море по колено, ну а остальным пропажа Невилла была вообще безразлична.

— Загулял наш предводитель. — Уже основательно набравшийся Джордж поднял бокал. — За то, чтоб ему сейчас было ха-р-р-рашо!

Невилл же, который, замирая от собственной смелости, сейчас осторожно крался по коридорам Хогвартса вместе с Луной Лавгуд, остановился, рассматривая карту Мародеров.

— Так, Снейп ушел в подземелья, Филч пока у себя в комнате, а профессора в кабинете директора. Идем!

— Коварный, коварный Невилл ведет девушку по ночному Хогвартсу, — мечтательный обычно голосок Луны был полон эмоций. Губы девушки уже слегка припухли от поцелуев, которыми они обменивались в зале и в коридорах по дороге к Комнате-по-желанию. — Ты решил пригласить меня на романтическое свидание в тренировочный зал?

— Не совсем, — Невилл с первого раза снял запирающее заклинание.

На этот раз комната приняла вид гостиной с горящим камином, пушистыми коврами и столом со сладостями и напитками возле огня.

— Значит, это не только тренировочный зал, да? — Луна с любопытством осматривала комнату, проходя вдоль стен и прикасаясь рукой к украшавшей деревянные панели резьбе.

— Она может быть всем, чем мы захотим, — Невилл смущенно улыбнулся. — Сириус просил не рассказывать об этом свойстве...

— Потому что он не доверяет предавшим Гарри людям? — Откликнулась Луна.

— Он не знает, кому в Хогвартсе из учеников можно верить, а кому — нет. Кроме нас с тобой, естественно. Мне еще предстоит это выяснить, — покачал головой Невилл.

— Значит, ты не просто так согласился на предложение Гермионы заниматься в этой группе? — Луна неожиданно серьезно посмотрела на своего друга.

— Да. К моменту, когда Гарри вернется, я уже должен знать, кто встанет на его сторону, а кто — будет слепо верить Дамблдору и дальше.

Луна, решив больше не забивать голову серьезными вещами, после первых в своей жизни поцелуев, сбросив туфли, закружилась по комнате, раскинув руки.

— Мне понравился сегодняшний бал, — она с улыбкой обернулась к Невиллу, на мгновение застыв с поднятыми руками. —

Романтическая музыка, танец, поцелуи.

Девушка снова закружилась, напевая какую-то известную одной ей мелодию, и стены комнаты неожиданно откликнулись на ее песню, в Комнате-по-желанию зазвучала медленная песнь скрипки и фортепиано, повторяя слова Луны.

Невилл с каким-то отрешенным восторгом наблюдал, как его возлюбленная хлопнула в восторге ладошками и танцевала, уже не отвлекаясь на пение, закрыв глаза. Растрепавшиеся окончательно волосы выбились из прически, падая на лицо и окружая тонкую фигуру светлым плащом, доходившим до пояса. Маленькие голые ступни уверенно шагали по мохнатому ковру. Музыка Хогвартса и магия старинного замка окружали девушку шлейфом непостижимой для молодого волшебника силы, теперь он понял, о чем говорила бабушка, коснувшись темы семейства Лавгудов. Их магия была непостижима и непонятна большинству живущих магов, но и настолько же притягательна.

Решившись, парень с некоторым усилием сумел вписаться в ритм танца Луны, обнимая её за талию. Раскрывшиеся глаза с горящим внутри огнем буквально лишили его способности думать. Магия парня, скованная множеством барьеров, постепенно раскрывалась, вплетаясь в танец.

Хогвартс, старинный, наполненный не до конца понятой даже самыми лучшими умами силой замок, танцевал вместе с ними. Где-то в глубинах многослойных магических полей осыпались пеплом отжившие участки, что-то прорастало заново, словно трава по весне. Древний, хранящий в истертых каменных плитах память о шагах четырех Основателей, Хогвартс обновлялся, дождавшись, наконец, прихода способной помочь в этом девушки.

Дамблдор, в одиночестве сидевший над бумагами в своем кабинете, с тревогой вслушивался в биение магии, наполнявшей замок. Уже второй раз с начала года происходило нечто, недоступное его зрению и пониманию. Феникс директора, наоборот, спокойно спал, сунув голову под крыло.

— Что-то происходит, Фоукс, что-то происходит. — Бросив недовольный взгляд на улыбающегося с портрета Хеллфайра, старый волшебник крепко сжал палочку и вышел из кабинета на поиск источника возмущений.

— Происходит, — усмехнулся с портрета Хеллфайр. — В мои времена директора лучше владели магией.

12 января 1996 года

— Уважаемые члены Трибунала. — Снова та же обстановка немецкого здания Международного Трибунала, только люди другие. На посту председателя стоял все тот же Лихтенштейн, довольно улыбаясь своим мыслям, однако на месте, куда в прошлый раз вызывали обвиняемого Сириуса Блека, в этот раз оказался Альбус Дамблдор.

Министр магии Корнелиус Фадж, в окружении советников, среди которых мелькал черный бантик Амбридж и платиновая шевелюра Люциуса Малфоя, казался встревоженным. С одной стороны, обвиняли Дамблдора, с другой — происходящее бросало тень на всю английскую систему власти.