Французская магия
Шрифт:
— Что за?! — Амбридж, даже не достав палочку, выбежала из кабинета, а в коридоре тут же раздалось какое-то бульканье, плеск и бешеная ругань нескольких голосов.
Невилл, на всякий случай сжимая палочку в рукаве, осторожно выглянул за дверь, готовый немедленно отпрянуть назад. Картина, представшая его глазам, могла бы называться воплощенный хаосом. Во весь коридор, от входа в кабинет Защиты до самого поворота, величаво плескалось полноценное болото, с кочками, камышом и даже несколькими квакающими в зарослях осоки лягушками. Пространственные чары, на которые кто-то из сотворивших это действо не поскупился, слегка расширили и углубили коридор, делали болото глубоким, хотя и проходимым.
Прямо возле кабинета, с
Вывернувший из-за угла Филиус Флитвик, явно спешивший на подозрительный шум, зажал руками рот и покраснел от натуги, чтобы не расхохотаться в голос. Палочка маленького мастера дуэлей описала несколько кругов, вытаскивая из болота застрявших учеников и очищая их от грязи и тины. Убедившись, что ученики в порядке, профессор ловко заскакал по кочкам, направляясь к пытавшейся выбраться из трясины Амбридж. Отточенное движение палочкой выдернуло женщину из болота с характерным чавкающим звуком. Следующий жест — Амбридж мгновенно высохла, грязь осыпалась с ее одежды.
— С вами все в порядке, колле-е-ега? — только самый внимательный наблюдатель смог бы уловить тщательно скрываемую издевку в обращении полугоблина.
— Да, профессор, благодарю вас. — Амбридж была в ярости, но сейчас помощь мастера заклинаний была ей необходима. — Вы бы не могли мне помочь убрать это... непотребство?
— Сожалею, мадам, — Флитвик поклонился. — Но эти чары нужно хорошенько изучить, чтобы их снять, здесь явно работало несколько волшебников.
Маленький человек взмахом палочки наморозил себе ледяную дорожку до самого конца коридора и был таков. Амбридж проводила его взглядом, полным бессильного бешенства, и вернулась в кабинет, откуда уже благополучно успел улизнуть как Невилл, так и остававшийся невидимым Сириус Блек, полностью красный от попыток не рассмеяться. Усевшись в свое кресло, женщина развернула не до конца прочитанный ей журнал «Придира» — хотя она и терпеть не могла бредовые идеи Ксенофилиуса, тот иногда сообщал в своей газете вещи, которые не стоило упускать из виду, чтобы вовремя проинформировать министра магии. Прочитав открытое письмо Гарри Поттера, возмущенного министерскими инициативами в адрес волшебных рас, женщина пулей понеслась к дверям кабинета, только в последний момент остановившись перед болотом. Убедившись, что ледяной «мост» Флитвика уже растаял, она со вздохом отвязала от столба лодку и поплыла к концу коридора. Жаба на носу лодки корчила гримасы, невидимые для сидящей в лодке женщины.
— Прекрасно! — Вышедший из невидимого состояния Сириус Блек не скрывал удовольствия. — Пока ты отвлекал эту женщину, я успел положить в цветочный горшок камень-ограничитель, чтобы болото не влезло к ней в кабинет, а остановилось аккуратно перед дверями....
— Лорд Блек, но зачем? — Невилл, смеясь, посмотрел на волшебника.
— Во-первых, затем, чтоб ей жизнь мёдом не казалась. Она натворила много дел после Первой войны, так что в министерстве её держит только преданность министру.
— А во-вторых? — Вошедшая в дверь Августа тоже улыбалась.
— А во-вторых, это самый надежный способ показать всем желающим её полную некомпетентность как преподавателя. Она даже не вытаскивала палочку, когда полезла в коридор выяснять, что случилось. И убрать это зловредное болото, где, кстати, ночью будет жабий концерт, она не сумеет, квалификации не хватит. А значит — при любой проверке этот инцидент всплывет.
— Дамблдор не будет выставлять школу на посмешище, и уберет твое болото очень быстро. — Августа покачала головой, глядя на страшно довольного мага.
—
— Ты и Флитвика подбил на эту авантюру?
— Он сам предложил помощь, когда увидел, над чем я работаю. Ксенофобские заявления мадам Амбридж достали даже этого грозного полугоблина.
— Ну, значит, в ближайшее время Амбридж будет плавать на лодке. — Августа вздохнула. — Мальчишки...
— Ну и, кстати, мадам Амбридж, перед тем, как упасть в болото, проговорилась, что Министерство разыскивает Гарри Поттера. Так что... кто-то надоумил Фаджа, что Гарри нужен в Англии живым и здоровым.
— Хоть что-то.... Невилл, напиши сегодня Гарри, что министр что-то начал подозревать.
4 ноября 1995 года. Хогвартс
— Декретом Министерства магии газета «Придира» запрещена к распространению в Хогвартсе. Министр магии заявил, что не потерпит провокационных материалов в месте, где собраны юные неокрепшие умы, надежда нашей нации, — Невилл с выражением зачитывал статью за завтраком. — Наша задача, как сказал министр, обеспечить детей всем необходимым для взрослой жизни, а не смущать их двусмысленными и откровенно ложными заявлениями погрязших во лжи людей. На вопрос о том, почему министр так отзывается о статье, написанной от имени Гарри Поттера, мистер Фадж сказал, что не понимает, почему мальчик идет против своей страны и ее правительства, но предполагает, что Гарри Поттер мог попасть под влияние людей, не заинтересованных во благе английских волшебников. В заключении министр призвал всех к единству и сплоченности и подтвердил, что курс министерства в сфере ограничения прав волшебных полуразумных существ остается прежним.
— Невилл, прекрати, уже тошнит от этой политики. — Рон, сквозь чавканье, сумел выдавить осмысленную фразу.
— Невилл, ты все больше становишься похожим на свою бабушку, — более наблюдательная Гермиона посмотрела на сильно похудевшего за два месяца парня. — Все больше интересуешься политикой, стал более спокойным и уверенным.
Она улыбнулась парню, вспомнив вечерние наставления Дамблдора, явно что-то задумавшего в отношении Лонгботтома. Рон, несмотря на прямой приказ директора, с некоторой долей ревности в глазах посмотрел на подругу.
— Просто я однажды понял, что после Хогвартса мне придется взять на себя ношу Главы рода Лонгботтомов. — Невилл помахал в воздухе рукой, с надетым на безымянный палец родовым перстнем. — А это требует многого, знаешь ли...
— Может, ты и прав, — Гермиона, ненавидевшая все эти родовые замашки и признающая только личные достижения, вынуждена была согласиться, чтобы не разрушать контакт.
— Гермиона, Рон, вы так и не объяснили мне, чего же хотите от меня насчет Защиты.
— Давай после завтрака, Невилл, не хочу, чтобы нас слушали все желающие. — Гермиона, взмахнув в кои-то веки расчесанными волосами, ушла в гостиную Гриффиндора.
Рон, поднявшись с места и с тоской посмотрев на оставшуюся на тарелке еду, пошел за ней.
— И что же вы хотели от меня? — Невилл дружелюбно улыбнулся.
— Как ты думаешь, Невилл, — начала издалека Грейнджер, — мы сдадим в этом году экзамен по защите?
— Лично я — да, — к их полному удивлению ответил Лонгботтом. — Я тренируюсь по вечерам и в выходные.
— Тренируешься? — Грейнджер буквально подскочила от возмущения. — А почему...
— Почему я об этом никому не сказал? — Невилл улыбнулся. — Да потому, что я занимаюсь с нанятым мне бабушкой репетитором, отставным аврором.