Французская волчица — королева Англии. Изабелла
Шрифт:
Осенью 1336 года Эдуард проводил кампанию в Шотландии, когда 13 сентября его брат, Джон Элтемский, едва достигнув 20 лет, скончался в Перте от ран, полученных в стычке. Он уже был прославлен своей жестокостью к шотландцам, и в 1335 году Эдуард назначил его правителем Северной Марки (пограничного района между Англией и Шотландией).
Изабелла впервые потеряла одного из своих детей, и это должно было причинить ей глубокую боль. Судя по записям в счетной книге, для короля смерть брата стала причиной ночных кошмаров; он отправился на юг в декабре, а в январе 1337 года по распоряжению их матери принц Джон был похоронен в часовне святого Фомы в Вестминстерском аббатстве. Обряд погребения совершил архиепископ Стратфордский.
В 1339
Смерть Джона, несомненно, заставила Изабеллу всерьез задуматься о собственной бренности, поскольку именно в это время Эдуард дал ей разрешение составить завещание.
16 марта 1337 года Томас Беркли был наконец-то оправдан парламентом. С него сняли все выдвигавшиеся против него обвинения и полностью освободили от всякой ответственности за смерть Эдуарда II. {1869}
Два дня спустя Уильям Шелфорд, который сообщил Мортимеру о заговоре Риса ап Гриффита в 1327 году и тем самым побудил искать способ решения проблемы, был, по просьбе графа Арунделя и Уильяма де Монтегю, вознагражден Парламентом за долгую службу короне. {1870}
Внезапное прощение Беркли и награждение Шелфорда практически безусловно были вызваны тем, что Эдуард III получил письмо Мануэло де Фиески. После того, как он, видимо, получил от Николино де Фиески первое сообщение о том, что его отец жив, он без сомнения предпринял усилия, чтобы навести справки об отшельнике и установить его личность. Сегодня для нас очевидно, что Эдуард вполне убедился, что никакого убийства не было, и Беркли невиновен.
Впоследствии Беркли продолжил командовать войсками Эдуарда в Шотландии и Франции. В 1361 году его направили с посольством к папе римскому. Позже в том же году он умер.
Изабелле откровения Фиески тоже пошли на пользу. В 1337 году Эдуард вернул ей доходы от Понтье и Монтрейля, что составляло часть ее первоначального приданого. {1871}
24 мая 1337 года Филипп VI конфисковал Гасконь — и таким образом поднял бурю, которая впоследствии стала известна под именем Столетней войны. Позже, в октябре, Эдуард III объявил войну Франции. В тот же год бывший союзник Изабеллы, граф Гильом д'Эно, был убит во Фрисландии, а его брат Джон, галантный рыцарь ее молодых лет, переметнулся к французам.
В 1338 году Эдуард III официально предъявил права на французскую корону, которая, как он утверждал, по праву принадлежала ему, принимая во внимание его происхождение по матери от Филиппа IV. Английские пропагандисты изощрялись вовсю, уподобляя заявленные права Эдуарда происхождению Иисуса Христа из Дома Давидова через его мать, Деву Марию, хотя выдержала ли бы Изабелла сравнение с таким образцом добродетели — другой вопрос.
В течение этих лет свидетельства о жизни Изабеллы по меньшей мере фрагментарны. Существуют разрозненные записи о дарах и подношениях, полученных и поднесенных ею. {1872} В
В начале сентября 1338 года Эдуард III отправился в Германию, чтобы сделаться наместником Священной Римской Империи. Когда он прибыл в Кобленц, к нему из Кельна тайно привезли человека по имени Уильям ле Галейс (Уильям Валлиец), которого охраняли итальянец Франческо Ломбардан и двое солдат, за что было заплачено 25 шиллингов и 6 пенсов. Согласно дипломатическим документам казначейства, этот человек был «арестован» в Кельне за то, что утверждал, будто он является «отцом нынешнего короля». {1874} Судя по незначительному эскорту, более вероятно, что он вообще не был арестован, но его просто вызвали из Ломбардии. Сам Франческо, несомненно, прибыл именно оттуда, и хотя его называли королевским парламентским приставом, в записях королевского двора о нем нет никаких других свидетельств. Более вероятно, что он находился на службе у семьи Фиески.
Эдуард был возведен в сан наместника 5 сентября и вернулся в Антверпен к концу того же месяца. Уильям ле Галейс, как известно, был с ним там 18 октября и до декабря оставался в Антверпене с королевской свитой, в которую входил и юный принц Эдуард. Король выделил на его содержание 13 шиллингов 4 пенса в неделю — щедрая сумма для того, чьи потребности были, вероятно, скромны. 29 ноября, когда этот таинственный человек еще оставался в Антверпене, королева Филиппа родила третьего своего сына, Лайонела. После декабря Уильям ле Галейс более не упоминается в документах.
Тот факт, что до января 1339 года Николино де Фиески также находился в Антверпене, может оказаться немаловажным. 7 сентября Эдуард III выдал ему благодарственное письмо за примерную службу. Вполне возможно, что именно Николино возглавлял эскорт, который доставил к Эдуарду «Уильяма ле Галейса», или же он организовал их встречу.
Это придает достоверности гипотезе о том, что Уильям Валлиец на самом деле был Эдуардом II. С самозванцами обыкновенно не церемонились — сам Эдуард II повесил одного такого — но этот человек оставался при короле три или четыре месяца, и ни публичного, ни тайного опровержения его претензий не прозвучало. Кроме того, он прибыл из Кельна — города, в котором Эдуард II, по утверждению Фиески, побывал около 1332 года. Затем опять-таки этот псевдоним — «Уильям Валлиец»: Эдуард II был известен как «Эдуард из Карнарвона»; более того, он являлся первым английским наследником, получившим титул принца Уэльского. Мы знаем, что Уильям ле Галейс содержался под стражей, но это могло быть потому, что Эдуард III не желал, чтобы его узнали.
Таким образом, существует немалая вероятность, что он не был самозванцем, и это была тайная встреча отца и сына — возможность для бывшего короля дать благословение своему наследнику, прежде чем удалиться в Ломбардию и жить там отшельником до конца дней своих. Либо Эдуард III обратился с просьбой о встрече, либо его отец предложил ее. Мы можем даже предположить, что он знал, что долго не проживет, и хотел в последний раз увидеть своего сына.
У Эдуарда III имелись все причины для того, чтобы держать в секрете существование отца: он не хотел, чтобы тот становился средоточием каких-либо заговоров ради его реставрации, хотя это было маловероятно; он не желал потерять лицо, так как публично осудил Мортимера в Парламенте за убийство Эдуарда; равно не хотел он и ворошить старые сплетни, которые могли повредить его матери. Именно по этой причине годовщину смерти Эдуарда 21 сентября по-прежнему ежегодно продолжали отмечать церковными службами на всей территории королевства вплоть до самого конца правления Эдуарда III. {1875}