Французский фильм

Грин Грэм

— Я хотел помочь ей. Она никогда не снималась в таких фильмах. Ей был необходим друг.

— Друг? — переспросила миссис Картер.

— Я ее любил.

— Нельзя любить шлюху.

— Еще как можно. Насчет этого

не стоит заблуждаться.

— Полагаю, ты стоял в очереди, чтобы попасть к ней.

— Ну зачем же так грубо?

— Что с ней сталось?

— Исчезла. Они всегда исчезают.

Перегнувшись через тело молодого человека, девушка выключила свет. Фильм закончился. «На следующей неделе будут новые». — Таец низко поклонился. Следом за провожатым они вернулись к такси.

— Как ее звали? — спросила миссис Картер, когда они сели в машину.

— Не помню, — ответил он, решив, что проще всего солгать.

Уже на Новой дороге она нарушила гнетущую тишину, повисшую над задним сиденьем.

— Как ты мог пойти на такое? Это же унизительно. А если тебя узнает кто-нибудь из твоих деловых партнеров?

— Такие фильмы друг с другом обычно не обсуждают. Кроме того, тогда я бизнесом не занимался.

— И долго ты с ней общался?

— Около года.

— Будь она сейчас жива, выглядела бы ужасно. Впрочем, она и тогда была простушкой.

— Мне она казалась красавицей, — ответил Картер.

Молча

они поднялись в номер. Он прямиком прошел в ванную и запер за собой дверь. Москиты облепили лампу и большой кувшин с водой. Раздеваясь, он бросал короткие взгляды на свое отражение в зеркале. Тридцать лет дали о себе знать: тело расползлось, обрюзгло. Он подумал: «Господи, сделай так, чтобы она умерла. Пожалуйста, Господи, пусть она умрет. Иначе, когда я вернусь, на меня вновь посыплются оскорбления».

Но когда он вернулся, миссис Картер стояла перед зеркалом. Полураздетая. Длинные тощие ноги заставляли вспомнить цаплю, ожидающую, когда же подплывет рыбка. Она подошла к нему, обняла, кудряшки коснулись его плеча.

— Я и забыла, какой ты был красавчик.

— Прости. С возрастом человек меняется.

— Я не об этом. Ты и сейчас мне нравишься.

Она была сухая, жаркая, ненасытная в своих желаниях. «Еще, еще», — требовала она, а потом вскрикнула, как подбитая хищная птица. Когда он скатился с нее, сказала: «Уж и не помню, когда так было в последний раз», — и еще с полчаса радостно щебетала, прижимаясь к нему. Картер лежал молча, придавленный чувством одиночества и вины. Ему казалось, что в эту ночь он предал единственную женщину, которую любил.