Французский любовник
Шрифт:
Стефан вспомнил о сигнализациях и замках, которые установил во всех ресторанах Донатьен, и кивнул.
Она заметила, что он не пошел за ней, и вскинула брови. Ее лицо стало строгим. Женщина подошла к нему, положив руки на бедра. Стефан старался не замечать, как футболка обтягивает ее грудь. Она была не слишком большой и не слишком маленькой. Она была совершенной, как яблоко для хорошего блюда.
Стефан нахмурился. Да что это с ним?
Мысленно он сравнил ее рост со своим. Ее макушка достанет до его подбородка. Груди прижмутся к его груди, ноги…
Она стояла, скрестив руки, и постукивала
— Нед сказал, что вы можете слышать. Еще он сказал, что порой вы упрямы, как его мул. Надеюсь, сегодня мулов здесь нет, да? У меня нет на это времени. Так что включайте скорость и начинайте помогать мне. В субботу особенно много работы, но не так, как осенью и весной, когда все хотят что-нибудь покрасить. Не то чтобы я возражала против наплыва покупателей, но мне нужна помощь, — с ударением произнесла она. — У вас будет почасовая ставка и оплаченные сверхурочные, — громко продолжила она. — Если вы не поможете мне, не знаю, что буду делать.
Она обхватила руками голову. Руки у нее были женственные, хотя и сильные, с короткими ногтями, запачканными краской. Стефан старался сдержать улыбку. Его забавляла эта сцена. Она приняла его за рабочего. Ясно, что у нее трудное положение и она нуждается в помощи. Он решил пока молчать. Даже легкий акцент выдает в нем приезжего. А это любопытно! Он перестал быть Стефаном Донатьеном, властным ресторатором. И на один день превратился в обыкновенного рабочего.
— Меня зовут Роза, — она стрельнула в него взглядом, — а вас зовут Брюс. Мы прекрасно поладим, если вы будете делать то, что я скажу. Сегодня суббота. И почти весь город устремился сюда. Поэтому вы мне нужны. Но не думайте, что я не умею ценить работу Я даже куплю ленч. Хот-доги и картофельный салат из кафе Денни. А еще лимонад и столько кофе, сколько сможете выпить. Только не берите мою чашку. Лайл и Джо укладывают линолеум. Вы сможете встретиться с ними позже. Здесь все работают неполный день, кроме меня. Вы пришли сюда работать или стоять?
Стефан медленно кивнул. Хотя от ее меню у него судорогой свело желудок. В подсобке Роза подробно описала объем работы:
— Укрепите эти полки, расставьте краски, масло, клей… приведите в порядок дверь… Если я позову вас, приходите в торговую часть магазина. Нед сказал, что у вас есть свой пикап, чтобы доставлять товар. Можете этим заняться. Я достану вам карту. Но только никуда не уезжайте. Не оставляйте меня. Мне хватит проблем с папой.
Он удивился, услышав слово «папа». Но тут зазвенел колокольчик, и Роза заторопилась к покупателю.
Роза опустилась в кресло, сняла старые кроссовки и потерла ступни. Она невероятно устала. Домой она приходила за полночь, а ровно в семь поднималась и готовила отцу завтрак. В восемь она открывала магазин. Роза нахмурилась. Маури редко выходил на работу даже в перегруженные дни. Отец не переставал оплакивать свою убежавшую жену и искал утешения в бутылке виски. Он научил Розу вести бизнес и с тех пор ни во что не вмешивался.
Максин Грейнджер не любила Уотервилл. Однажды она просто уехала с водителем грузовика, который предложил ей волнующее будущее, бросив мужа и маленькую дочь.
Розе было десять, когда в один прекрасный день она вернулась из школы и нашла рыдающего отца с прощальной
Сейчас ей было тридцать семь. Двенадцать лет назад мать погибла в автокатастрофе. Водитель-любовник прислал Розе то немногое, что осталось от Максин Грейнджер, — коробку из-под туфель с безделушками, включая и фотографию шестилетней Розы.
Роза не питала иллюзий насчет своего личного счастья. В ранней молодости, пока она еще верила в романтическую любовь, она надеялась, что ее будущий муж и дети наполнят опустошенное сердце отца. Но любовь так и не пришла. И она окончательно завязла в рутине повседневной жизни.
Роза потерла ссадину на бедре от упавшей с прилавка банки с краской. Кузен Неда уже с час работал в подсобке, выстроив галлоновые и пинтовые банки с краской на полу. Рулоны линолеума он поставил вдоль стены. Помощник выглядел мрачным и сердитым. В нем чувствовалась уверенность в себе. Когда она говорила с ним, темно-карие глаза, цвета отцовского виски, щурились и темнели. Линия между темными бровями углублялась, когда ему не нравились ее приказы. Или когда он улыбался.
Она насупилась, увидев, как легко он поднял на плечо старый ковер. Очень широкое плечо. Нед был прав: его кузен сильный, как бык, и мрачный, как волк. Он что-то ворчал каждый раз, когда она давала ему задание. Глаза цвета виски щурились.
Пришел Генри. Они дружили со школы и даже пару раз целовались. Как-то она рассказала ему о волшебстве фей, а он рассмеялся. Правда, потом извинился. Он понимал боль Розы и с годами стал ей хорошим другом.
С улыбкой она чмокнула Генри в щеку. Он перевернул ее бейсболку козырьком назад и глубже натянул на голову. Роза усмехнулась. Старый друг и бывший жених, теперь женатый на Ширли Макнейл. На него всегда можно положиться. Старина Генри, добрый и надежный.
— Новенький? — спросил Генри, протягивая ей список красок, составленный Ширли.
— Брюс, кузен Неда. Мой помощник. Он выглядит очень мрачным. Если это не пройдет, он вылетит отсюда.
— Может, ему не нравится женщина-босс? Будь терпеливой, — посоветовал Генри с улыбкой.
— Некогда. Отец больше не выписывает счета, теперь все должна делать я.
— Он плохо себя чувствует? — все так же участливо спросил Генри.
В Уотервилле все знали, что Маури Грейнджер часто захаживает в винную лавку.
— Конечно, — бросила Роза. В прошлое воскресенье грузовик, обычно доставлявший краски, не приехал. И ей пришлось одалживать грузовик, ехать за сто километров к производителю, платить сверх цены, возвращаться домой и самой разгружать машину. В это воскресенье она отдохнет несмотря ни на что.