Французский псевдоним
Шрифт:
— Пойдем в другой магазин, здесь все слишком уж дорого, — нервно улыбалась она.
Она слегка успокоилась, только когда они оказались на улице. Кристиан заметил ее волнение, но решил, что это возбуждение связано с обилием впечатлений последних дней. Они еще немного походили по магазинам, но Настя ничего больше не купила. Она была рассеянна, размышляя о том, сказать ли Кристиану о неожиданной встрече. Девушка понимала, что разумнее было бы рассказать о возникшей угрозе, но ей очень не хотелось объяснять Кристиану, кто такой Стас и какие отношения их когда-то связывали. Ей хотелось быть свободной от прошлого, жить только сегодняшним днем, новым чувством, и Настя промолчала.
В
— Это про нас, — шепнул он девушке на ухо. И она будто воспарила к небесам, забыв о всех своих страхах и тревогах.
После занятной, но несколько утомительной прогулки по магазинам они отправились на Елисейские Поля, где Кристиан почему-то выбрал китайский ресторанчик, расположенный немного в стороне от залитых светом витрин.
— Ты любишь китайскую еду? — удивилась Настя, так как считала всех французов неисправимыми патриотами в вопросах выбора пищи.
— Здесь хорошо готовят и подают печенье счастья. Знаешь, что это? — усмехнулся он.
Настя кивнула. Маленькие несъедобные кулечки из теста, внутри которых обычно находился листочек с высказыванием Конфуция, которое можно было интерпретировать как угодно. Девушка улыбнулась милой сентиментальности своего спутника. Что ж, пусть будут печенья счастья. Она накрыла руку Кристиана ладонью и легонько пощекотала запястье. Тот улыбнулся. Настя еще раз убедилась в том, что решение ничего не говорить ему сегодня о Grace было верным. «Я скажу ему об этой встрече завтра», — подумала она, не желая разрушать очарование вечера.
Насте показалось, что обед состоял, по крайней мере, из десятка незнакомых ей блюд, подаваемых в маленьких плошках. Каждое она пробовала с некоторой опаской, но потом съедала с удовольствием.
После изумительного жасминового чая им принесли наконец поднос, на котором горкой лежали печенья счастья. Настя выбрала одно, Кристиан тоже взял похожее на ракушку печенье. Посмотрев друг на друга, они разом разломили хрупкую оболочку и вынули свернутые ленточки бумаги. Каково же было их изумление, когда они прочли на них одно и то же. «Живи своей жизнью» — было написано на обеих бумажках. Стоявшая рядом официантка со сложной прической покачала головой, заученно улыбаясь:
— Такое бывает очень редко. Вы — подходящая друг другу пара…
— Ну со мной-то все ясно, — заулыбалась Настя, — я и правда влезла не в свою жизнь. А вот ты?
— А я живу тобой, — улыбнулся Кристиан. — Пойдем, завтра уже не выходной, придется работать. А перед тем как лечь спать, у нас, кажется, есть куча важных дел.
Когда после нежного и на сей раз неторопливого акта любви Кристиан уснул, положив голову ей на грудь, Настя, теребя густые жесткие волосы своего возлюбленного, глубоко задумалась. Конечно, вряд ли ей под силу разгадать тайну Аманды или обнаружить без помощи Кристиана ее тайное убежище. Но вот вопрос, кто именно ее преследует, возможно, вполне решаем. Настя была уверена, что вся эта история как-то касается «дела Норберов». Осталось только достать газеты того времени, и, тогда, быть может, ей удастся найти свидетелей событий, которые смогут пролить свет на то, как это дело связано с нынешним преследованием Аманды кем-то неизвестным.
Но это еще не все. Ко всем странностям и загадкам, которыми она была окружена в последние дни, добавилась еще и проблема, связанная с появлением Стаса. Как ей вести себя, если они снова столкнутся? А вдруг Стас увидит ее телеинтервью? Конечно, в присутствии жены он вряд ли бросится разыскивать Настю по всему Парижу, и все же лучше, если бы его здесь не было. А если он уже видел Настю?
От усталости мысли Насти начали путаться, и она заснула, прижавшись щекой к спине любимого мужчины.
Глава 14. Воздух Парижа
Утром следующего дня Насте пришлось провести несколько часов с фотографами из различных литературных изданий, которым было разрешено сделать несколько снимков. Фотосессия не очень утомила девушку, и после нее, наскоро перекусив, она отправилась в Национальную библиотеку, чтобы просмотреть старые газеты.
Любезная служащая, узнав, что нужных Насте сведений нет в Интернете, провела ее к специальным аппаратам, на которых можно было просматривать микрофильмы с фотокопиями старых газет. Насте пришлось ждать около получаса, потом ей подкатили тележку, в которой лежали кассеты, датированные именно нужным ей периодом, и названия газет были написаны на них яркими фломастерами.
Фотокопии были не самыми качественными, и Настя, просидев за просмотровым аппаратом больше двух часов, почувствовала, что глаза нуждаются в отдыхе. То, что ей удалось прочесть, с одной стороны, было описанием довольно обыденного дела, но с другой, если связать его с настоящим, обретало зловещий оттенок.
Из текстов старых статей складывалась жуткая история. Больше десяти лет назад на одной ферме в Провансе произошла трагедия. Шарль Норбер, владелец фермы, унаследовавший ее от отца, убил своего родного брата Пьера Норбера, который был калекой с рождения и жил на той же ферме на полном иждивении у брата. С ними жила жена Шарля — Николетта Норбер.
Преступление раскрылось после того, как Николетта позвонила в местный полицейский участок и заявила, что Шарль убил своего брата. Когда на довольно уединенную ферму прибыли полицейские и медэксперты, то они обнаружили труп Пьера Норбера, по состоянию которого было ясно, что убит он был уже больше суток назад. Николетта Норбер была почти в невменяемом состоянии от того ужаса, который она пережила, находясь в доме с трупом и мужем-убийцей. Шарль же казался совершенно спокойным. Он сказал, что на несколько дней выезжал на работы на дальние поля, а вернувшись поздним вечером, застал брата Пьера в постели со своей женой. Шарль утверждал, что в тот момент рассудок его помутился. Его брат-калека Пьер никак не хотел отправляться в специальный интернат для инвалидов, место в котором Шарль мог бы для него оплатить. Пьер продолжал жить на ферме, будучи обузой для брата и его жены, которой приходилось ухаживать за ним. И вот в благодарность за все заботы он чуть не изнасиловал Николетту. Как говорил Шарль, когда он припомнил все жертвы, на которые ему пришлось идти из-за брата, кровь ударила ему в голову, он схватил ружье и выстрелил, после чего потерял сознание. Очнувшись, он увидел, что Пьер мертв. Николетта же смотрела на мужа глазами загнанного зверя, боясь, что он пристрелит и ее. Телефон на ферме в тот день не работал — провода были оборваны из-за сильного ветра.
Шарль утверждал, что сам позвонил бы в участок, как только восстановилась бы связь. Но Николетта, когда немного пришла в себя, опровергла его показания. Она заявила, что ее муж говорил только о том, где и как можно спрятать труп и скрыть преступление. «Пьер получил по заслугам», — все время повторял Шарль, а бедная женщина не смела ему перечить, боясь за свою жизнь. Она хотела сразу же убежать из дома, но Шарль постоянно следил за ней, и ей чудом удалось позвонить в полицию, когда телефонная связь была налажена.