Франсиско Франко и его время
Шрифт:
Вершиной испанской дипломатии в конце 50-х годов стал визит президента Эйзенхауэра 21 декабря 1959 г., который необычайно приободрил Франко.
5 ноября 1954 г., когда посол Испании в США вручал верительные грамоты Эйзенхауэру, тот, выразив живой интерес к Испании, выразил надежду, что визит в эту страну состоится, когда завершится его президентский мандат. Но за прошедшие пять лет так изменились Испания и отношение к ней западного мира, что он счел возможным посетить Мадрид, обладая президентским мандатом.
14 августа 1959 г. посол Испании в Норвегии Эдуардо де Кальехон в донесении министру иностранных дел изложил содержание публикаций, появившихся накануне в «Dagbladet» — либеральном, как он полагал, органе. В публикации шла речь о предполагаемой в конце августа конференции в Лондоне испанского министра иностранных
379
AMAE. Leg. R-3599. Exp. 12.
Как и планировалось, встреча Эйзенхауэра с Кастиэльей состоялась в Лондоне 31 августа 1959 г. в резиденции испанского посла. В послании Франко прежде всего засвидетельствовал свою высокую оценку усилий Эйзенхауэра «по руководству западным миром» и выразил благодарность за помощь, которую Испания получает от США по договору 1953 г.
Далее Франко писал: «Вашему превосходительству хорошо известно о превосходстве Запада, основанном на индустриальной мощи Соединенных Штатов и их способности адаптироваться к нуждам войны, но которые могут ослабеть, если Советский Союз полностью разовьет весь свой промышленный потенциал, а Западной Европе не удастся укрепить свое единство и свою подготовленность. Нации нашего континента, как Вы знаете, с легкостью склоняются к разъединению». Франко выразил уверенность, что пребывание Эйзенхауэра в Европе будет способствовать укреплению ее единства. Что касается визита Никиты Хрущева в США, то Франко, в отличие от прежней своей позиции, одобрил эту инициативу Вашингтона: «Все контакты полезны для уяснения непосредственных целей наших врагов. А посему я отвергаю точку зрения тех, кто, забыв свою личную историю, боится последствий Вашей встречи с Хрущевым. Я знаю, что такой великий стратег и солдат, как Вы, никогда не упустите из виду, что Советы всегда сохраняют свою постоянную главную цель — всемирное господство» [380] .
380
Ibid.
Эйзенхауэр согласился с доводами Франко и в ответном послании приветствовал «новую экономическую программу» Испании, с одобрением отнесся к вступлению Испании в ОЭСР. Тогда же была достигнута в принципе договоренность о посещении Эйзенхауэром Испании в удобное для него время.
Полный текст посланий был опубликован 2 сентября, но уже 1 сентября «The New York Times» сообщала своим читателям: «Франко поддерживает переговоры с Советами».
5 сентября в Париже Кастиэлья удостоился беседы с де Голлем. Президент Франции выразил пожелание, «чтобы было покончено с изоляцией Испании, и она вступила в семью экономического и политического сообщества атлантических стран» [381] . Но это еще не была вершина его триумфа.
381
Ibid.
21 декабря 1959 г. в Мадрид прибыл Эйзенхауэр. И хотя посещение Испании было всего лишь эпизодом в кругосветном турне американского президента — он посетил Италию, Турцию, Пакистан, Афганистан, Индию, Грецию, Тунис, Францию и Марокко, — этот визит привлек особое внимание. Это был первый в истории визит американского президента в Испанию и первая личная встреча руководителя западной державы с генералом Франко за все годы, прошедшие после окончания гражданской войны. В Мадриде придали особое значение
На следующее утро президента принял Франко в его резиденции в Эль Пардо. Как отмечал сам Эйзенхауэр, встреча прошла в атмосфере сердечности. В тот же день президент США посетил расположенную рядом с Мадридом военно-воздушную базу Торрехон де Ардос. Там перед слушателями, преимущественно американскими, Эйзенхауэр, отдав дань сентиментальным воспоминаниям, из которых следовало, что его жизнь частично прошла в среде, созданной испанцами — он родился в Техасе, — заявил, что прибыл, чтобы передать послание американского народа испанскому, движимый наиболее достойным из всех человеческих побуждений — стремлением к «миру, дружбе и свободе» [382] .
382
La prensa. 22.XII. 1959.
Франко был удовлетворен. Его убеждение, что Испания будет принята, рано или поздно, в западный мир без каких-либо предварительных условий, оправдалось.
Часть V
Реформатор? Начало пути
«Генерал Франсиско Франко не был человеком идеи, связанной с какой-либо политической доктриной, ему был свойствен известный эклектизм» [383] , — весьма проницательно отметил А. Майор. Именно поэтому его режим был открыт для эволюции, но всегда в «круге антидемократии». Свидетельство тому — «Закон о наследовании поста главы государства», который воспринимался многими современниками как установление пожизненной диктатуры под видом королевства, но который в исторической ретроспективе стал первым опорным камнем будущей Испании.
383
Franco Salgado Araujo F. Op. cit. P. 43.
Вторым опорным камнем того устройства, которое Франко пожелал оставить Испании, стала модернизация экономики. Путь к такому решению для него был тернистым и нелегким.
В серии статей, опубликованных в «Arriba» в 1946–1951 гг., подписанных Хуан де ла Коста, подготовленных с помощью Карреро Бланко, Франко не уставал повторять, что экономический либерализм коррумпировал испанское общество; человек остался беззащитным перед лицом социальной несправедливости, что побуждало его искать спасения в революциях. Однако жизнь заставила внести свои коррективы в «экономическое» мышление Франко.
1950 г. был отмечен небывалой засухой. 10 марта 1951 г. Франко, выступая перед постоянной комиссией Национального конгресса вертикальных синдикатов, посвятил свою речь не империи и величию, как обычно, а проблемам голода, нищеты и бедности. К этому времени он, судя по всему, осознал связь экономических трудностей с политикой автаркии.
Первые попытки пробить брешь в стене автаркии Франко «дозволил» технократу М. Арбуруа, министру торговли в правительстве, сформированном в 1951 г., куда наряду с ним вошел А. Муньос Грандес, занявший пост военного министра. Мартин Артахо сохранил пост министра иностранных дел. Этот кабинет и сделал свои первые шаги к либерализации экономики. Но для этого надо было преодолеть сопротивление фаланги.
Фалангисты испытывали страх перед концом изоляции Испании. Они были убеждены, что это может обернуться крахом режима. Их идеологи полагали, что принесение в жертву автаркии — несоизмеримая плата за поддержку Запада усилий Испании стать членом ООН, и винили в этом Мартина Артахо и «технократов». Но привлечение к руководству экономикой технократов высокой квалификации было бы невозможно без согласия самого Франко.
В публичных выступлениях он был осторожен, но в доверительных беседах с Салгадо Араухо Франко был более прагматичен и не раз повторял, что он вовсе не стремился к экономической изоляции, но был вынужден покориться обстоятельствам, когда Испании было отказано в приеме в ООН.