Франт 2
Шрифт:
Тем временем, я был уже почти на берегу, и с трудом вылезая своим грузным телом из воды, решился подобраться поближе к лагерю, тем более тут всего-то метров тридцать, дабы глянуть уже своими глазами на бесчувственного капитана и пробудить память своего орчьего тела. Я ж надеюсь это он босс данжа?
Совершенно незамеченным выбраться на берег не вышло. Недооценил я ушастых колониальных покорителей. Когда тяжело ступая я попер к ближайшим палаткам, откуда-то сбоку в меня прилетела пуля. Магозащита без проблем изменила ее траекторию и отклоненный свинцовый шарик не нанес мне вреда, хотя отток резерва я ощутил поболее чем ожидал.
Не сбавляя скорость, повернул в направлении
Мазила! В этот раз мимо… Да что ж такое-то?
С криком очень напоминающим «ура», этот приставучий сопляк помчал на меня со штыком. Ну и ладно, не придется ходить за ним, а с этим у меня трудности.
Когда щенок уже готов был вогнать мне под лопатку свой трехранный привет, я стремительно, ну так бы мне хотелось, в общем, довольно нерасторопно присел, выставив назад правую ручищу с явленным в нее, весьма скромных на фоне всей туши размеров, Резвым. Получилось очень неуклюже, но удачно. Поэтому когда штык оттолкнуло защитой вбок, а пехотинец меняясь в лице неожиданно для себя начал проваливаться вперед, меч уже был в его боку.
Затухающая жизнь в глазах на красивом лице даже вызвала у меня приступ вины, но я отогнал эту субъективщину. Мало ли как он невинно выглядит, может он на свой штык уже не одного детеныша здешних туземцев нанизал? Колонисты проклятые. Загеноцидят коренных, а потом лет через двести будут лицемерно порицать тех, кто посмеет их назвать неверным словом.
Прокрутив меч в ране я ускорил отход юной с виду души и отметил +100 ОО на счету. Пора заканчивать тут, а то огорчаюсь я от всяких неуместных аналогий.
Пока я возился с этим бледнолицым, орки напали уже и с фланга сил обороны лагеря, учинив форменную резню со сниманием скальпов и прочими «прелестями». Даже людоед… эльфоедством не побрезговали. Один вон, сердце что вырезал у «подпоручика», взял и сожрал. Мрак. Пожалуй пора качнуть чашу весов в обратную сторону.
Вжух фас! Отметив приоритетные цели, я поспешил к уже показавшейся чуть в сторонке Уатве, при взгляде на которую мое сердце обливалось кровью, потому как тяжело лицезреть столь плачевное состояние небезразличного тебе чело… разумного, понимая что бессилен как то это предотвратить. Прихрамывая она направлялась в мою сторону. Ничего, подлечим и…
Видимо рано я отпустил дрон, так как из-за одной из, практически белых, выгоревших на солнце палаток старинного вида, внезапно выскочил потрепанный ушастый, словно сошедший с экрана батального исторического кинополотна, причем в максимальном D. Даже вон, запашок еще тот присутствует. Рассеченная бровь и заливаемый кровью глаз, мундир разорван на плече, а некогда белые кюлоты заляпаны кровавыми пятнами, черные полотняные гетры в плачевном состоянии, особенно тот что на правой ноге, так как безобразным лопухом волочился по пыльной, истоптанной земле. Эпичное зрелище, достойное экранизации Бондарчука. Желательно старшего. Этот вот кадр, как только проморгался от крови, сразу же вскинул свой мушкет целя в эльфику. МОЮ ЭЛЬФИЙКУ!
— СТОЙ!!! ААРРРР! — заорал я своим громогласным голосищем, причем на эльфийском, отвлекая внимание и вызывая последовавший за этим выстрел на себя.
Удалось, потрепанный бледнолицый узрев зеленое ревущее страшилище, меня в смысле, перевел ствол на новую угрозу, а следом и бабахнул.
Бежать к нему с мечом наперевес я не стал, а буквально за четыре секунды закрутил огнешарик с идеально отмерянным количеством магической энергии и с полста шагов снайперски засадил его ему прямо в грудь. Вот, что стресс делает! Не то что в тренировочном зале. Рекорд по скорости и контролю!
Но удивило меня вовсе не то как великолепно я справился с чарованием, которое только начал осваивать, а появившаяся над уже прекратившим выть и дергаться от столь ужасной смерти ушастым, светящаяся фиговинка. Такая же как в тот раз, когда я обрел Резвого в своем первом данже.
Ну что ж, поглядим. Тяжеловесно ступая, я наконец приблизился к жутко выглядящему телу и протянул свою лапу, в которую и влетел этот светящийся сгусток.
Вот значит как? Мда-а-а… А это что там? То что я думаю? Ага, вот и босс.
Ай… никак не привыкну к этой фигне.
Уатва же, с неверящим взглядом все это время просидела на том месте, где ее и застал мой громогласный рёв. Но наконец, что-то для себя решив, подскочила и сорвавшись с места со слезами помчала ко мне… обниматься.
Жаль. Жаль что нельзя тут остаться. С такой-то женой.
Глава 7
Ну что же, пока я заливаемый слезами и осыпаемый тысячами поцелуев, стараюсь не сильно сжать мою хрупкую и с лихвой натерпевшуюся… пленницу, поведаю что здесь и как.
Магваэ, Маленький Вепрь — мне имя. Ага, маленький. Не зря мне показалось, что прочие орки покрупнее меня. Так вот, я воин, а позже и военный вождь из племени Большеногих, что за Красным Камнем. Мою жену и совсем еще маленького сына убили бледнолицые, когда я был на большой охоте за Озерным Краем, где с племенем Речных Выдр мы объединились дабы набить больше дичи перед сезоном дождей. Когда же мы вернулись и на месте стоянки обнаружили лишь пепелище, то наверное именно в тот момент, а может и чуть позже, когда обнаружил в кустах, видимо в неудачной попытке укрыть там от незваных гостей, проткнутое штыком маленькое тельце своего сына, мое сердце вскипело от жажды крови и я встал на тропу войны, в чем весьма преуспел.
Двадцать семь золотистых скальпов не дадут мне соглать. А сожранное сердце военного вождя Красных Курток, то есть полковника Мунраэля, что и командовал теми самыми отрядами, так рьяно зачищавшими новые территории от «зеленых животных», будет достаточным свидетельством успешности меня, уже в качестве военного вождя и во главе столь же безутешных, пылающих праведным гневом воинов.
Окончательно сойти с тропы войны мне позволила лишь победа над предателем Унсокма, который вместе с отцом и названным братом пытались за презренный металл и огненную воду, конечно же, вывести на земли золотоголовых двух дочерей поверженного Мунраэля и еще одного раненного военного вождя ушастых. Те спасались от гнева Красноглазых, как нас прозвали. Но отважный Магваэ настиг их и скормленная муравьям печень предателя Унсокма, а также скальп его братца, что так метко стрелял из Громовой Палки бледнолицых будут подтверждением моих слов. Труднее всего тогда пришлось с их отцом. Великий воин был воистину велик, но увы слишком расхолодила его жизнь предателя, что словно прикормленный пес наводил отряды бледнолицых на стойбища орков, а огненная вода притупила остроту реакции Змея, поэтому Вепрь насадил его на свои клыки, хоть так и не испил его испоганенной дурманящим зельем бледнолицых крови, но седой скальп Чинаокуа стал достойным украшением и почетным трофеем.