Фрайди

Хайнлайн Роберт Энсон

Через неделю я поняла, что на тщательный анализ всех параметров в моем списке одной жизни не хватит. Но мне было сказано, изучить проблему, и сделать тщательный анализ, и я взялась за дело. Правда, в слово «быстрый» я вложила собственное понимание: я решила работать не менее пятидесяти часов в неделю, но в том темпе и по тем часам, которые удобны мне… И так до тех пор, пока кто-нибудь не объяснит мне, почему я должна лезть из кожи вон и менять удобный для меня дневной распорядок.

Так продолжалось несколько недель, а потом как-то ночью меня разбудил сигнал чрезвычайной связи на терминале — я отключила компьютер перед тем, как забралась в постель. (Одна. Почему? Не помню).

— Ну, ладно-ладно, — сонно пробормотала я, — говорите, если уж

так не терпится.

На экране не возникло никакого изображения, лишь голос Босса спросил:

— Фрайди, когда произойдет следующая вспышка эпидемии Черной Смерти?

— Через три года, — автоматически отреагировала я, — в апреле… Начнется в Бомбее и тут же распространится по всему свету. И в космосе — на первом же пассажирском корабле.

— Спасибо. Спокойной ночи.

Я уронила голову на подушку и моментально заснула. Проснулась я, как обычно, ровно в семь и сразу задумалась, пытаясь понять: действительно ли я разговаривала ночью с Боссом и дала ему этот абсурдный ответ? Ладно, Фрайди, что толку лежать и вспоминать — бери быка за рога.

Я набрала номер «Первого»:

— Босс, это Фрайди. Насчет того, что я вам сказала ночью… У меня, кажется, было временное помешательство, Босс…

— Чушь. Жду тебя в десять пятнадцать.

У меня было сильное желание провести следующие три часа в позе лотоса, распевая псалмы и перебирая четки, но… У меня есть глубочайшее убеждение в том, что даже конец света не обязательно встречать, не позавтракав. Я приняла правильное решение, потому что на завтрак сегодня подали свежие финики со сливками, яичницу с ветчиной, английские булочки, апельсиновый мармелад и колумбийский кофе с молоком. Меню так порадовало меня, что целый час после завтрака я пыталась проследить математическую связь между всей предыдущей историей чумы и датой, которую я выплюнула со сна. Это мне долго не удавалось, а когда в мозгу наконец забрезжило какое-то подобие графика, мой терминал звякнул три раза, напоминая о свидании с Боссом.

Я не стала стричься наголо и брить затылок для удобства палача, но в кабинет Босса вошла на цыпочках.

— Фрайди явилась, сэр.

— Садись. Почему Бомбей? Я полагал, ты назовешь Калькутту.

— Думаю, это связано с предсказаниями погоды и муссонами. Блохи не переносят сухой, жаркий климат. На восемьдесят процентов тело блохи состоит из воды и, когда эта цифра падает ниже шестидесяти, блоха умирает. Таким образом, сухой жаркий климат приостановит распространение эпидемии. Но, Босс, все это — чушь! Вы разбудили меня посреди ночи, задали идиотский вопрос, и я выдала вам спросонок идиотский ответ. Может быть, я отвечала во сне, последнее время у меня часто случаются кошмары, снится Черная Смерть, а кроме того… Когда-то эпидемия действительно началась с Бомбея. В 1896. И пошла дальше…

— Не так далеко, как из Гонконга — тремя годами раньше. Фрайди, аналитический отдел нашей организации выдал расчет, из которого следует, что эпидемия Черной Смерти разразится не раньше, чем через год после названной тобой даты. И начнется не в Бомбее, а в Джакарте и в Хошимине.

— Но это же нелепость!.. — вырвалось у меня, однако я тут же прикусила себе язык. — Простите, сэр, кажется, мне опять снится какой-то кошмар. Босс, нельзя ли мне заняться чем-нибудь более приятным, чем блохи, крысы и Черная Смерть? Я от всего этого паршиво сплю.

— Можно. Можешь перейти от чумы к…

— Ура!..

— К любому предмету, будящему в тебе любопытство и желание связать концы с концами в каком-нибудь запутанном клубке. Что же касается чумы, организация займется всеми необходимыми приготовлениями. Действовать мы будем, основываясь на твоем предсказании, а не на математическом расчете аналитического отдела.

— Я могу лишь еще раз повторить: мое предсказание — чушь.

— Фрайди, твоя слабость в неспособности осознать свою истинную силу. Хороши бы мы были, если бы стали действовать, исходя из математического анализа, а взрыв разразился бы на год раньше? Это явилось бы полным

крахом. Принять же необходимые профилактические меры на тот же год раньше срока практически ничем не грозит, вреда от этого не будет никакого.

— Мы что, собираемся предотвратить это?

(На всем протяжении своей истории люди сражались и с блохами, и с крысами. Пока что счет ничейный).

— Господи, да нет же, конечно! Прежде всего, дело слишком велико для нашей организации. Впрочем, нет, это — во-вторых. А во-первых, я никогда не берусь за дела, которые не могу выполнить, а данное — как раз из этой серии. В третьих, с чисто человеческой точки зрения, любая попытка приостановить процесс уменьшения населения в перенаселенных городах носит антигуманный характер. Смерть от чумы — противная штука, но быстрая. Смерть от голода не менее противна, но… длится она гораздо дольше, — Босс вздохнул, помолчал немного и добавил: — Наша организация сосредоточится на проблеме: как не допустить распространение Черной Смерти за пределы этой планеты. Как это сделать? Отвечай сразу!

(Чудеса! Задайте подобный вопрос медицинскому департаменту при любом правительстве — он выделит специальную исследовательскую группу, выбьет себе специальные исследовательские фонды и добьется установления «нормального» срока для проведения фундаментальной исследовательской работы — лет пять, не меньше).

Я ответила сразу:

— Взорвать их.

— Взорвать колонии в космосе? Кошмарное решение проблемы.

— Да нет, взорвать блох. Во время мировых войн двадцатого столетия кто-то обнаружил, что от вшей и блох можно избавиться, поднявшись на определенную высоту. Их там разрывает. Высота, м-мм, километров пять… Впрочем, это легко установить экспериментальным путем. Я обратила на это внимание, потому что станция Антиграва в Кении находится явно выше критической точки, а почти все космические вылеты с планеты совершаются оттуда. Кроме того, есть обычные методы — прогрев, просушка. Они достаточно эффективны, но не так быстры. Но главное, Босс, это никаких исключений. Достаточно одного экипажа, одного груза, по «дипломатическим» причинам избежавшего процедуры, — и все. Достаточно одной комнатной собачки, одной кошки, одной лабораторной морской свинки, и… Если это примет легочную форму, Эль-5 опустеет за неделю. Луна-Сити — тоже.

— Если бы у меня не было другой работы для тебя, я поручил бы тебе возглавлять операцию. Ну, а что с крысами?

— Не надо мне такой работы, меня от нее тошнит. Босс, убить крысу чрезвычайно просто: нужно засунуть ее в мешок… А потом можно бить по мешку топором, можно прошить его пулями, можно утопить, можно сжечь и развеять пепел по ветру. Пока вы будете этим заниматься, самка произведет на свет следующую порцию крысят, и вам придется иметь дело уже не с одним мешком, а по меньшей мере с дюжиной. Босс, все, что мы можем сделать с крысами, это — загонять их в угол. Но победить их мы не можем. Более того, стоит нам на мгновенье зазеваться, как крысы тут же возьмут верх. Я… — тут я вздохнула, — я думаю, они следующие на очереди, и ждут лишь своего часа.

Черт возьми, это дурацкое задание, связанное с чумой, здорово расстроило меня.

— Поясни свою мысль.

— Если Homo sapiens суждено исчезнуть, а этот вид делает все, чтобы покончить с собой, крысы, стоя на стреме, всегда готовы занять его место.

— Чушь. Маразматический бред. Фрайди, ты преувеличиваешь человеческое стремление к вымиранию. В течение многих поколений у нас были возможности загубить всю нашу расу, эти возможности находились в самых разных руках. Но мы этого не сделали. С другой стороны, чтобы заменить нас собой, крысам придется отрастить огромные черепа, а затем и тела, чтобы носить эти черепа. Придется научиться ходить на двух задних лапах, а передними — совершать сложнейшие манипуляции. Словом, чтобы заменить человека, иная порода должна превратиться в человека. Бред. Забудь об этом. Прежде чем мы оставим тему чумы, скажи, что ты думаешь в этой связи о заговорах?