Фрегат Звенящий (сборник)

Крапивин Владислав Петрович

Порой, конечно, с этими гротами морякам приходится трудновато: не сразу разберешься, где какой. Около ста лет назад в Америке стали строить шестимачтовые шхуны. Выходит, что на них — по четыре грот-мачты… А на единственной в мире семимачтовой шхуне «Томас У. Лаусон» терпение у моряков лопнуло. И они договорились называть мачты по дням недели…

— Вот это да! — обрадовался первоклассник Антон. — Понедельник-мачта, вторник-мачта…

— Немного не так. У американцев неделя начинается с воскресенья… Впрочем, шхуна

с такими мачтами была исключением. Вернемся к нормальным названиям. Надо ведь разобраться и в том, как именуются составные части разных мачт. Думаю, Яков Платонович не обидится, что я вместо него затрону этот вопрос.

— Нисколько не обидится! — заверила Ксеня. — Вы же друзья.

— Да… Ну вот, смотрите. У каждой мачты свое имя. Каждая состоит из пяти частей. И если, например, боцман говорит: «А ну-ка, друзья, проверьте, в порядке ли эзельгофты на трюм-стеньге», матросы могут запутаться: на какой из трех? Поэтому каждая составная часть имеет приставку из названия своей мачты.

— Ну, это просто! — воскликнул Вася.

— Да… но есть некоторые сложности. Слушайте…

Проще всего с грот-мачтой. Там все ясно: «колонна грот-мачты», потом «грот-стеньга», «грот-брам-стеньга»…

— Над ней «грот-бом-брам-стеньга»! — поспешил опередить Вася Славу, который уже открыл рот.

— А выше всех «грот-трюм-стеньга»! — победно закончил Антон.

Но Слава все-таки вставил слово:

— Наверно, есть названия и у площадок?

— Конечно. «Грот-марс», «грот-салинг». И «грот-бом-салинг», хотя это уже и не площадка… Короче говоря, тут вопросов нет. А вот с фок-мачтой посложнее.

Там все, что выше колонны мачты, имеет приставку не «фок», а «фор». То есть «передний». «Фор-стеньга», «фор-марс», «фор-брам-стеньга» и так далее.

— «Фок» и «фор» похожие слова, — сказала Ксеня. А различие запомнить нетрудно.

— Но не забывайте: «фор» — это на стеньге и выше. А на колонне мачты — «фок».

Все уверили Модеста Мокроступовича, что не перепутают.

— А сложнее всего с бизань-мачтой. Казалось бы, чего мудрить? Называй все части с приставкой «бизань» и никаких хлопот. Но у моряков сложилась иная традиция. Колонна задней мачты — «бизань», а все, что над ней — с приставкой «крюйс».

— Непонятное слово! — сердито сказал Антон.

— Откуда оно взялось? — придирчиво спросил Вася.

— Честно говоря, я не знаю, — вздохнул гном Мотя.

— Может быть, это в честь адмирала Крюйса? — предположил начитанный Слава. — Я читал, что такой адмирал служил в российском флоте при Петре Первом.

— Может быть, — неуверенно отозвался Мотя. — Хотя едва ли… Но если помнить об этом адмирале, то слово «крюйс» вы не забудете.

— Да здравствует адмирал! — воскликнул Вася. — Значит, на задней мачте у нас что? Колонна — это «бизань». А дальше «крюйс-марс», «крюйс-стеньга»… И так до самой

верхушки, да?

— Мотя согласился. И стал чертить в воздухе большую схему с надписями.

Когда рисунок был окончен, Мотя довольно потер ладони.

— Пожалуй, это следовало бы нарисовать в ваших тетрадках.

— А я и так запомню, — заявил Вася.

— Тут нет ничего сложного, — сказала Ксеня.

Гном опять кивнул, щелкнул пальцами, и все мигом оказались на палубе. Над морем занимался рассвет.

— Пора домой, — вздохнула Ксеня. — Ой, а где же Синька?

Кот Василиса встревоженно терся о Васины джинсы и смотрел вверх.

— Мя-а… — жалобно донеслось сверху.

— Синька! — ахнула Ксеня. — Вот хулиган! Забрался на самый клотик, а слезать боится. Он всегда так: залезет куда-нибудь наверх, а потом орет — снимайте!

Модест Мокроступович покачал вязаным колпачком и направил из фонаря вверх тонкий луч. По этому лучу перепуганный Синтаксис съехал вниз, как по скользкому канату.

— Негодник, — сказала Ксеня. Синька виновато прижал уши. Василиса, чтобы утешить приятеля, лизнул ему загривок.

— Хорошо, что это во сне, а то бы я тебе всыпала, — с облегчением сказала Ксеня. — Ой, мальчики! Нам пора просыпаться.

Слава Воробьев торопливо проговорил:

— Простите, но у меня еще один вопрос насчет мачты. Не может ли случиться, что между колонной мачты и п… пяртнерсом появится щель, и в нее будет попадать вода?

— Может, — согласился Мотя. — Чтобы вода туда не сочилась, на мачту у палубы надевается трубчатый чехол из брезента. Нижним краем он закрывает щель. И называется БРЮКАНЕЦ.

— Это не от слова «брюки»? — хихикнула Ксеня. — Он ведь похож на штанину.

— Похож…

— Придется мальчишкам обрезать свои джинсы, — рассудила Ксеня. — Для брюканцев на нашем «Звенящем». Иначе где мы их добудем на необитаемом острове?

— Ну и пожалуйста, — пожал плечами Вася. — Остров же в тропических водах, там круглый год можно в шортах…

— Ничего не получится, — заметил Слава. — Мачты слишком толстые. Придется где-то добывать материал. Тем более что все равно он нужен для парусов.

Вася задумался: где же брать парусину? И с этой мыслью проснулся от весеннего солнца, которое било в окно.

Подвижный рангоут

Днем Яков Платонович с удовольствием прослушал рассказ о волшебно-учебном сне.

— Молодец Мокроступыч. Не разучился еще колдовать. И корабельное дело помнит… Ну, раз вы столько всего ночью узнали, перейдем к подвижному рангоуту.