Fremione
Шрифт:
Она громко чертыхнулась, заметив, что большинство обломков лежат у ног Фреда, любви всей ее гребаной жизни. Девушка поблагодарила про себя всех известных божеств за то, что послушалась собственного инстинкта.
Осознав, что его младший брат — любимый брат — чуть не погиб, Перси повернулся к нападавшему с такой яростью на лице, какой Гермиона ни разу не видела ни у одного из Уизли за все семь лет, что она знала семью.
— Руквуд! — проревел Перси и бросился в погоню за исчезающим за поворотом Пожирателем.
Фред хотел было присоединиться к брату, но Гермиона удержала его руку.
— Нет, Фред. Оставь этого Перси. Теперь у Руквуда нет шансов.
Фред недоуменно взглянул
— Ты только что спасла мою жизнь, — сказал он тихо, и лицо его было мертвенно бледным.
Гермиона кивнула, и он поцеловал ее в лоб, шепча: «Спасибо». Девушка, кожей ощущавшая прохладу маховика, не ответила.
В бой они вернулись вместе, условившись, ни в коем случае не потерять друг друга в этой мясорубке.
*
Когда Волан-де-Морт объявил перемирие, Фред схватил Гермиону за руку и потащил в Большой зал, чтобы разыскать остальных Уизли. Увидев их вдвоем, Джордж сгреб брата в охапку.
— Фредди! — вскричал он, и немного отстранившись, критически осмотрел близнеца на предмет каких-либо повреждений. Только удостоверившись в том, что Фред не ранен, Джордж ослабил хватку.
Повернувшись к Гермионе, он заметил исчезающую за ее плечом девушку подозрительного сходства.
— Гермиона… Разве ты не стояла с Роном только что? Что произошло?
Прежде чем Гермиона успела сказать хоть слово, в разговор встрял Фред и гордо заявил:
— Она нашла меня и спасла мне жизнь. Мне повезло, что Перси чуть не сбил ее с ног, иначе бы мы просто не заметили друг друга, и я бы уж точно сейчас здесь не стоял.
Джордж взглянул на Гермиону и заметил, что та что-то сжимает пальцами под рубашкой. Джордж, начавший догадываться о произошедшем, обнял ее так сильно, как умела только миссис Уизли. Он протянул руку к шее девушки и подтянул за цепь то, что она сжимала. Глаза его расширились, когда он понял что это за предмет, и что действительно означало присутствие Гермионы. Джордж уткнулся в ее плечо, спрятал маховик и уронил несколько слезинок.
— Спасибо, Гермиона. Не знаю, где ты достала это и как тебе все это удалось, но мне, честно говоря, плевать. Ты подарила мне самый лучший подарок, и я никогда не смогу тебя отблагодарить. Спасибо за то, что вернула мне брата. Я этого не забуду.
Легендарное хладнокровие Гермионы, наконец, дало трещину под давлением всего пережитого и исправленного. Девушка разрыдалась в плечо Джорджа.
— Джордж, я… не могла… Я не могла видеть тебя таким, вашу семью… его, — прошептала она гнусавым от слез голосом. — Я бы отдала свою жизнь, чтобы защитить его. Я… Я не могла позволить тебе жить без него. Да я и сама не могла жить без него. Мерлин… Джордж, это было так страшно.
Он ничего не ответил, только крепче обнял ее и по-братски прижался губами к ее шее. Она знала и понимала, что в этом жесте не было ничего романтического. Он благодарил ее за то, что она спасла его жизнь в лице его брата.
— Джорджи, как думаешь, есть ли шанс, что ты отпустишь мою девушку в ближайшие десятилетия? Мне нужно кое-что сказать ей, — перебил их молчание Фред.
Джордж, мокрый от слез, ухмыльнулся, вытирая глаза рукавом. Он снова поднял взгляд на Гермиону, стер влагу с ее щек подушечками пальцев и, прижавшись лбом к ее лбу, целомудренно, по-братски, дотронулся своими губами ее губ.
— Эй! Что это сейчас было, Фордж? Ты целуешься с моей девчонкой!
Гермиона покачала головой:
— Тебе не о чем беспокоиться. Это просто жест благодарности. Джордж мне как брат.
Фред улыбнулся, сжал ее руку и поволок подальше от своей
— Маман, — начал он, привлекая ее внимание, — обратим взоры на Фреда и Гермиону на минутку, да?
Молли кивнула, теряясь в догадках об очередном замысле сына. Но он просто встал рядом, положив руку на ее плечо, и внимательно наблюдал за братом.
Фред переплел свои пальцы с пальцами Гермионы пока они шли.
— Как брат, да? А как насчет… Как насчет того, чтобы он и вправду стал твоим братом?
Гермиона подняла на него ошеломленный взгляд. Их жуткий разговор с Джорджем до того, как в руках оказался спасительный маховик, совсем вылетел из головы.
Он сжал ее руку, глубоко вдохнул и, не отводя от ее глаз твердого взгляда, опустился на одно колено.
— Гермиона Грейнджер, я хочу, чтобы ты стала моей семьей. Вот и все. Я хочу просыпаться рядом с тобой каждое утро и хочу, чтобы ты засыпала у меня на руках каждый вечер. Я хочу провести вместе каждый отпущенный нам момент, показывая как сильно люблю тебя и как сильно необходима ты в моей жизни. Я хочу построить дом для тебя. Хочу видеть, как ты круглеешь моими детьми. Я хочу, чтобы они выросли в таком же теплом и любящем доме, какой мои родители дали мне. Я хочу стареть вместе с тобой. Хочу дразнить тебя первыми седыми волосами, а потом избавиться от них, добавив в твой шампунь фиолетовой краски тайком. Я хочу научить наших детей отборнейшим шалостям. Хочу быть рядом с тобой, пока ты борешься за права магических меньшинств. Хочу проводить все свободное время и выходные, прибивая новые и новые полки для твоей растущей и растущей библиотеки. Я хочу быть рядом с тобой, когда наши дети вырастут в прекрасных людей, живущих в мирное время, которое мы с тобой для них добыли. Я хочу, чтобы мы вместе жаловались на то, что слишком молоды, чтобы становиться дедушкой и бабушкой. Я хочу всего этого, Гермиона. При условии, что это будешь ты, а не кто-то другой. Что скажешь? Ты выйдешь за меня и сделаешь самым счастливым Уизли на свете?
К этому моменту, Гермиона ревела не сдерживаясь. За последние два часа она пережила самый жуткий момент в ее жизни — смерть любимого человека – и самый прекрасный момент в ее жизни – этот человек, стоял перед ней на коленях и просил стать его женой. Даже для Гермионы Грейнджер это слишком и она совсем не была уверена, что сможет вообще произнести хоть звук, поэтому сделала все, что было в ее силах – рухнула на колени рядом с Фредом и, покрывая лицо его беспорядочными поцелуями, что-то сипела о том, что согласна, согласна, тысячу раз согласна.
Он целовал ее и обнимал, совершенно вне себя от радости. С трудом разомкнув губы, Фред сунул руку в карман, и свет увидел черный футлярчик. Он распахнул его, и Гермиона прижала одну руку ко рту, а пальцы другой протянула Фреду.
Не успел Фред поцеловать руку под кольцом, как со стороны многочисленного семейства, с большим вниманием наблюдавшим эту сцену, донеслись одобрительные крики и свист. Сияющий Джордж стоял за спиной матери, положив подбородок на ее плечо. Руки Молли охватили ее предплечья, а глаза, полные растроганных слез, сияли. Остальные Уизли сгрудились вокруг них с радостными лицами – особенно счастливым выглядел Перси – кто бы мог подумать, произойди это на день раньше, он бы никогда не увидел помолвки брата. Вдруг все глаза тревожно поднялись на Рона, вышедшего из общей кучи с непроницаемым лицом и решительно ступавшего в сторону Фреда и Гермионы. К тому времени, как он преодолел это расстояние выражения на лицах стали не просто тревожными, но опасливыми. Подойдя к брату, Рон вытащил руку из кармана, протянул ее Фреду и одним движением, удивившем всех, вовлек того в объятия.