Френд-зона
Шрифт:
Мои глаза расширяются. Я спрашиваю:
— О, да? Что там у тебя?
Она подходит к моему столу и открывает контейнер. Там двенадцать самых аппетитных шоколадных кексов, какие я когда-либо видел. Половина покрыта шоколадной глазурью, половина светло-коричневой. Пахнет просто великолепно.
Бах! Прямо в лицо!
Я чувствую запах арахисового масла. У меня текут слюнки. Я говорю ей:
— Они выглядят великолепно.
Я слышу шаги в направлении офиса. Входят
Макс ухмыляется:
— Эй, Тина, что за вкусняшки?
Ах, Макс, идиот.
Дух поднимает подбородок к Тине.
Ее кожа розовеет, когда она объясняет:
— Ну, я сделала несколько кексов для встречи со спонсором. Я знаю, как она важна, и эти вкусняшки могут быть очень убедительными. — Она поворачивается к Духу и говорит: — Я не хочу хвастаться, но эти кексы, — ее глаза прищуриваются, и она смотрит то вправо, то влево и заканчивает шепотом, — настоящие бомбы.
Ее телефон вибрирует и начинает играть песня «Thrift Shop» группы «Macklemore». Она взвизгивает:
— Вот мерзость, я должна идти! — она поворачивается ко мне и говорит: — Я знаю, ты не можешь пообедать со мной сегодня, но тебе надо будет подкрепиться, так что я прихвачу что-нибудь и принесу тебе.
Кто эта девочка на самом деле?
— Ах... — я не знаю что сказать.
Она поднимает брови и спрашивает:
— Так что, во сколько закончится встреча?
— Около часа, — я всё еще ошеломлен.
Она широко улыбается и говорит:
— Отлично. Я принесу сэндвичи с индейкой.
Она принесет мне сэндвичи с индейкой на обед. Это слишком странно.
Тина поворачивается к Максу и Духу, и спрашивает:
— Ребята, хотите сэндвичи на обед?
Шокированное лицо Макса становится мягче. Он говорит тихо:
— Дорогая, это круто, — Дух качает головой. Макс улыбается и продолжает: — Но я хочу один из этих кексов.
Тина улыбается в ответ и говорит ему:
— Конечно! Но оставь несколько для спонсора. — Она поворачивается ко мне лицом и говорит: — Если серьезно, то убеди спонсоров попробовать их.
Я всё еще в шоке, поэтому просто киваю.
Когда она идет к двери Дух берет кекс со светло-коричневой глазурью. Тина оборачивается, ахает и бежит обратно к нам. Как теннисистка она выбивает кекс из руки Духа.
Шмяк!
Кекс врезается в стену и на удивление не падает, а остается на месте.
Ее грудь вздымается от напряжения, она кричит:
— Святые бисквиты! — она смотрит на Духа и говорит: — Я забыла вас предупредить, чтобы не ели их, если у вас аллергия на арахис!
Дух хватает другой шоколадно-арахисовый кекс, срывает обертку и заталкивает в рот. Его глаза закрываются от блаженства. Он медленно пережевывает, и его голова откидывается назад. Покачивая головой, он смотрит на
— Неплохо. Мне нравится хрустящая корочка.
Эх, Дух — задница, как обычно.
Макс разворачивает шоколадный кекс, откусывает и стонет. Делая три шага к ней, Макс обнимает ее за плечи и поднимает Тину, он удерживает ее несколько секунд, прежде чем позволяет ей встать на ноги. Тогда он говорит с набитым ртом:
— О, мой Боггх, Тин, это лучшее, что я когда-либо ел.
Тина смотрит на Макса и расплывается в улыбке. Она краснеет и говорит тихо:
— Ну, спасибо, ребята. Не забудьте оставить для спонсора. — Она смотрит на меня и говорит: — Я принесу тебе обед в час.
Она уходит и закрывает дверь офиса за собой; когда замок щелкает, кекс с хлопком падает со стены на пол.
Макс начинает ржать. Дух тоже. Я также не могу удержаться.
Эта девушка — ураган.
12:40.
Мне лучше поторопиться, если я хочу успеть взять сэндвичи на обед вовремя.
В магазине ниже по улице продаются самые вкусные и свежие сэндвичи. Они реально нарезают мясо при вас, и их индейка всегда сочная.
Ник не сказал ничего против, так что думаю, он любит индейку. Он выглядел немного потрясенным, когда я принесла кексы. И еще сильнее был потрясен, когда я предложила принести обед, но думаю, если мы собираемся дружить, я тот, кому придется делать первоначальные усилия. Когда мы будем на более комфортной стадии дружбы, я уверена, что он станет более открытым, но он уже очаровал меня. Я не могу держаться подальше от него. Я хочу узнать о нем больше.
Я нравлюсь Максу и Ловкачу. Я знаю это, потому что они не делают усилий, чтобы это скрыть. И они нравятся мне.
Дух, с другой стороны, ненавидит мои выходки. Я не знаю почему, он, по всей видимости, мне не доверяет.
Как всегда Сильвио работает за прилавком в магазине. Он энергичный итальянец и всегда очень шумный.
Он немного лысоват, бреет свои волосы коротко, а не глупо зачесывает их.
Я нравлюсь Сильвио, потому что я ем. Он всегда предлагает мне взять печенье вместе с сэндвичами, и к его большому удовольствию, я почти всегда соглашаюсь.
Сильвио улыбается и произносит свое обычное приветствие:
— Buongiorno Principessa! Каково мое получить вам сегодня? — английский у Сильвио неидеальный.
— Привет Сильвио, прекрасно выглядите! Мне нужно два моих обычных заказа.
Он поднимает брови, широко улыбается.
— О, очень хорошо. Я люблю ты есть! Ты берешь печенье, тоже. — И это не был вопрос.
Я хихикаю:
— Лучше два печенья. Сегодня я беру обед для друга.
Понимание осветляет его лицо, и он драматично взмахивает руками.