Frog (Кто какого роду)
Шрифт:
Провожатые гурьбой пошли вперед, хуторяне что-то оживленно обсуждая между собой, их руки оживленно жестикулировали. Княжич вновь получил возможность поговорить с мудрым наставником - никто не мешал.
– Да, земледельцы тут аховые, - заметил Иггельд, вздыхая, - сколько тут распахать-то можно б под пашню...
Даже капусты, и той - не сажают!
– А чем промышляют?
– Охотным делом, само собой...
– Да это я и сам понял, - отозвался Млад, - я другого не пойму.
– Чего ж?
– Чего
– Ну, может, княжича никогда не видывали, - предположил Иггельд.
– Кабы им на княжича посмотреть хотелось, иль тебя, мудреца, о чем расспросить - так шли бы с нами, а не впереди, да спрашивали б, чего интересно, а не меж собой болтали б!
– высказался Млад.
– Да...
– протянул Иггельд, размышляя над сказанным.
– А ты приметил, что на хуторе собаки не лаяли?
– Приметил, - ответил наставник, - и что?
– И собак нет, и с нами не идут, даже их меньшой, уж на что мальчишка, он ведь здесь, между нами вертеться должен, со мной всегда дети деревенские ознакомиться хотят, - затараторил Младояр, - и бабы у них на хуторе - бессловесные...
– И больных нет, - кивнул Иггельд.
– Вот и я говорю - неспроста все это!
– Думаешь, замышляют чего?
– А то!
– Ну, мечи-то при нас, а они - даже и рогатин не захватили, - пожал плечами лекарь, - а уж с мужиками - два таких богатыря, как мы с тобой, да с клинками вострыми - как-нибудь управимся.
– То-то и странно!
– Мечи у нас железные, нечисть отгоним, - заметил Иггельд.
– А как бог, у них, там - какой свой?
– А мы - в жертву?
– усмехнулся наставник, - Не выдумывай!
– Отчего?
– Никогда в Дурных местах капищ не строят!
– А как для дурных богов?
– Не слышал еще о таких...
Немного успокоившись, княжич переменил тему.
– А правду говорят, что все Дурные Места в оврагах?
– Ну, не все, однако ж, капища завсегда на холмах строят, как и терема княжьи, и гарды всякие.
– Крепости затем на возвышенностях ставят, что сверху видно дальше, да врага с высоты разить удобней!
– отрезал княжич.
– Возможно...
– не стал возражать очевидному Иггельд.
– Но, все ж, почему Дурные Места завсегда в оврагах?
– допытывался любознательный подросток.
– Слышал я, что когда река излучину образует, там силы стихийные заворачиваются, ну, как водоворот какой... И насквозь Землю-матушку пронизывают, силы потаенные наверх выбрасываются! Сам увидишь - приведут нас к излучине, помяни мое слово, - рассуждал все, казалось, ведавший наставник.
– А вот и овражек!
– воскликнул Млад, потом сбавил тон и поправился уважительно, - Овраг. Ну и глубок!
Страсть как глубок...
Сопровождающие тем временем кубарем скатились вниз, да еще и затеяли там, в сугробах, кутерьму. Делать нечего - надо спускаться!
Странная штука - снег. Никому им умываться не хочется, а как окунешься - так смеяться тянет!
– Глянь, зовут нас!
– указал рукой на мужиков Младояр. Иггельд повернул голову - и впрямь, те махали руками, мол, идите за нами.
Иггельд ступал с трудом, снег глубок, пару раз лекарь проваливался по пояс. Княжич весело прыгал по снегу, пару раз хлопнулся, борьба с белым покровом явно доставляла юноше удовольствие. А чего еще, собственно, надо? С утра поели плотно, угостились горячим медовым сбитнем, солнышко светит, снежинки блистают - только и радуйся жизни. Конечно, все быть может - вот и мечи прихватили, правда, луки оставили у седел, с конями...
– Это что ж такое?
– удивился Иггельд, - показывая княжичу нечто черное впереди. Вокруг этого черного и собрались сейчас провожатые.
– Камень какой-то черный, - повел плечами Млад.
– Снега на нем нет, знать не прост камень, - рассуждал наставник, подходя поближе.
– Смотри, Игг, здесь овражек, как раз, изгибался петлей, как ты и говорил, самое место, где стихии в круговорот заворачиваются!
– воскликнул княжич.
– Точно, здесь самое место...
– согласился Иггельд, - А посреди - Черен Камень!
– Черен Камень?
– переспросил Младояр, - Тебе ведомо, что такое Черен Камень?
– Пару раз слыхивал, что такой есть, но каков он - не ведомо!
– Вот и узнаем, пошли!
Княжич и наставник подобрались поближе.
Черен Камень, в рост человеческий вышиной, окружили со всех сторон люди хуторские, руки уложивши на черную, как смоль, поверхность - казалось, грелись...
Младояр протянул ладонь к Черну Камню.
Дзинь! От неожиданного толчка, еще не понимая, что произошло, княжич инстинктивно отдернулся.
– Что такое?
– вскликнул Иггельд, бросаясь к воспитаннику.
Дзинь!
– послышалось еще раз, теперь уже со стороны лекаря. Иггельд обратил взор туда, где звякнуло. О чудо чудное! Его железный меч, как по волшебству, притянулся к Черну Камню, прилип к нему, прирос намертво. Точно в таком же положении находился и короткий меч княжича. Оба - и старый, и младой - оказались как бы привязанными к Черну камню.
Странные, ой странные улыбки блуждали по серым лицам провожатых. Недобрые такие улыбки, плотоядные! Один из провожатых, сбросив полушубок, полез на Черен Камень. Начали сбрасывать одежду и остальные. Мальчонка из местных, обратил, наконец, внимание на княжича, показав тому красный, длинный язык. И тоже полез на камень.