Фронт без тыла (Записки партизанского командира)
Шрифт:
Примерно в это же время в лесах около Старой Руссы по решению Военного совета Северо-Западного фронта и Ленинградского обкома ВКП(б) началось формирование 2-й Ленинградской партизанской бригады. Командиром ее был назначен начальник Новгородского дома Красной Армии Н. Г. Васильев, комиссаром- С. А. Орлов, начальником штаба - А. С. Афанасьев. В конце июля бригада, имевшая численность немногим более 100 человек, вышла в Серболовский лес и обосновалась у деревни Вязовка. Вскоре в нее влился отряд Рачкова и Майорова, затем отряд Невского, затем еще несколько отрядов. К концу августа
Тем временем отряд Савченко продолжал активные боевые действия. Наиболее интересным в их ряду было, на мой взгляд, нападение на крупный, численностью до 1000 человек, гарнизон, расположившийся в деревне Паревичи. Эта операция была особенно примечательна тем, что проводилась совместно с подразделением Красной Армии и стала одной из первых такого рода. По данным разведки, прибывший в Паревичи немецкий гарнизон помимо своей многочисленности располагал сильным вооружением, артиллерией, танками. Сил отряда для успешной атаки явно недоставало. И тогда Савченко решил воспользоваться поддерживаемой время от времени пешей связью с командующим 11-й армией генералом Морозовым. Эта армия вела бои с наступавшей 16-й армией противника на реке Ловать.
К Морозову были направлены связные. Савченко просил переправить через линию фронта для участия в операции кавалерийский полк или хотя бы часть его. Партизан интересовали именно кавалеристы, поскольку в данных условиях они были наиболее мобильны.
Связные удачно и быстро добрались до цели, Морозов согласился на совместную операцию, и уже 15 августа объединенное командование партизанского отряда и двух эскадронов кавалерийского полка, просочившиеся через фронт по болотам, разрабатывало детальный план налета на вражеский гарнизон.
16 августа в полночь партизаны и кавалеристы скрытно заняли исходные позиции. Кругом стояла удивительная для военного времени тишина, и только далеко на востоке мелькали изредка сполохи артиллерийской дуэли да доносились временами глухие, едва различимые звуки далекой канонады. Деревня спала.
И вдруг яркие огненные языки полыхнули по краям и в середине Паревичей: группы В. Я. Гуменного и М. А. Богдановича, сняв часовых, подожгли несколько занятых фашистами изб. Это был сигнал к атаке. Это же был и способ осветить поле боя.
Врага застигли врасплох, это и предопределило успех нападавших. Однако прошло несколько полных неожиданностей дней, прежде чем операцию можно было счесть законченной. Большой группе гитлеровских солдат с несколькими танками и орудиями удалось вырваться из деревни и организовать ответные боевые действия. Они продолжались до 20 августа и закончились почти полным истреблением гитлеровского гарнизона. В ходе этой операции помимо живой силы противника было уничтожено 20 автомашин с боеприпасами, 15 цистерн с горючим, несколько артиллерийских орудий, 4 танка. С нашей стороны потери составили 47 человек убитыми и несколько десятков ранеными.
Оценивая сегодня события тех далеких дней, можно смело назвать операцию в районе деревни Горушка и разгром гитлеровского
СНОВА В ПОХОД. 1941 год, 30 сентября - 12 октября
Осень принесла затяжные дожди и холода, особенно по ночам. А одежда и обувь партизан ветшала, да и было все это легким, на холода не рассчитанным. Те базы, которые заложили местные товарищи, создавались лишь для местных партизан, находились в их ведении и могли обеспечить только их нужды.
Внешний вид бойцов нашего отряда оставлял желать к этому времени много лучшего. Некоторые были вынуждены облачиться в трофейную немецкую форму. Но помимо всего прочего (право же, это весьма неприятно: одеться в чужое, с ненавистного вражеского плеча) такой маскарад был чреват самыми нежелательными последствиями- свои же партизаны могли подстрелить, не разобравшись. Да, кстати сказать, и мало была приспособлена форма гитлеровской армии к нашей погоде, так что пользовались ею только с отчаяния, да и то немногие.
Люди мерзли. Новые трудности стали возникать и в обеспечении отряда продовольствием. Все это стало известно в советском тылу, и, несмотря на складывавшиеся все более благоприятные условия партизанской борьбы в рождавшемся Партизанском крае, наш отряд получил приказ на выход из-за линии фронта.
Нам предстоял марш из Серболовских лесов в район Демянска. Пожалуй, это был.самый трудный переход из выпавших на нашу долю в том году. Он оказался очень долгим и, что самое страшное, голодным. Когда в самом конце пути нам был навязан бой, приняли его люди, еле стоявшие от голода и усталости на ногах...
По всем расчетам, предстояло пройти по лесам и болотам не менее 100 километров. Вполне понятно, что запас продовольствия на переход такой длительности и сложности мы попросту не в состоянии были бы унести. Решено было пополнять запасы в пути - это тоже трудно, но иного выхода не существовало. С первых же дней марша отряд оказался на полуголодном пайке. Заготовители были не в силах обеспечивать достаточное количество продовольствия, поскольку большинство деревень на нашем пути было уничтожено в прошедших здесь совсем недавно боях, а те, что чудом уцелели, были очень небольшими. И вот тут наше и без того невеселое положение совершенно неожиданно стало час от часу ухудшаться.
Наш отряд, организованно продвигавшийся к линии фронта, стал невольно притягивать к себе отдельные небольшие, а порой и довольно крупные группы выходивших из окружения солдат и офицеров Красной Армии. Это началось, как только мы форсировали реку Ловать, по которой совсем еще недавно проходил фронт, и вскоре окруженцев набралось больше, чем нас самих. Другой задачи, кроме как оказывать им помощь, мы в сложившейся ситуации для себя не видели. Но каково было решать эту задачу отряду, находившемуся и без того в чрезвычайно тяжелом в смысле обеспечения продовольствием положении!