Фронтир. Пропавшие без вести
Шрифт:
Новый всплеск стрельбы. Как видно, перед этим нападающие перезаряжались. Из дома им ответили парой выстрелов, не иначе лишь бы обозначить свою решимость драться до конца, чем в надежде попасть в укрывшихся. Кстати, непонятно, к чему такой тарарам. Тут ведь снайпером нужно быть, чтобы ранить стрелка за узкой бойницей.
Нет, при наличии возможности хорошо прицелиться, а главное будучи под нормальным углом, можно и без оптики. Но все одно стрелком нужно быть хорошим, а там таких не было. Отчего так? А просто все. Хорошие стрелки вот так жечь боеприпасы не станут. Варакин бы
Но тут ему стало очевидно, что не стоит себя считать самым умным, а остальных вышедшими погулять. Оказывается, нападающие прекрасно знали, что и, главное, для чего делали. Под прикрытием непрерывного треска выстрелов один из лихих – а кто же еще станет атаковать мирного хуторянина? – выскочил из конюшни и, добежав до дома, вжался в бревенчатую стену.
Его отлично видно в оптику. Никакой лихой ковбойской шляпы, одет по погоде, шапка на голове. Разве только куртка хотя и меховая, но явно коротковата для верховой езды. Но, может, под это дело у него все же имеется нечто длиннополое, способное защитить, а то, если иначе, легко можно заработать себе такой геморрой, что мама не горюй. Другое дело, что в бою такое одеяние будет неудобным. Так, ладно, что там еще? На бедрах две кобуры в оружейном поясе, на котором видны желтые патроны. Выходит, револьверы из новомодных и сейчас находятся именно там, где и должны. А вот в руках у него нет ничего.
Мужик лыбится во все тридцать два зуба и показывает тому, кто остался в конюшне: мол, порядок. А чего не порядок, порядок, конечно. Он, гад, сейчас в мертвой зоне, и, чтобы до него добраться, нужно в окно выглядывать. Ну и что с того?
Сунет револьвер в бойницу и станет стрелять? Можно, конечно, но эдак его скорее израсходуют. Он-то будет бить вслепую, потому как даже если сумеет туда заглянуть, то со света ничего не увидит. А вот из дома его рассмотрят враз.
Вдруг из ворот конюшни, описав дугу, к ногам мужика, прижавшегося к стене дома, упали переметные седельные сумки. Все интереснее и интереснее. А чего же он сразу без сумки бежал? Наверное, чтобы не мешала. Мужик достает оттуда что-то похожее на коротенькие такие и толстые палочки. А вот это уже весело. Это очень весело.
– Эй, старик, не глупи. Мой человек у твоего дома, у него взрывчатка. Одной шашки хватит, чтобы вынести дверь. Потом бросим вторую и войдем спокойно. Все, кто не помрет, будут оглушены, и вы ничего не сможете поделать.
– А почем мне знать, что ты не обманешь?
Голос Бедрича, на удивление, звучит так же громко, как и бандита. Не иначе как кричит прямо в бойницу. Неужели сейчас договорятся? В принципе, иного выхода у Бедрича нет. Устранить опасность, иначе как высунувшись из дома, он не сможет, а тогда его однозначно подстрелят. И потом, у него за спиной семья.
Вот если дать понять, что у него есть союзники… Нет, тогда весь эффект неожиданности псу под хвост, а это в нынешних условиях половина победы. Хм. И даже больше, потому как он сможет достать уже четверых.
– А зачем мне тебя обманывать? Ладно бы я предлагал тебе это, если бы только собирался подобраться к дому, но мой человек уже там, и осталось только поджечь шнур. Старик, я даже согласен,
– Ага, ты заплатишь. Нешто думаешь, я тебя не признал?
– Да не знал я, что тут именно ты живешь. Ну было в харчевне, так и быльем поросло, я, чай, тоже не прав был.
Ого. Вон кого принесло. Но это все лишнее, сейчас они точно договорятся, а вот это Сергею никак не нужно. Скажете, цена жизни собачек и человека несопоставимы? Может, и так. Но Сергей думал иначе. А еще… Он был просто уверен, что так просто ничего не закончится и бандиты непременно покажут свой звериный оскал. Может, им как раз не хочется ранить девок, с которыми есть желание поразвлечься.
Но это Варакину легко рассуждать, будучи на своем месте и понимая, что ничего еще не закончилось, а пока даже и не начиналось-то толком. А как быть Кафке, которому свет в окошке показали, и вроде все так логично, одно к одному укладывается?..
В свете изменившейся обстановки номер один – мужик со взрывчаткой, номер два – тот, что за бревнами, а то еще перебежит. Третий – тот, что за домом. В повозке на закуску, он точно никуда не денется, будучи уверен в том, что в надежном укрытии. Ладно, приоритеты определены, задачи поставлены.
Выстрел! Мужик с динамитом как-то бочком откинулся на бревенчатую стену и медленно сполз по ней. Но еще до того, как он коснулся земли, а остальные осознали произошедшее, прозвучал второй выстрел. Второго бандита бросило грудью на бревна, а потом он медленно начал скатываться набок.
Вжью! О как! Как же ты, зараза, сразу меня просек-то? Сергей едва успел навести перекрестье на стрелка, сидящего в ямке за домом, как он снова выстрелил. Бах! Тук-к! Удар пули в бревно тупой, словно кто молотком двинул. Ну, сука! Бах! Вжью! Это уже сбоку. Да чтоб вам!.. Стрелок еще успел перезарядиться, а вот вместо того, чтобы в очередной раз выстрелить, как-то уж очень лихо мотнул головой и опрокинулся на спину. Получи, гаденыш!
Бах! Вжью! Бах! Тук-к! Твою ж мать! Мало ему стрелка, укрывшегося за бортом повозки и чувствующего свою полную безнаказанность, так еще один, выбравшись из конюшни, занял позицию за углом. Грамотно так занял, ничего не скажешь. Но с тобой чуть погодя. Выстрел резкий, как удар плети, что сильно выделяет его среди остальных, громких и басовитых. Никаких сомнений. Умник в повозке уже не думает ни о чем, кроме как о своей ране, а может, у него нет и этих мыслей, потому как все его помыслы уже обращены к вечному. Но с этим потом.
Стрелок за углом бьет, что твой пулемет, раз за разом посылая пули в засевшего за бревнами Варакина. Свинец то проносится мимо с противным жужжанием, то глухо ударяет в дерево, то, взлохматив борозду, с завораживающим «птью-у» рикошетит и уносится в сторону. А вот Сергей не суетится. В поле зрения треть головы, не больше, остальное укрыто срубом и прислоненным к стене передком, с помощью которого перевозили бревна. Впрочем, стрелку это не помогло. Очередной хлесткий выстрел «мосинки», и он отвалился за стену.