Фронтовик. Без пощады!
Шрифт:
На своем участке старшина служил давно и многих знал в лицо. Всех «несунов» не задержишь, а вот воров да с краденым на руках – обязательно.
Побаивались старшину, но и уважали. За мелкий проступок пожурит, внушение сделает. Увидит, что кто-то спьяну куражится – скрутит, а то и в отделение отведет.
В десять вечера старшина снял фуражку с красным околышем и синим верхом, и вытер пот платком.
– Все, кончилось наше время, по домам пора. Утром приходи в отделение на развод, а потом
– Нет.
– Ну да, новичок. Как самостоятельно в наряды ходить будешь, вручат.
Андрей отправился домой, старшина – в райотдел, оружие сдать.
Андрей свернул в переулок. Еще сто метров, поворот направо, двести метров – и дом тетки. Быстрым шагом и десяти минут не будет.
Внезапно он услышал какую-то возню в кустах. «Собаки, что ли?» – подумалось.
Но из-за кустов донесся сдавленный вскрик, тут же резко оборвавшийся. Так бывает, когда человеку ладонью зажимают рот. Андрей такие звуки в разведке слышал, ошибиться не мог и потому, не теряя зря время, вломился сквозь кусты.
На земле смутно виднелись два силуэта. Женщину прижимал лежащий на ней мужчина. Одной рукой он зажимал ее рот. Налицо была явная попытка изнасилования.
Не раздумывая, Андрей сильно пнул мужчину в бок. Тот вскрикнул и попытался вскочить, но Андрей схватил его руку и заломил.
– Ты что же, паскудник, делаешь? – зашептал он ему на ухо. – На нары захотел?
Женщина, воспользовавшись тем, что ее перестали держать, вскочила и бросилась через кусты.
– Гражданка, подождите! – запоздало крикнул ей вслед Андрей. – Заявление надо… – Он не договорил.
Женщина убежала – Андрей слышал звук ее быстро удаляющихся шагов.
– Мусор, отпусти! Бабы нет, и заявления не будет!
По голосу чувствовалось, что насильник торжествует. Андрея же переполняла злость. Надо же – потерпевшая скрылась! Преступник прав: заявления не будет, и его просто отпустят. Ну – нет, коли срока не будет, преступник все равно не уйдет безнаказанным.
Андрей резко дернул руку, которую все еще держал, вверх, и выкрутил ее. Раздался хруст костей, и насильник заорал от боли:
– А, сука! Плечо сломал!
Андрей резко ударил его ребром ладони в кадык. Крик захлебнулся, и преступник обмяк. Андрей отпустил его руку, и насильник безвольным кулем свалился на землю. Ногой Андрей добавил ему еще по ребрам.
Так, надо уходить – вопль насильника могли слышать в домах. Этот гад лица его не видел и опознать не сможет. Да и не пойдет он в милицию, иначе объяснять придется, почему на него напали. Зато заживать долго будет, в следущий раз подумает, приставать или нет.
Андрей пробрался через кусты, отряхнул форму и пошел домой.
– Что-то ты припозднился, – спросонья пробормотала
– Утром.
Андрей разделся, повесил форму на деревянные плечики и улегся в постель. Устал он сегодня, да еще насильник этот! Он успел подумать, что о происшествии рапорт писать не будет, иначе обвинят в самоуправстве и превышении власти – с тем и уснул.
Утром его растолкала тетка:
– Андрей, пора вставать. Ты хоть поешь, вечером же не ужинал…
Андрей умылся. Вода из крана текла прямо ледяная, но сон сразу прошел.
Он съел миску вареной картошки с селедкой, выпил жиденького чаю. Ему было не привыкать к простой пище, на фронте бывало гораздо хуже. В наступлении полевые кухни зачастую отставали от войск, и они ели то, что удавалось найти у немцев в траншеях и блиндажах.
Начистив бархоткой сапоги, он оделся, посмотрел на себя в мутноватое зеркало. Вроде все в порядке.
У выхода из подъезда Андрей наткнулся на пацана лет двенадцати – тот жил этажом ниже. При виде его мальчишка что-то спрятал за спину.
– А ну, герой, покажи, что у тебя там!
Пацан нехотя протянул ему маленький пистолет. Андрей сразу узнал его: «маузер» калибра 6,35 мм – небольшой, карманный. Хлопушка по большому счету, но если в лоб да еще с близкого расстояния – то насмерть.
Андрей забрал оружие.
– Где взял? – строго спросил он.
– У Мишки вчера в карты выиграл.
– Вот скажу отцу, он тебе уши надерет!
– Он утром рано уходит, а приходит за полночь!
– Где он у тебя работает?
– На номерном заводе. Дядя Андрей, не говори! Он ремнем больно отходит.
– Оружие – не игрушка. Вдруг выстрелит? Убьешь еще кого-нибудь невзначай.
Андрей сунул пистолет в карман.
– Брось играть в карты. Всегда найдется кто-то, кто играет лучше тебя, без порток оставит.
Сочтя воспитание соседа оконченным, Андрей отправился на службу. На разводе была перекличка, наряды, а потом получение оружия.
После войны у милиционеров появились по штату пистолеты и револьверы. Во время войны короткоствольное оружие по большей части изъяли в армию, и постовые были на службе с винтовками. Неудобна она была для милицейской службы – длинна и тяжела. В ближней схватке пистолет удобнее, тем более что у бандитов всех мастей оружия было в избытке.
Андрей подошел к Колоколову:
– Здравия желаю.
– Правильно желаешь. Сегодня ночью «вохровца» на станции зарезали, и из вагона обувь вынесли. Много, в руках столько не унесешь. Видать, машина была. В оперчасти сказали к барыгам-спекулянтам приглядываться, не начнут ли торговать сапогами.