Фрося. Часть 3
Шрифт:
Фросенька, пожалуйста, хватит об этом, мне и так тошно на душе, через три часа у нас самолёт, правда разлетаемся с сыном в разные стороны, он в Питер, а я обратно в Новосибирск.
– Так, что же я сижу, надо же что-то приготовить вам покушать.
Вошедший в зал Андрей, засмеялся:
– Мамулька, не хлопочи, мы с отцом в ресторане перекусили, но, как он сейчас кушает, так только перевод денег.
–
Средний сын вдруг обратился к матери:
– Мамань, можно тебя на парочку минут, надо кое-что перетереть, пойдём на кухню, папа пусть отдохнёт, а Сёмке этого слушать не обязательно.
Мать с сыном закрылись на кухне.
Андрей не спеша закурил, предварительно открыв окно, вдыхая поочерёдно воздух и дым:
– Красиво с высоты на Москву смотреть, впечатляет...
– Сынок, ты же не для этого меня позвал, чтобы красоты Москвы обсуждать.
– Конечно, нет и не об отце говорить, он тебе всё сказал, мне добавить практически нечего, кроме того, что дела, на мой взгляд, у него не блестящие.
– Тебе, что-то известно?
– Нет, но всё на это выглядит, у него нет аппетита, быстро устаёт и худеет не по дням, а по часам, я же за ним больше месяца наблюдаю.
– Вот, горе...
– Ладно, мама, проехали эту тему, охать и ахать не моё призвание.
Я хочу с тобой поговорить о нашей святой Анне...
– Андрейка, перестань паясничать, я так хочу, что бы между вами моими детьми был мир и дружба...
– Мамуль, я без всякого сарказма, поверь, я к нашей Анюте очень хорошо отношусь, хотя она всё на Стасика дышит, но я не ревную.
Всё это ерунда, а вот, хочу тебя предупредить.
Я же тут с её мужем всю ночку пробакланил и много всяких подробностей выяснил.
Все наши взгляды на жизнь, на Советскую власть и многое другое я обсуждать с тобой не буду.
Мужик он очень интересный, но бунтарь без царя в голове.
Мало того, что напорол с этой статьёй в своей газете и сам лишился работы, и будущего, так ещё тут же свалить захотел за бугор, и понятно, куда нитка, туда и иголка.
Поэтому твоя дочужка вместо того, чтобы аппендиксы вырезать, билетики в кинотеатре продаёт.
Ладно, тебе это всё известно, а теперь про то, что для тебя будет неприятной вестью...
После похорон твой ненаглядный зять отправился к иностранным посольствам и передал на запад списки отказников, тех, кого не выпускают в Израиль.
Тут всё понятно, хотят быстрей свалить,
Послушай, мама, это ещё пол беды, хотя и за это по головке не погладят, так он ещё передал какую-то свою рукопись, где разоблачает действия Коммунистической партии Советского Союза по отношению к Чехословакии, там и про КГБ, там и про ущемление евреев при поступлении в высшие учебные заведения.
Можно подумать меня не ущемили, закрыли двери в иностранные языки и в международные отношения.
Ладно, сейчас я не об этом, волнуюсь, чтоб они вместо Израиля не попали в места не столь отдалённые за колючку.
Ты, собираешься в Вильнюс?
– Да, и очень скоро.
– Вот и потолкуй с любимой умненькой доченькой, а по возможности и с зятем.
– Андрейка, ты мне разорвал всё сердце, но какой толк от моих бесед, когда она ему в рот смотрит, а с ним мне говорить, что против ветра...
– Я это и сам понимаю, но я хотел предупредить, чтоб ничего не было для тебя сюрпризом, и ты как-то подготовилась, ну, хотя бы морально.
– Андрюша, я рискну и полезу к чёрту в пасть, но заставлю этого умника прекратить свою активную деятельность, выедут за пределы страны, а тогда уже пусть проявит себя, на благо, а не вопреки семейным интересам.
Фрося оценив обстановку и нового Андрея по отношению к ней, решила выяснить хоть что-нибудь о его личной жизни, ей хотелось узнать, как у них развиваются отношения с Настей, дочерью Виктора, которые, не то что зашли в тупик, но никак не получали логического продолжения или завершения.
– Андрюша, а когда вы определитесь с Настей на счёт вашего совместного будущего?
– Мамань, я бы мог тебе на это ничего не отвечать, потому что, сам ещё толком не представляю, но отвечу, чтобы больше не донимала.
Я Настю очень люблю и она ко мне тоже относится неплохо, но наверно любовью это всё же не назовёшь.
Я бы с этим смирился.
Раньше много у неё было претензий ко мне, но теперь, когда ей перевалило за четвертак, стала покладистей, но с моей работой смириться не может и не хочет.
А я геолог, люблю природу, люблю выезжать в поле, а от кабинетной работы закисаю.
Другое дело если бы была работа дипломата - контакты, переговоры и прочее, а тут, надо сидеть над планами, над пробами и маршрутами для других.
Нет, это не моё, да и кто меня молодого поставит на такую должность.
Вот еду опять на переговоры с милой и ты меня больше не донимай, и так перед тобой сегодня раскапустился, будет, что-то новенькое сообщу.