Фрося. Часть 7
Шрифт:
– Мамуля...
Прошептал гость и буквально упал в объятия матери. Фрося так и не разглядела, как выглядит её сын после почти, восемнадцати лет разлуки. Она гладила своего любимого когда-то мальчика по плечам, по бритой голове и они оба плакали, не стесняясь своих слёз перед всеми присутствующими.
Нет, у Фроси это не были слёзы радости или облегчения - это были слёзы горечи по угробленным надеждам и болезненным утратам. Мать волевым усилием оторвала от себя сына и вгляделась в его лицо.
– Мальчик мой, как ты
Сухое лицо Семёна было изборождено морщинами и мелкими шрамами, тонкий нос с горбинкой был искривлён набок, щёки впали и только горели неистовым светом жгучие чёрные глаза... боже мой, как он напоминал сейчас своего отца.
– Папочка!
Это уже кричал маленький Антон, повисший на шее у отца, в ту же секунду, как от него отстранилась бабушка. Фрося видела с какой любовью целует малыша её сын, как нежно обнимает повзрослевшую дочь и по-братски прижимает, и хлопает по плечам подбежавшего к нему Фарида. Фрося поверх всех голов, стоящих подле неё, сына и его детей, взглянула на праздничный стол, за которым, улыбаясь, сидела Зара, развернувшийся вполоборота Марк, желающий слухом восполнить всё происходящее в прихожей и Сёмка, её любимый внук Сёмка, в лице которого буквально не было ни кровинки.
Он сидел на том же месте, где и раньше, уткнувшись взглядом в тарелку, на бледном лице ходили ходуном желваки - ни то сдерживал слёзы, ни то, пылал яростью.
Фрося не могла обойти сына, обнимавшего и целующего своих детей, чтобы успокоить потерянного внука, но вдруг увидела, как к нему подбежал Фарид:
– Сэм, брат мой старший, идём, я тебя познакомлю с твоим отцом, ты ведь его старший сын и имеешь полное право первым прижаться к его груди. Прости нас, это от радости мы все сошли с ума и забыли правила хорошего тона.
Говоря всё это, Фарид тянул за руку брата к отцу. Не терпящим возражений жестом, он отодвинул сестру, снял с рук у отца малыша и решительно подтолкнул Сёмку к смотрящему на него со смесью разных и непонятных чувств, мужчине.
– Папа, это твой старший сын, мой любимый брат Сэм, посмотри, он, как две капли воды похож на тебя.
Все находящиеся в доме, с нескрываемым волнением наблюдали за невероятно трогательным моментом встречи отца и сына, стоявших напротив друг друга в прихожей. Создавалось такое впечатление, что каждый из них не знал, как преодолеть возникшую между ними неловкость, ведь это были по сути, совершенно, не знакомые люди. Глаза отца и сына, горящие одинаковым неистовым огнём, будто бы изучали черты лица стоящего, напротив.
Малый Сёмка был на несколько сантиметров выше отца, но оба были сухопарыми, жилистыми и резкими в движениях. Немая сцена длилась всего лишь несколько секунд, показавшихся для всех присутствующих вечностью, особенно для Фроси, симпатия которой была на стороне ставшего за последний год таким родным внука, сын ей показался чужим, так мало в нём осталось от прежнего любимого младшего ребёнка.
Отец хлопнул левой рукой по плечу парня и протянул правую для приветствия:
– Здравствуй сын, прости, что так долго шёл к тебе, я ведь несколько
Молодой Вайсвассер не мешкая протянул свою руку для крепкого рукопожатия.
– Ещё и года не прошло, как я узнал, что у меня всё же есть папа.
Отец вдруг двумя руками обнял сына за шею, резким движением пригнул его голову и несколько раз поцеловал в жёсткую шевелюру.
– Прости, мой мальчик, прости, мне ещё долго придётся извиняться перед тобой, отмаливать свой грех перед твоей матерью, а главное, перед своей, я ведь когда-то обещал ей, быть надёжной опорой до глубокой старости.
Он высвободил из своих крепких объятий парня и резко повернулся к матери.
– Мамуль, ты сможешь когда-нибудь простить меня?
– Постараюсь, а, впрочем, какие могут быть обиды к собственным детям, чаще наоборот, дети не могут простить своих родителей, за то, что те когда-то тоже были молодыми, по крайней мере, так было в моём случае.
Опора твоя Сёмочка, мне уже не нужна, а вот, мои глаза на смертном одре ты прикрыть теперь сможешь.
– Мамуль, зачем думать о плохом, когда мы, наконец, вместе.
Фрося невесело рассмеялась.
– По моим подсчётам ты уже полгода находишься в непосредственной близости от меня, а только сегодня удосужился появиться перед моими очами. Бог тебе судья и неважно, какой он теперь у тебя, ведь безбожник легко ставшим глубоко верующим, может стать легко опять безбожником, это я по себе знаю.
На горькие слова матери сын сразу не нашёл что ответить, но Фрося и не дала ему для этого времени, а обняв за плечи, подвела к мужу.
– Вот, Сёмочка моя надёжная опора на старости лет, очень хочется надеяться, что на сей раз ты не будешь проявлять свою строптивость по отношению к моему любимому мужчине.
Марк при речи Фроси поднялся на ноги, было видно, что слова жены его повергли в шок, подобную от неё аттестацию в свой адрес на людях он слышал впервые. Семён мягко привлёк старика к себе.
– Дядя Марк, если честно, то и подумать не мог, что ещё когда-нибудь с Вами увижусь, но я так благодарен за мою маму, она сейчас выглядит по-настоящему счастливой замужней женщиной.
– Здравствуй Семён, здравствуй! Я очень рад с тобой встретиться, не за себя рад, а за твою маму, которая столько лет ждала этого счастливого момента. Твоя судьба отразилась на многих людях, в том числе и на моей жизни, но я, наверное, единственный из всех, кто не пострадал от этого, а очень многое выиграл, мне на старости лет достался такой клад, мне кажется, что подобного ещё никто не отыскал на нашей вселенной.
– Дядя Марк, многое я бы хотел поменять в жизни, в том числе, и своё отношение к вам, когда мне было, как и моему старшему сыну сегодня, всего семнадцать лет. К сожалению, ничего уже не исправишь, будем радоваться тому, что на данный момент имеем.