Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 1. Защитные психологические механизмы и их генезис
Шрифт:
Глава 2. Новые идеи о природе фрустрации
§ 1. Отсроченная фрустрация: для чего она нужна? (психо-логика того, что могло бы случиться)
Согласно принятой общей схеме, человек оказывается в фрустрированном состоянии, когда возникает такая социальная проблемная ситуация, в которой блокируется его целенаправленная активность. Предвидение такой ситуации также является фрустратором.
Однако очень часто имеет место следующее, заслуживающее особого исследования, явление: человек оказывается в проблемной ситуации, например в такой, которая таит в себе опасность для его жизни, и можно было бы предположить, что он немедленно переживет фрустрацию, на что ответит соответствующими защитными реакциями. Между тем в некоторых случаях этого не происходит: он совершает
1) А. В. выступает на собрании. Во время его выступления один из присутствующих позволяет себе реплику, на которую А. В., занятый своими мыслями, не обращает серьезного внимания. Вернувшись домой, он вспоминает всю обстановку собрания, свое выступление, реакцию присутствующих, в том числе реплику бестактного сослуживца, и осознает, что тот имел намерение оскорблять его: в его реплике были ирония и задняя мысль. А. В. переживает интенсивное чувство оскорбления, т. е. фрустрацию самосознания. Он решает при удобном случае наказать этого нахального человека.
2) Второй пример мы берем из книги М. Горовица, который приводит его для иллюстрации несколько иного явления. «Скалолаз успешным маневром спасается после того, как оборвался канат. После возвращения в базовый лагерь он создает в уме представление того, что могло бы случиться: теперь он ясно видит, что падает и ударяется об скалы. Формируя такой образ, он переживает сильную панику, т. е. эмоцию, которой не было во время настоящей опасности, в ситуации, в которой от него потребовались быстрые и «холодные» действия [43] .
43
См.: Horowitz M. J. Image Formation and Cognition. New York, 1978, pp. 84–85.
3) Еще один пример ситуации «что могло бы случиться» я приведу из моей собственной жизни. Моя двухлетняя дочь Нвард играла на диване, а я сидел чуть дальше от нее и читал. Дома больше никого не было. Вдруг я заметил, что ребенок стоит на краю дивана, спиной ко мне и уже падает. Не задумываясь, я бросаюсь на пол, а дочь падает на меня. Я служу для нее амортизатором, схватываю ее руками и она спасена. Но я сильно ударился спиной о пол, ощутил боль, которая сохранилась больше недели. После такого благополучного конца я невольно начал представлять себе, что могло бы случиться, если бы ребенок был один в комнате или если б я не успел броситься на то место, куда она, несомненно, упала бы. Она бы точно ударилась головой о пол. Представляя себе такую жуткую картину, я задним числом пережил сильную тревогу, страх и даже некоторую физическую слабость, тогда как в реальной ситуации опасности я действовал быстро, энергично и точно, т. е. вполне адаптивно. Фрустрация и ее эмоциональные компоненты были отсрочены.
Но для чего все-таки наступает отсроченная фрустрация, какое функциональное значение она имеет? Мы полагаем, что такая фрустрация действительно имеет позитивную функцию в жизни человека: она развивает те психологические механизмы и черты личности, которые ей необходимы в будущем для предотвращения подобных ситуаций. Она развивает осторожность и предусмотрительность, расчетливость, способность предвидения будущих событий, а также те механизмы и навыки, которые необходимы для успешной защиты. Это означает, что отсроченная визуализация прошлой ситуации, а также ее новое осмысление, играют адаптивную роль, если, конечно, не приводят к болезненной фиксации на травмирующей ситуации и развитию тенденции к психической регрессии к ней (как это наблюдается у невротиков).
§ 2. Сущность целенаправленной активности человека и о природе фрустрации (новая концепция)
Обычно, определяя фрустрацию, указывают на то, что какой-то
А. Что такое целенаправленность? – При упрощенном подходе природу целенаправленности можно представить следующим образом: индивид Р, имея определенный мотив (соответствующую потребность), из множества ценностей выбирает для себя цель и организует последовательность действий (т. е. деятельность), стремясь достичь этой цели. В таком случае целенаправленность – это вектор деятельности, стрела которого направлена на эту цель.
Но еще в 1959 году один из известных психологов, работающих в области психологии мотивации, Д. Биндра (D. Bindra, 1959), обратил внимание на следующее: 1) характерной чертой мотивированного поведения является его целенаправленность; 2) целенаправленность является многомерным понятием; в нем Биндра видит по крайней мере три компонента или «измерения»: а) соответствие, б) настойчивость, в) поиск. «Соответствие, настойчивость и поиск… можно рассматривать как некоторые из тех измерений, которые следует иметь в виду при оценке поведения как более или менее целенаправленного» [44] .
44
Bindra D. Motivation: A Systematic Reinterpretation. New York, 1959, p. 59; цит по: Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. Ч. 1; М.: «Педагогика», 1986, с. 90.
Целенаправленность, по мнению этого автора, обеспечивается за счет подкрепления. Затем он перечисляет те условия (уровень бодрствования, химический состав крови и т. п.), которые обеспечивают такое поведение. Но здесь нас интересует вопрос о структуре явления целенаправленности, которая, возможно, не исчерпывается вышеназванными тремя компонентами. Однако уже знание этих трех компонентов достаточно для того, чтобы дать нам повод для пересмотра понятия «фрустрация».
Б. Что фрустрируется? – Когда возникает блокада, целенаправленная деятельность приостанавливается и личность фрустрируется. Но, если конкретизировать, фрустрируется целенаправленность активности. Прежняя активность либо прекращается, либо сменяется новой формой активности. Происходит, по крайней мере, три вида фрустрации: 1) фрустрация соответствия, 2) фрустрация настойчивости личности и 3) фрустрация поисковой активности личности.
Сумма этих трех видов фрустрации дает общую фрустрированность личности в связи с блокадой целенаправленной деятельности.
Здесь возникает следующая проблема: вызывают ли эти разные виды (или аспекты) фрустрации необходимость активации различных защитных механизмов, или же защита организуется против общей фрустрированности личности или в ответ на такую фрустрированность? Например, вполне мыслимо следующее ответное поведение индивида: у него настойчивость и поисковая активность сохраняются, сменяется только цель; причем замена цели, т. е. фактически процесс нового целеполагания, осуществляется за счет сохранившихся настойчивости и поиска (осуществляется настойчивый поиск новой цели). Ясно, что в этом случае адаптивная активность личности и, в ее составе, подбор и активизация защитных механизмов, будут иными, чем в том случае, когда подавляется вообще всякая ее активность. В рассматриваемом случае фрустрированная личность может: а) дискредитировать первоначальную цель и начать поиск новой цели; это осуществляется с помощью механизмов атрибуции и рационализации; б) дискредитировать фрустратора, проявлять агрессивность и т. п.
Когда же фрустрация подавляет общую активность личности, она не сможет найти новую цель, у нее возникают страх и тревога, на которые она ответит более иррациональными защитными процессами.
Это короткое обсуждение показывает, что в каждом конкретном случае фрустрации личности полезно произвести анализ той ее целенаправленности, с которой она осуществляет свою деятельность до «момента» ее блокады. Это облегчит понимание того, почему для самозащиты и адаптации индивид выбирает данную, а не другую группу механизмов.