Фурии Кальдерона

Батчер Джим

— Хорош, — донесся до него голос Корда. — Вылезай из этой проклятой воды, Биттан. Да вылезай же, если не хочешь, чтоб тебя снова утопили.

Тави с трудом разлепил глаза. На берегу над ними высилась фигура Корда со всклокоченными грязными волосами. На земле перед ним темнела другая неподвижная фигура: Линялый.

Биттан выдернул Тави из воды и швырнул на берег; красивое лицо его скривилось в гадкой ухмылке.

Тави, дрожа от холода, выбрался из воды. Ветер над головой завывал вдвое громче, чем пару минут назад. Гроза, — почему-то подумал он. Гроза пришла. Шатаясь, Тави добрел до Линялого.

Раб дышал, но не шевелился. На его покрытом шрамами лице виднелась кровь.

Биттан догнал его сзади и толкнул вперед, на землю.

— Кажется, ты был прав, папа.

Корд хмыкнул.

— Так я и думал, что они побегут ябедничать Грэму про ту давешнюю потасовку. Вот только не ожидал, что пошлют урода да кретина.

— Этот парень не дурак, папа, — послышался негромкий голос Арика. Тави поднял глаза и разглядел его высокую, стройную фигуру чуть поодаль от двух других. — Он умеет писать. Официальную жалобу нужно подавать письменно.

— Все равно болваны, — заявил Корд. — Может, в хорошую погоду и его можно было послать, но не в такую грозу.

— Если только Бернард не помер, — с надеждой в голосе возразил Биттан. — А может, и ведьма их тоже померла, пытаясь спасти его. У него ведь и вид-то был, что у покойника.

Корд повернулся к Тави и пнул его башмаком.

— Ну, урод?

Тави лихорадочно думал. Должен же быть способ потянуть время, пока Амара не догонит их… или дядя найдет… и вообще, о чем это Корд говорит? Давешняя потасовка? Что-то случилось, когда его дядя вернулся раненый? Должно быть, так. Может, они пытались убить Бернарда? И поэтому боятся, как бы на них не пожаловались графу Грэму?

Корд снова пнул его в бок.

— Говори, парень. Или урою тебя прямо сейчас.

Тави сглотнул слюну.

— А если я скажу, вы нас отпустите?

— Нас? — с опаской переспросил Корд.

— Он имеет в виду идиота, папа, — пояснил Арик.

— Это уж как и что ты нам скажешь, урод, — буркнул Корд. — И поверю ли я тебе.

Тави кивнул.

— Дядю ранил воин-марат, — произнес он, не поднимая глаз. — Его ранили, когда он меня защищал, и я смог уйти. И в Бернардгольд прибыл один из курсоров Первого лорда, вот мне и нужно попасть к графу Грэму, чтобы предупредить о наступлении маратов, — чтобы он поднял войска и был готов к войне.

Последовала секунда оглушенного молчания, потом Корд негромко, хрипло хохотнул. Грубая рука схватила Тави за волосы.

— Даже урод, — сказал Корд, — мог бы выдумать что-нибудь получше, чтоб обмануть меня.

— Н-но… — пробормотал, заикаясь, Тави с отчаянно забившимся от ужаса сердцем, — но это правда! Клянусь всеми фуриями, это правда!

Корд потащил его за волосы обратно к воде.

— Меня тошнит от твоей брехни, урод!

А потом он сунул Тави лицом в воду и надавил на затылок.

ГЛАВА 20

Амара пыталась унять сердцебиение, успокоить дыхание. Циррус извивался под ней, хотя воздух у нее под ногами казался почти таким же твердым, как земля. Даже так фурия ветра слегка покачивала ее из стороны в сторону, что делало стрельбу почти невозможной — если сама она не успокоится и не соберется.

Боль в лодыжке и плече, хоть и ослабленная целительством

Исаны, все же напоминала о себе. Она на пробу натянула тетиву, и левое плечо сразу же заболело сильнее. Ей не удастся удерживать лук натянутым дольше пары секунд — чему, впрочем, вряд ли стоило удивляться, ведь он делался в расчете на огромные лапищи стедгольдера.

Так — дрожа, не в состоянии долго целиться — ей придется подпустить противника ближе… первым нужно снять мечника. Ей ни за что не одолеть его в поединке на мечах. Его собственный опыт в сочетании с заклинаниями превратили его в живое орудие убийства, остановить которое мог только воин, не уступающий ему в мастерстве.

Если у нее останется еще время, следующей мишенью станет Фиделиас. Циррус способен одолеть даже ее старого учителя с его усиленным заклинаниями мастерством стрельбы. Впрочем, стрельбе помогают только заклинания дерева, а вот с силой, которую давали ему заклинания земли, она справиться даже не рассчитывала, ему ничего не стоит разделаться с ней. Даже с помощью Цирруса она вряд ли справится с ним один на один.

А вот для водяной ведьмы хватит и меча… хотя Амара не возражала бы против возможности подстрелить и ее. Конечно, в открытом бою она не представляет такой опасности, как двое других, но и ее тоже не стоит сбрасывать со счетов. Даже при том, что теперь Амара была начеку и имела возможность задушить ее, вряд ли это удастся довести до конца прежде, чем та одолеет разделяющее их расстояние, — а стоит ведьме коснуться ее, и Амаре конец. Так или иначе, из всех троих эта была единственной, с кем Амара почти наверняка могла справиться с мечом в руках.

Плохой расклад, подумала она. Весь план плохой. Вряд ли ей дадут возможность выпустить вторую стрелу — даже если допустить, что первая поразит Олдрика, человека, встречавшегося в поединке с самыми опытными воинами — в том числе с самим Арарисом! — и победившего их. Или, по крайней мере, пережившего их. Но если им удастся догнать мальчика, того наверняка убьют, — а мальчик единственный, чьи показания могут убедить графа поднять войска по тревоге.

Амара стояла, вглядываясь в темноту в направлении, противоположном тому, куда скрылись мальчик с рабом, и вдруг поняла, что она, скорее всего, погибнет здесь. И смерть ее будет болезненной. Сердце забилось от страха.

Она нагнулась, чтобы подобрать с земли две стрелы. Одну она сунула за пояс, вторую наложила на тетиву. Потом проверила, легко ли выходит меч из ножен и не отхватит ли она себе при этом ногу. Впрочем, даже пояс разрезать было бы ох как некстати: хлопающая одежда с чужого плеча будет сковывать движения, сведя на нет все преимущества.

Она смотрела на север и кожей ощущала собиравшихся там, у зловеще высвеченной последними лучами пурпурного заката горной вершины, грозовых фурий. Снежная шапка горы казалась отсюда злобно горящим глазом. Тучи надвигались, обволакивая вершину, и до Амары доносилось морозное дыхание приближающейся грозы, настоящих зимних вихрей. Что ж, как только они докатятся сюда, гроза сделает дальнейшую погоню за мальчиком невозможной… если только не убьет при этом и его самого. Ей не обязательно побеждать. Ей достаточно хоть на время задержать тех, кто за ним гонится.