Фурия Курсора
Шрифт:
– Я не остановлюсь.
Джиральди наклонился вперед.
– Силы Калары пробились через городские стены. Церес и Майлс сумели обрушить достаточно зданий, чтобы сдержать их на некоторое время, но это лишь несколько часов, вероятно, меньше чем за день они будут вынуждены отступить назад в цитадель. Положение в бою ухудшается с каждым часом. Церес и Майлс потеряли много рыцарей, и теперь противник наносит все большие потери рядовым легионерам. Верадис и ее целители работают, спасая жизни, пока не падают от изнеможения.
Она тупо смотрела на него.
Джиральди наклонился вперед, поворачивая голову к Линялому.
– Посмотрите на него, Исана. Посмотрите на него.
Она не хотела. Она не могла вспомнить, почему, но знала, что не хочет смотреть на Арариса.
Но она не могла найти в себе сил сопротивляться команде центуриона. Она посмотрела.
Арарис, Линялый, самый близкий друг ее мужа, лежал бледный и неподвижный. В течение нескольких дней он слабо кашлял, но это уже прекратилось где-то в размытом, недалеком прошлом.
Его грудь едва заметно поднималась и опускалась, каждый раз издавая булькающие звуки. Его кожа покрылась нездоровыми, желтоватыми пятнами на торсе и шее. Трещины изрезали кожу, воспаленные язвы опухли и покраснели.
Его волосы висели лохмами, и каждая деталь его тела казалась мягкой, какой-то нечеткой, как у все еще сырой глиняной статуи, медленно тающей под дождем.
Две вещи выделялись четко.
Клеймо на его лице, казавшееся безобразнее и резче, чем когда-либо прежде.
И засохшая кровь над губами, с отталкивающими, темно-алыми пятнами на них.
– Вспомните, что говорила леди Верадис, – сказал ей Джиральди. – Все кончено.
Исана смотрела на кровь, вспоминая, что она означает. У нее не было сил покачать головой, но ей удалось прошептать:
– Нет.
Джиральди повернул ее лицом к себе.
– Вороны побери, Исана, – сказал он сорвавшимся голосом. – В некоторых сражениях невозможно победить.
Огненная буря разразилась рядом на улице, заставив дребезжать мебель в комнате, а гладь воды в ванной для исцеления пойти рябью.
Джиральди посмотрел на окно, а затем снова на Исану.
– Пора, стедгольдер. Вы не спали несколько дней. Вы старались. Великии фурии знают, как вы старались. Но он умирает. Причем быстро. И если вы не уйдете, то умрете вместе с ним.
– Нет, – повторила Исана. Она услышала нетвердую дрожь в своем голосе, такую же как и в теле.
– Будь все проклято, – сказал Джиральди, его тон был мягким и страдающим. – Стедгольдер. Исана. Вороны и пепел, девочка. Линялый бы не хотел, чтобы ты разбрасывалась свой жизнью без причины.
– Это решение мое. – Столько слов дались ей с заметным усилием, и она почувствовала одышку. – Я не оставлю его.
– Оставишь, – сказал Джиральди, и голос его стал тяжелым и жестким. – Я обещал Бернарду беречь тебя. И
Тихая и очень далекая волна неповиновения текла сквозь мысли Исаны, заставляя ее голос едва слышна рычать в окончательном решении.
– Бернард никогда не оставил бы одного из своих. – Она вдохнула. – Ты знаешь это. Линялый мой. Я не оставлю его.
Джиральди ничего не сказал. Затем покачал головой и вытащил из-за пояса нож. Он потянулся к веревкам, которыми были связаны ее и Линялого руки.
Непокорность вернулась, сильнее чем прежде, и Исана поймала запястье цетуриона своей рукой. Суставы трещали от напряжения. Пальцы побелели.
Потом она подняла голову и посмотрела в глаза центуриона.
– Тронь нас, – произнесла она, – и я убью тебя. Или умру, пытаясь.
Джиральди потрясенно отшатнулся, не из-за хватки ослабленных пальцев Исаны, она знала это, и не из-за угроз, произнесенных слабым голосом. А из-за того, что было в ее взгляде.
– Вороны, – прошептал он. – Ты действительно готова на это.
– Да.
– Почему? – потребовал он. – Почему, Исана? И не надо говорить мне, что он просто обычный раб, которому нравилось таскаться за вашим племянником. Кто он такой?
Исана старалась мыслить ясно, старалась вспомнить, кто знал, кто мог знать, и кто абсолютно точно не знал.
Но она так устала, прошло так много лет, и было так много лжи. Ей до смерти надоели ложь и тайны.
– Арарис, – прошептала она. – Арарис Валериан.
Джиральди повторил эти слова про себя, и глаза его заметно расширились. Затем он перевел взгляд с раненого на Исану и обратно, и лицо его стало абсолютно белого цвета. Старый солдат закусил губу и отвернулся.
Морщины на его лице стали заметно глубже, как будто он разом постарел лет на десять.
– Ну, – сказал он, его голос дрожал. – В этом как-то больше смысла.
Исана выпустила его запястье.
Он посмотрел на нож в руке и вернул его в ножны на поясе.
– Если уж я не могу остановить вас… Я могу хотя бы постараться помочь вам. В чем вы нуждаетесь, миледи?
Глаза Исаны внезапно расширились, пока она смотрела на Джиральди, и вдруг увидела способ достучаться до Линялого. Ее сердце забилось, а внезапная надежда прокатилась сквозь ее усталый разум волной внезапного, покалывающего тепла.
– Вот оно, – сказала Исана.
Старый солдат моргнул и оглянулся.
– Оно? Вы о чем?
– Джиральди, принеси мне чай. Какой-нибудь крепкий. И найди мне его меч.
Глава 35
Это был долгий и утомительный переход к стоянке лошадей, и столь же утомительная поездка по пути назад к укреплениям легиона в Элинархе. Тави прибыл в самый холодный и темный час ночи.