Футбол – только ли игра?
Шрифт:
Тренеру, мне кажется, невозможно привыкнуть к неудачам. Нельзя быть равнодушным к результатам своего дела. Меня, случалось, друзья уговаривали: «Ну что ты так переживаешь? Без поражений в спорте не обойтись, и к ним ты должен быть готов». Я считал, как только мне станет безразличен результат игры – тотчас надо уйти с тренерского поста.
После игры – бессонная ночь. До утра прокручиваешь в памяти весь матч, все моменты от первой до последней минуты. И думаешь, думаешь о том, где была допущена ошибка. В составе игроков, в выбранной тактике?..
Тебе трудно, и близким рядом с тобой нелегко. На них волей-неволей
И тем не менее добровольно отказаться от «самосожжения» невозможно. Знаю тренеров, которые кляли свою работу, уходили с нее, но отлучения от футбола не выдерживали. Герман Зонин, оставив тренерское поприще, преподавал в Ленинградском институте физкультуры имени Лесгафта. Вроде бы доволен был своей спокойной жизнью и меня уговаривал опомниться, поберечь здоровье. И вдруг узнаю: он в Ростове – тренирует СКА. Когда я стал над ним подшучивать, что же ты, мол, покинул замечательное тихое место, которое так хвалил, Герман смутился: «Да, понимаешь, уговорили. Но я тут так… консультантом…» Хотя всем было известно, что он старший тренер. Потом снова вернулся на свою кафедру и снова устал от покоя – решился возглавить тбилисское «Динамо».
Однажды Стефан Ковач, румынский тренер (работал долгое время с голландской командой «Аякс», выигравшей Кубок европейских чемпионов), приехав в Москву, заявил, что закончил с тренерской деятельностью, что теперь он на службе в Федерации футбола Румынии. Я был очень удивлен, не мог даже представить себе этого: «Почему же, Стефан?» А Стефан ответил, что предпочитает смерть в собственной постели или в крайнем случае в ложе театра, но никак не на тренерской скамье. Через некоторое время мы приехали в Бухарест, и нам тотчас сообщили, что тренером национальной сборной Румынии стал… Ковач. Я напомнил ему при встрече о собственной кровати и скамье. Он улыбнулся:
– Ну, ты же знаешь, что такое футбол?
Конечно, знаю. Но как, скажем, привыкнуть к непредвиденным поражениям?
Будучи игроком, понимал: бывает просто невезение, досадные промахи, которых никак нельзя было предугадать. Не забыть мне давнего матча «Спартака» с «Зенитом» – было это в Москве, в 1957 году. Можно сказать, я сыграл тогда одну из лучших своих игр: удалось забить три мяча. Все три – красавцы. Бил в верхний угол. Зенитовский вратарь даже сказал мне: «Что же ты, Никита, паутину снимаешь?»
Но соперники на голы тотчас отвечали. Я забью – и тотчас мяч оказывается в наших воротах. Счет был 3:3, и вот за две минуты до конца из-за грубейшей ошибки Масленкина зенитовцы забивают четвертый мяч.
Досадно было проиграть после «хет-трика»! Не так часто удается
Иногда, подготовив команду к игре, ты уверен, что она будет на высоте. Всю предыгровую работу провел нормально. На тренировке игроки делали все, что от них требовалось. Они в хорошей форме и в хорошем настроении. Словом, все ладится. Команда бодро выбегает на поле и… не играет. В чем дело? Что случилось? Иной раз, сколько ни ломаешь голову, не находишь ответа. Начинаешь допытываться у игроков: почему, почему не шла игра? Отчего все разладилось? Куда делся настрой? Часто и они ничего не могут объяснить.
Как-то «Арарат», который я тренировал, вопреки всем ожиданиям проиграл ростовскому СКА. Только недели через две ребята начали признаваться: мы думали, что легко их обыграем. Самоуверенность обернулась поражением.
Психологический настрой команды – материя тонкая. За одной неудачей может последовать вторая и третья. Потерять игру, как мы говорим, легко, найти ее чрезвычайно сложно. Утрачивается уверенность, и игрок перестает делать то, что великолепно умеет.
Настраивая команду, приходится анализировать и свои собственные ошибки, выверять каждый свой шаг, каждое слово. Труднее всего тренеру, когда потерян контакт. Почему он потерян? – в этом тоже надо разбираться и разбираться. То ли игрокам надоели диктаторские методы, то ли, наоборот, не идет на пользу чрезмерная демократичность, переросшая просто-напросто в привычку не подчиняться многим требованиям.
Одно время в «Спартаке» был тренером Василий Николаевич Соколов, уважаемый футболист, бывший капитан команды. И вот когда мы проигрывали, он с нами не разговаривал. Обижался. Ну, спрашивается, на что, за что? Разве мы стремились проиграть, разве мы не хотели выиграть? Конечно, такое поведение тренера коробило игроков, не прибавляло достоинства и самому Соколову.
Когда армия наступает, и у солдат и у командования великолепное настроение, полное единение. Но ведь насколько армия крепка, проверяется и поражением. Способны ли командиры выработать верную тактику в трудных условиях, поднять дух бойцов, настроить их на новое наступление? И венец тренерского искусства – умение себя вести в экстремальных ситуациях.
Приходилось слышать от режиссеров: «Не идет спектакль…» Спектакль никнет на корню, дух исчезает. Почему? Кажется, все было учтено, выверено на репетициях, удачно прошла премьера. За ней еще множество спектаклей… Даже режиссеру не дано предугадать, как сложится сегодняшний спектакль. Я говорю «даже», потому что у режиссера и актеров нет соперника, а у тренера он есть, и от него можно ждать сюрпризов. Он ведь тоже хочет выиграть и, вполне возможно, именно в этот день настроен на победу больше, чем всегда, более организован, более агрессивен, больше может.