Футболономика
Шрифт:
Даже нынешнему экономическому кризису вряд ли удастся похоронить какой-нибудь из клубов. Беглого взгляда в прошлое достаточно, чтобы убедиться, насколько они непотопляемы. Казалось бы, Великая депрессия уж точно должна была потрепать английские клубы, тем более что сильнее всего она свирепствовала в Северной Англии, где как раз и базируется основная масса профессиональных клубов. И потом, если отставить в сторону всякие романтические чувства болельщиков, трудно предположить, чтобы люди, которым нечего есть, тратили последние гроши, чтобы купить билеты на стадион.
Действительно, в период 1929-1931 гг. посещаемость матчей Футбольной лиги Англии упала на 12%. Однако уже к 1932 г. она вновь стала расти, хотя британская экономика все еще хворала. В тяжелые времена во взаимоотношениях между клубами появилась похвальная взаимовыручка.
Всерьез Великая депрессия затронула всего пару клубов. Так, «Мертир Таун», не сумевший снова попасть в лигу в 1930 г., спустя несколько лет прекратил свое существование в результате общих экономических неурядиц, поразивших Уэльские долины (а также мощной конкуренции со стороны куда более популярного Союза регби). Другой клуб, «Уиган Боро» обанкротился после нескольких игр в сезоне 1931-1932 гг. Он вышел из лиги, так никогда и не сыграв остальных намеченных в расписании матчей. На его место в лигу приняли «Олдершот», а 60 годами позже, во время очередного кризиса, он стал вторым в истории английского футбола клубом, выбывшим из лиги без доигрывания запланированных матчей.
Во времена спада, пришедшегося на «тэтчеровское десятилетие», толпы на матчах Английской футбольной лиги за четыре сезона с 1979-1980 по 1982-1983 гг. поредели почти на четверть. Многим клубам пришлось туго, а кое-кто выжил только благодаря финансовой помощи со стороны профсоюза игроков, не желавшего, чтобы работодатели ее членов вылетели в трубу. «Чарлтону» и «Бристоль Роверс» пришлось отказаться от домашних стадионов, так как у них не было денег, чтобы внести арендную плату. Тем не менее ни один клуб «не сделал Аккрингтон Стэнли» [13] и не выбыл из лиги.
13
Для англичан название этого полупрофессионального клуба стало именем нарицательным как пример долгой и безуспешной борьбы за включение в футбольную лигу. — Прим. пер.
Напротив, те, кто понес самые серьезные потери, «сделали Лидс»: урезали зарплаты, перешли в низший дивизион и состязались на более низком уровне. А теперь представим, что нечто подобное предпринял «нормальный» бизнес — Ford, например, уволил бы квалифицированный персонал и взял бы на его место чернорабочих, чтобы делать машинки поплоше, или American Airlines заменила бы пилотов высшего класса какими-нибудь самоучками. Можно не сомневаться, что правительство тут же вмешалось бы в ситуацию, да и потребители не стали бы мириться с таким безобразием. Таким образом, в отличие от прочих бизнес-компаний, футбольные клубы способны пережить кризисы в силу того что их «потребители» все равно привязаны к ним, как бы низко они ни пали. Обозвать этот феномен лояльностью бренду означало бы принизить искренние симпатии болельщиков к своим клубам. Выражаясь словами профессора Ливерпульского университета и фаната «Ливерпуля» Рогана Тейлора, «футбол — нечто большее, чем просто бизнес. Вряд ли кто-нибудь завещает развеять его прах [14] в проходе между полками какого-нибудь супермаркета Tesco».
14
На стадионе ливерпульского ФК «Эвертон» разрешено хоронить прах болельщиков в крохотных урнах прямо под полем. — Прим. пер
Глядя на футбол, люди из бизнес-сообщества часто поражаются, насколько мало общего с бизнесом имеют футбольные клубы. Время от времени кто-то из предпринимателей становится к рулю какого-нибудь клуба, клянясь управлять им «как бизнесом». Алан Шугар, сколотивший состояние на компьютерах, в 1991 г. взял в свои руки бразды правления «Тоттенхэм Хотспур». Заставить «Шпоры» жить по
Свое слово Шугар более или менее сдержал. Те десять лет, что он правил «шпорами», команда действительно жила по средствам. А вот большинство фанатов ненавидели эту затею. Единственное, что сподобились завоевать за это время «Шпоры», — один несчастный Кубок Лиги. А так команда прочно засела в середине турнирной таблицы Премьер-лиги, порядочно отстав от «Арсенала». Да и денег особых клуб не заработал: те примерно $3 млн ежегодной прибыли в первые шесть лет правления Шугара выглядели блекло на фоне заработков «Арсенала», да и бизнес такого масштаба, как у «Тоттенхэм», тоже не делал чести этому клубу. Словом, подопечные Шугара не радовали ни на поле, ни вне поля, зато иллюстрировали удивительный парадокс: когда предприниматель берется управлять клубом как бизнесом, страдает не только футбол как таковой, но и сам бизнес.
Были предприниматели, пробовавшие применить иную, чем Шугар, стратегию. Они рассудили, что главное — добиться, чтобы клуб завоевывал призы, а тогда будут и прибыли. Но и они ошиблись в своих расчетах. Даже лучшие из команд редко когда зарабатывают прибыль. Это мы проверили, представив графически взаимосвязь между положением клубной команды в турнирной таблице Лиги (на горизонтальной оси графика) и заработанной ею прибылью (на вертикальной оси) за период с 1992-1993 гг. — это был первый официально объявленный сезон с момента основания Премьер-лиги — по сезон 2006-2007 гг. (рис. 4.1).
Рис. 4.1. Клубы Премьер-лиги: прибыль до налогообложения и положение в турнирной таблице
График на рис. 4.1 дает очень наглядное представление о том, насколько неприбыльным бизнесом является футбол. Положение каждого значка на графике определяется комбинацией двух показателей клуба в конкретном году — прибыли и места в турнирной таблице Премьер-лиги. Обратите внимание на линию, параллельную горизонтальной оси, проведенную через точку нулевой прибыли: значки, лежащие ниже оси прибыли, это клубы, которые понесли убытки. Помимо этого наш график демонстрирует и практически полное отсутствие какой-либо связи между высоким местом в турнирной таблице и заработанными прибылями. Конечно, есть некоторые основания для предположения, что небольшая группа клубов, занимающих топ-позиции, зарабатывают побольше остальных, однако тот же график доказывает, что многие клубы, занимающие ведущие позиции в Лиге, могут понести и колоссальные убытки. Явное исключение представляет собой лишь прибыльность «Манчестер Юнайтед». За три десятка лет, до того как клуб перешел в руки семейства Глейзер, его прибыль до вычета налогов превышала lb250 млн (около $400 млн), и при этом клубная команда восемь раз завоевывала титулы Лиги. Конечно, не будь примера «МЮ», вряд ли кому-нибудь еще из американских инвесторов пришло бы в голову покупать английские футбольные клубы. Но, увы, ни один из них не повторил финансового успеха «Манчестер Юнайтед».
Как видно из графика, у большинства английских клубов не наблюдается никакой связи между сменой положения в Лиге и динамикой прибыли. В 45% случаев изменение положения клуба в турнирной таблице сопровождалось противоположно направленным изменением размера прибыли: чем выше становилась турнирная позиция, тем ниже были прибыли, и наоборот. Только в 55% случаев изменение в турнирном положении и размерах прибыли было однонаправленным. Точно так же, примерно в соотношении 50:50, распределялись бы результаты и в случае отсутствия корреляции между победами на поле и повышением заработанной прибыли. Понятно, что выигрывать матчи — не тот способ, каким делаются деньги. Это как раз и имел в виду Франсиско Перес Кутиньо, когда констатировал в своей магистерской диссертации, что отнюдь не победы на поле помогают клубам зарабатывать прибыли. Скорее, срабатывает обратный эффект: если клуб сумеет найти новые источники доходов, это, вероятнее всего, поможет ему выигрывать на поле.