G.O.G.R.
Шрифт:
Утюг подумал, глядя в потолок, а потом сказал:
– Хорошо. Я попробую. Сумчатый этот так нам всем нагадил, что я постараюсь вам помочь. Мне станет легче, если он сядет.
И вот, Пётр Иванович отпустил Утюга на свободу. Они с Сидоровым решили, что следить за Утюгом будут вдвоём, но с разных сторон, по отдельности, чтобы Сумчатый не понял, что ведётся слежка.
Сначала Утюг потребовал, чтобы его отвезли в его гараж, где он возьмёт свою машину. Когда это было сделано, Пётр Иванович установил в «Фольксвагене» Утюга микрофон.
– Зачем это? – осведомился Утюг.
– Так нам будет легче
Утюг влез за руль «Фольксвагена» и отъехал. За ним отъехали «Москвич» Сидорова и «Самара» Серёгина.
Отъехав подальше от гаража, Утюг притормозил у обочины и вытащил мобильный телефон.
– Аллё, Лёва, привет, – сказал он в трубку, когда Сумчатый ответил.
Сумчатый всё ещё скрывался в своём укреплённом коттедже. Он даже на звонки отвечал с опаской. Ему казалось, что кто-нибудь бомбу подкинет через телефонную трубку!
– Утюг?! – вскричал Сумчатый. – А ты что, на свободе, что ли?!
– А где же ещё? – якобы удивился Утюг.
– А Чеснок сказал, что замели тебя! – не поверил Сумчатый, согнав попугая с компьютерного монитора.
– Брешет твой Чеснок, – обиделся Утюг. – Он, вообще, брехливый, как ящер!
– А чего к телефону не подходил? – осведомился Сумчатый.
– Я, вот так вот, решил отдохнуть чуток, забыть все эти дрязги, и махнул в Карелию. И там я придумал, как тебя спасти.
– Как? – оживился Сумчатый. – А ну, выкладывай давай!
– Ну, не по телефону же... – начал Утюг.
– А я тебя не пущу в дом! – отрезал Сумчатый. Его попугай кружил по комнате. Лев Львович так и не смог поймать его и загнать в клетку.
– А тебе и необязательно меня впускать, – сказал Утюг. – Пойдём с тобой, посидим где-нибудь, там и покалякаем. А то ты всё торчишь дома, как в камере. Ну чем твоя хата лучше тюряги?
Да, Сумчатый устал уже сидеть дома. Ему надоел плазменный телевизор с экраном «два на два», который включается по хлопку. Он не выносил более этого гадкого попугая, который кроме «Дуррака» ни одного слова не знает. Вырвался, зверюга, из клетки, летает теперь, где хочет! И гадит! Лев Львович даже кушать не мог дома: так опротивели ему все эти лобстеры да равиоли, которые готовит его личный повар! Даже дышать не хочется! И гольф этот на крытой площадке – тоже в печёнках! Сумчатый был бы рад выйти куда-нибудь! И вышел! Если тот попугай вылетел – почему бы ему самому не просвежиться?!
– Клюнул Сумчатый, – сообщил Утюг в микрофон, когда повесил трубку. – В «Ё-моё» поедем. Вы знаете, где это?
– Знаем, – согласился Пётр Иванович. – Следуем за вами.
====== Глава 73. “Ночной Донецк” остется без “Короля”. ======
Ресторан «Ё-моё» называется «этнорестораном», потому что он оформлен в виде рубленной избы из толстых тёмных брёвен. Вокруг ресторана есть садик, украшенный валунами, которые привезли из крымских каньонов, и детская площадка. На площадке стоят аттракционы, так же, деревянные, сделанные, как традиционные ярмарочные качели и карусели. «Ё-моё» находится на проспекте Ильича, тоже рядом с речкой Кальмиус. Только, там, в глубине, подальше от дороги. К ресторану через садик ведут мощёные дорожки, по бокам которых, вместо бордюров, тоже торчат короткие брёвна. Ресторан «Ё-моё» имеет,
В ресторане подают традиционные украинские кушанья, приготовленные по древним рецептам. Даже в настоящей русской печи готовят, в казанке!
Рассчитано это заведение, конечно же, на богачей. Провести здесь выходной (и на корабле покататься тоже) стоит почти что, пятьсот долларов.
Утюг развернул свой «Фольксваген» и поехал к этому этноресторану. За ним двинулись машины Петра Ивановича и Сидорова.
Сначала в этноресторан зашёл Утюг. Он выбрал себе столик, подальше, в уголочке, уселся и стал ждать Сумчатого. Пётр Иванович и Сидоров зашли за Утюгом по одному и сели за разными столиками. А потом ввалился Сумчатый. Лев Львович был бледный, осунувшийся, в помятом каком-то пиджаке. Сзади него топали два телохранителя. Сумчатый разыскал Утюга и подсел к нему. Телохранители остановились за стулом Льва Львовича.
– Ну вот, вылез, наконец-то, – похвалил его Утюг. – Сидеть дома – это не выход, сам знаешь.
– А что же мне делать? – промямлил Сумчатый.
– Сделай вот, что...
Пётр Иванович подмигнул Сидорову один раз левым глазом. Это означало: «Группа захвата не нужна. Его можно и так взять». Сидоров подмигнул правым глазом: «Понял». Пётр Иванович почесал нос: «Внимание!».
А потом Пётр Иванович встал и подошёл к столику Утюга и Сумчатого. Сидоров тоже встал и подошёл к входной двери: а вдруг Сумчатый сбежать вздумает?
– Лев Львович Сумской? – обратился Пётр Иванович к Сумчатому, вытащив удостоверение. – Милиция, капитан Серёгин.
Сумчатый ойкнул и задрожал весь крупной дрожью.
– Я-я-я-я... – протянул он, подняв перепуганное лицо.
– Вы задержаны.
– Не хочу! – пискнул Сумчатый.
А потом вдруг вскочил, схватил свой стул и с размаху запустил им в Серёгина. Пётр Иванович едва успел отскочить. Стул треснулся об пол и развалился на куски.
– Не поймаете, волчары позорные! – заорал Лев Львович и бросился к выходу, сбив официанта с полным подносом тарелок.
Сидоров сразу же поймал его и скрутил, потому что Сумчатый драться совсем не умел. Да и, вообще, пробежав всего мера четыре, он уже запыхался и отдувался, как после марш-броска на пятнадцать километров.
Охранники Сумчатого попятились подальше. Да, они могли набить морду хулигану, грабителю, киллеру, наконец. Но, связаться с милицией никто из них не решился. Утюг просто сидел и смотрел.
Сумчатый слабо дёргался в руках Сидорова, пока тот надевал на него наручники, и лепетал что-то.
– Кро!.. – икнул Сумчатый, пошевелив скованными руками. – Кро!.. Крот ты, Утюг! – выдавил он, наконец. – Сыграл на моих чувствах, выманил, сдал! Крот. Крот и мымр...
– Прости, Лёва, – виновато вздохнул Утюг. – Меня самого повязали. Я не хотел тебя закладывать.
Официант собирал с пола осколки тарелок.
Сидоров повёл Сумчатого на улицу и посадил в свой «Москвич».
– Знал же, знал, что я дома не могу сидеть! – плакал Сумчатый, – И – вот, как! Спасти меня хотел... Спас! Кротяра паршивая!